— Значит, ты все-таки пришел за душами, монах… — сделал вывод стурман.
— Да, я пришел за душами, — не стал отпираться Изекиль. — Так ты согласен покорить для нас эти земли?
Биргер медлил, продолжая сомневаться в услышанном. Вот так просто получить власть над Швецией? Да что там Швеция — над всем миром! Это казалось слишком невероятным. Нет ли здесь обмана, хитрой дьявольской увертки? Хотя, с другой стороны, как сможет колдун обмануть его, если вся воинская сила окажется в его руках, руках сына Магнуса Миннешельда? Если только он сможет назначить посланника Святого престола своим духовником и епископом своего королевства? Да и вообще — чем он рискует? Нева — дикие безлюдные болота, несколько рыбацких стоянок, десяток островов, сотня протоков. Ни укреплений ничьих не стоит, ни дозоров ратных. Приплыть с дружиной, с друзьями, поставить шатер, назвать землю своей. Там и воспротивиться его слову некому! А там уже ясно станет, лжет колдун папский али правду речет. Риска никакого, а удача может статься великой невероятно…
— Так ты согласен, смертный? — повторил свой вопрос Изекиль.
— Да!
— О чем ты, стурман? — услышал Биргер голос рыжебородого Дидрика и понял, что вновь находится в зале, возле пиршественного стола.
Твердым шагом дошел он до своего кресла, наполнил кубок и поднял его над головой:
— Задумал я, братья мои, погулять, повеселиться по морю Варяжскому, по реке Неве. Удаль показать, меч солнцу яркому подставить, с новгородцами за обиды прошлые расквитаться, за Сигтуну[29] спаленную, за спесь великую, и во славу предков наших! Пойдете ли вы со мной на земли языческие, братья мои?
— Пойдем! — как один рванули мечи из ножен разгоряченные пиром воины. — Веди нас, стурман, веди! На язычников, на Новгород! Слава стурману Биргеру, слава!
* * * Санкт-Петербург, улица Рубинштейна, 17 сентября 1995 года. 17:35
Алексей Дикулин притормозил перед антикварным магазином, повернул направо сразу за рубиновой «Тойотой», перескочил поребрик, остановился рядом с витриной, заглушил мотоцикл и прислонил его к стене. Снял шлем, пригладил волосы, сунул руку во внутренний карман и уже в который раз убедился: билеты на месте.
— Ну, была не была, — решительно встряхнулся он. — Интересно только, зачем Лена просила меня так рано приехать? Может, хочет сказать, что это все-таки шутка?
То, что богатая дама и в самом деле откликнулась на его предложение пойти в театр, Лешу несколько удивило: мало ли чего наговорит человек после того, как ему пришлось встречать другого после пыточного подвала и отмывать ему раны? Одно дело — ляпнуть под настроение, и совсем другое — отвечать за свои слова уже в спокойном расположении духа. Но раз молодая антикварщица шла в своих поступках до конца, Дикулин тоже отступать не собирался.
Заперев руль на замок, он отстегнул с багажника запасной шлем, свой накинул на плечо и быстро сбежал по ступенькам.
— Ты уже? — Находившаяся в зале хозяйка несколько удивленно посмотрела на свои наручные часы, потом, словно не веря глазам, перевела взгляд на большие напольные, стоящие в углу, потом на электрические, что висели у потолка над входом, и покачала головой. — И ведь правда, уже половина. Ты точен. Это я никак ничего не успеваю. У меня еще один клиент никак не появляется. И еще на аукцион на Гороховую планировала заскочить.
— Так ведь время есть, — пожал плечами Алексей. — Или вы хотите сказать, что передумали?
— Ну вот, — хмыкнула девушка. — Стоит чуть пожаловаться, так сразу на «вы» начинают обращаться. Нет, раз договорились, значит договорились. Аукционы все равно все не обежишь, а если клиент заявится, ты сделаешь вид, что покупаешь инкрустированного малахитом слоника от Фаберже. Пусть знает, что за опоздание можно легко поплатиться хорошей вещью. Идем.
Она взяла гостя за руку, отвела к себе в кабинет.
— Сто лет не была в театре. Как я выгляжу? — Женщина крутанулась вокруг себя.
На этот раз на ней было длинное переливчатое платье в цвет волос, с длинным, почти до поясницы, разрезом на спине. Собранные на затылке волосы украшала заколка с тремя крупными изумрудами; зеленые камушки поблескивали также и в ушах, и на шее, перемежаясь с бесцветными бриллиантами ожерелья; на груди сидела золотая стрекоза с драгоценными глазами.
— Ты будешь самой потрясающей дамой во всем театре, — искренне признал Дикулин.
— Само собой, — скромно кивнула антикварщица. — Пойдем.
— Куда? — удивился молодой человек. — Ведь еще рано. Тут ехать три минуты.
— Я хочу заскочить с тобой к одной моей подружке, — безапелляционно сообщила Лена, забирая со стола сумочку. — Пойдем.
* * *
Ее подругой оказалась тоже хозяйка магазина — только уже готовой одежды. Там же, на улице Рубинштейна, только несколькими домами дальше.
— Вот, — обнявшись с блеклой дамой лет сорока, посторонилась девушка, — это Алексей.
— А что, неплохо, неплохо, — согласилась дама. — В смысле, телосложение нормальное, никаких сложностей.
— Да, я знаю, — обошла стол хозяйки Елена, оказавшись с женщиной по одну сторону, как бы вдвоем против него одного. — Кстати, Леша, а на чем мы поедем в театр?
— Я думаю… — запнулся Дикулин, внезапно понимая, что на мотоцикле, с которым он успел буквально сжиться, женщину в вечернем платье не повезешь. — Возьмем такси.
— Леш, — покачала головой Лена, — неужели ты считаешь, что мне стоит ездить в таком виде на общественном транспорте? В этих замызганных салонах, в которых сидел неизвестно кто и где невозможно ни вещь на сиденье положить, ни уронить чего-либо. Нет, ехать нужно на своей машине, так спокойнее. Я вот все думала, что у меня нет ни одного модного костюма, в котором прилично сесть на мотоцикл и посетить знакомых. Но ведь вот какое дело… Согласись, идти в театр в спортивном костюме как-то нехорошо. А если мы пойдем туда вместе, но настолько по-разному одетыми, это окажется еще хуже. Вот я и предлагаю: а что, если для начала купить не костюм для мотоцикла мне, а одежду для «Тойоты» тебе?
— Нет, — мотнул головой Алексей. — У меня хватает одежды. Да и денег я с собой не взял.
Мысленно он отметил, что даже имея деньги — ни за что не сунулся бы в такой дорогой бутик.
— Ничего, заплатить можно и потом, — пожала плечами девушка. — Ведь так, Алина?
— Нет, — категорически заявил Дикулин. Становиться альфонсом он не собирался ни в каком виде.
— Что ты на него насела, Аленушка? — укоризненно покачала головой хозяйка. — Может, он с тобой встречаться больше не собирается. Зачем ему тогда одеваться в стиле твоей машины? Ну, не нравишься ты ему, это бывает. Сходишь разик и так.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
