Сердечко мое застучало было и замерло. Руки похолодели. Ну нет! Это что же, я родовой книги так боюсь? Вредная она, конечно. Но своих-то, надеюсь, не покусает. Или все таки цапнет…
Я решительно вздохнула и, закусив губу, коснулась ее грубой обложки.
Вот странно-то, книга никак не отреагировала.
Я прищурилась. Что это с ней? Ладно. Пойдем дальше. И я медленно потянулась к серебряным застежкам. Медленно-медленно, потому что не по наслышке знаю паршивый характер книги-то.
Поверхность под моими руками вдруг ощутимо нагрелась и неожиданно, вот прямо на самом запястье, засиял яркий алый свет.
Серебряные застежки тотчас щелкнули и угрожающе повернулись в мою сторону.
Ну, я-то ведьмочка хоть молоденькая, а обращению с древней врединой была научена с малолетства.
Резко отдернула пальцы, и застежки, зубастенькие такие, куда зубастее, чем в последний раз, когда мы эту книгу еще с бабулей открывали, разочарованно щелкнули.
Но разве ж она остановится? Нет, конечно. Мне пришлось выслушать целый ряд нравоучений. Вот честное слово, понимаю теперь, откуда ноги-то растут. Многих из бабулиных выражений наслушалась.
— До чего докатился род Малевских! — со скрежетом и завыванием начала книга.
— Нет, это же просто наглость. Это кто ж у нас такая умная-то?
Вредина не поленилась вытаращить на меня единственный глаз, который обычно прятала. Ну, так себе зрелище. Зрачок черный-черный, а белки уж желтоваты. Возраст, что и говорить. Книга считала себя особью женского рода, и очень заботилась о собственном внешнем виде.
Раз как-то в зеркале отразился глаз ее, так с тех пор она его обычно прячет. Ну, понятно. Тоже хочется выглядеть помоложе да посимпатичнее. И правда. Без глаза-то она ей ого-го. Особенно, если обложку протереть с яблочным уксусом. Бабуля как-то протирала, так книга под ее руками чуть не мурлыкала, прямо вот как мой Рыська.
Да чего уж там. Бабулю она, на моей памяти, ни разу не попыталась прихватить острыми зубками защелок.
— Никак Ведянка? — глаз увеличился в размерах и зрачок замер напротив меня.
— Точно, Ведянка, — с удовлетворением проскрипела книга, а подумала, что ее после уксуса хорошо бы маслицем промазать. Пройтись по обложке, по переплету. Я покосилась на серебряные защелки. Нет, они и так вон как сияют. Стало быть, готова к бою старушка.
— Я это, книжечка, — смиренно ответила. Ну, постаралась. Как уж получилось, не мне судить. Обычно получалось плохо. Нету во мне смирения-то. Вот ни на грош нету.
Но в этот раз вроде неплохо получилось. Потому как книга закхекала и застежки малось потускнели. Ну, слава Светлой матери.
— А что же ты, Ведянка, ко мне с чужим серебром-то полезла? — вдруг сварливо спросила никак не унимавшаяся вредина. Вот точно, чувствую, уважения требует. Всяческого причем. Намекает на яблочный уксус и маслице. А где я ей тут все это возьму-то?
— Да с каким таким серебром, книга? — я удивленно переспросила.
— Да вот с тем самым, которое у тебя на запястье. Было, — с поганеньким смешком закончила вредина.
— Светлая ма-ать… — я ахнула и скорее посмотрела на свое запястье. А ведь точно! Права книга-то. Было у меня на запястье серебро.
Ведь мне же ректор выдал браслет, взамен того, временного. Серебряный браслет. Был. Потому как сейчас на запястье не было ничего, кроме едва заметной темной полоски. Вот же ж.
Сожрала и не подавилась, книжечка ведьминская. Забыла, забыла я совсем про эту ее особенность. Любит серебро и тащит отовсюда, как не в себя.
Я ведь еще подумала, чего так ярко она засияла. А то вовсе и не книжка была. Вызов, Светлая мать… Да точно такой же, как у Лаврика, вызов.
Нет, ну как же я сразу-то не сообразила? Я расстроенно посмотрела на свое запястье и оставшуюся от браслета темную полоску. Выходит, в тот самый момент, когда я приближалась к застежкам, меня и вызвали…
А я-то подумала, что вредина мне тут спецэффекты показывает, иллюзии всякие.
И внимания особо не обратила. С детства сыта ее фокусами.
И что теперь делать-то? Куда бежать? Ведь не знаю, ректор ли меня вызывал или кто другой.
А если и правда ректор, а я не явилась? Я похолодела. Ведь я ж тут без году неделя, но понимаю, что Лаврик-то не зря бегом бежит, когда вызов приходит.
Ох ты…
— Рыська-а… — прошептала я. Да так видно прошептала, что фамильяр мой сразу рядом нарисовался. Вот чувствует, когда и правда сильно нужен.
— Отнеси книгу назад, Рысенька. Сейчас совсем не до нее, — горестно сказала я. Вот вмиг вылетело у меня из головы всякое любопытство.
— Видишь, что сделала прожора древняя? — я показала свое запястье.
— Нету у меня теперь браслета постоянного-то. А вызов был. Так что…
Я вздохнула:
— Сиди тихо, Рыська. Охраняй избу. А я к ректору побежала.
— Что я слышу? — обиженно заголосила древнее вместилище знаний. — Опять на хранение?! Да за кого вы меня принимаете, — начала было высказываться книга, но с Рыськой это вот все бесполезное дело.
Вмиг схватил и отправил порталом на законное место.
А я…
Светлая мать, ну вот не хочу я к ректору-то. Совсем не хочу. Опять в этих юбках и кофточке? Перед таким мужчиной.
Стоп.
Что за мысли, Ведяна. И пусть. Пусть такая юбка и такая кофточка. Не хватало еще тут.
Уфф.
Вроде ушли эти мысли дурацкие.
Точно, ушли.
А вот сердце все равно заколотилось и чувствую, как щеки налились жаром.
С чего, Светлая мать? Вот с чего, а?
Я нахмурилась, окинула Рыську строгим взглядом и вылетела из домика как ошпаренная.
Зачем, вот зачем он меня вызывал-то? И как я ему скажу, что браслета больше нету.
Вдруг тут штраф какой полагается за утерю-то.
Вот это совсем плохо, совсем.
Чем платить стану, Светлая мать…
Глава 33
Я даже остановилась на минутку. И не то, чтобы у меня денег-то совсем не было. Были они. Лежали на особом счете банковском. Да не в простом банке, а том самом, где гномы заправляют. “Гномглавбанк” называется. Самый надежный, ну, да про это у нас все знают.
Бабуля еще когда его открыла, а сказала мне вот совсем недавно. Я-то думала, что мы с ней совсем бедные ведьмочки. А оказалось, что и накопления имеются.
Да только до тех денег мне далековато еще. Надо дождаться совершеннолетия, стало быть, через три года целых.
А до этого на что мне эти деньги и надобны-то были? В Академии-то ведьминской уже все про все
