Так новая культура распространялась из Гаваи'и, этого сердца Полинезии, на самые отдаленные острова. Ее переносили смелые мореплаватели, по звездам направлявшие свои корабли к тихим гаваням. Но многих таких же мужественных и верящих в свою звезду моряков дороги завели лишь в пустынные моря Эти неудачники спят под этими морскими дорогами, по которым они странствовали так безуспешно. Если когда-нибудь море возвратит свои жертвы, сколько полинезийских моряков строем выйдут из морских глубин на звук раковины-трубы, зовущей их на последнюю перекличку! Само число их будет свидетельствовать об отваге тех, кто дерзал, но так и не смог достичь земли. Не людские песни слышатся им; они внемлют лишь монотонному реквиему моря и понимают его язык.
Глава IX. ЮГО-ЗАПАДНЫЙ ПУТЬ
Как радуга стягивает горизонты,Так ладья Уи-те-рангиораПересекает открытое мореМежду ними.
(Песнь Уи-те-рангиора)
Как повествует предание, Ру был одним из тех мореплавателей, которым удалось ухватиться за счастливую спицу в колесе фортуны. Жил он на 'Аваи-ки (Гаваи'и). Убедившись, что родная его местность слишком перенаселена, он собрал всю свою семью и сказал: «Я вижу, что долина уже переполнена и даже в горах стало слишком много людей. Я нашел звезду, которая светит над новой землей, и эта земля станет нашей счастливой родиной». Была построена и нагружена припасами большая ладья, которую назвали «Те Пуа-арики». Кроме своей семьи и близких родственников, Ру для заселения острова своей мечты отобрал еще 20 молодых женщин знатного происхождения. Когда в 1926 г. я посетил остров, который по преданию был открыт Ру, в одной деревне был устроен пир в честь меня и моей жены. В заключение вождь, который руководил пиршеством, сказал: «Вы кровь от крови и кость от кости нашей. Выслушайте рассказ о нашем предке Ру». Под звуки барабанного боя и хоровое пение мимо нас прошла процессия из 20 молодых женщин с веслами. Они выстроились по обеим сторонам листьев кокосовой пальмы, привязанных концами друг к другу и изображавших большую ладью. На ее носу несли вахту четверо мужчин, исполнявших роли братьев героя; сам Ру с замужними гостьями находился на корме. Он ориентировался по своей звезде и управлял лодкой с помощью рулевого весла. Хотя лодка и оставалась неподвижной, но удары весел создавали впечатление, что она быстро несется вперед по неведомым морям и под незнакомыми небесами. Вдруг один из наблюдателей отпрянул назад и с волнением доложил Ру, что на пути находится водоворот, который может поглотить лодку. Изображая тревогу, команда перестала грести. Но Ру гордо воскликнул: «Или я не Ру, опоясанный алым поясом, который приличествует вождям, и познавший все вещи воздуха и моря? Мы не погибнем. Гребите дальше!» Наблюдатель возвратился на свой пост, и приободрившаяся команда продолжала грести в такт песне.
Позднее, когда были замечены скала и водяной смерч, Ру вновь ободрил свою команду речью и тем вернул ей спокойствие. Роль Ру исполнял наш поваренок, но пока шло представление, я забыл о его скромной профессии — настолько хорошо изображал он близких ему по духу предков-мореплавателей. Хор возвестил о том, что разыгрался шторм. Небо затянулось тучами, и Ру потерял из виду свою путеводную звезду. Буря продолжалась три дня и три ночи. И только тогда обратился Ру к помощи Тангароа, бога Океана. Стоя во весь рост на корме ладьи, Ру поднял вверх правую руку и торжественно воззвал к своему богу:
О Тангароа, в безбрежном пространствеРазгони ты дневные тучи,Разгони ты ночные тучи,Пусть увидит Ру звезды на небе,Чтобы привели они его в страну его желаний.
Тучи рассеялись, и засверкали звезды. Славное судно «Пуа-арики», направляясь по звезде Ру на юго-запад, пристало к Аиту-таки, самому северному острову архипелага Кука. Интересно отметить, что Ру не просил бога благополучно высадить его на остров, к которому он так стремился. Герой стремился только к одному: снова увидеть свою звезду. В жилах Ру текла кровь мореходов, и он чувствовал в себе достаточно силы, чтобы самому справиться со всеми остальными трудностями. Вера предводителей в собственные силы вселяла бодрость в членов команды.
В подлиннике вступительные строчки заклинания Ру звучат так:
Тангароа и те тити,Тангароа и те тата.
Записывая эти слова, я мысленно переводил их: «Тангароа в тити, Тангароа в тата». Это показалось мне бессмысленным набором звуков. Обернувшись к старшему из присутствующих, я спросил его: «Что означают тити и тата?» Старик поднялся, обвел рукой весь горизонт и, указывая наверх, ответил: «Это!» Заметив мой недоумевающий взгляд, он спросил: «Разве мы можем подыскать для этого слова? Разве тити и тата хуже остальных слов выражают то, чего мы не можем передать?» Я сообразил, о чем идет речь, и пробормотал по-английски: «Безбрежное пространство». «Что?» — спросил старик. «Да, — ответил я, — Тангароа в тити, Тангароа в тата. Это нельзя выразить другими словами».
Как уже упоминалось по другим преданиям, остров Аитутаки первоначально был прикреплен ко дну моря с помощью узловатой лозы. У рыбы-острова Таити были в свое время перерезаны жилы, чтобы не дать ей возможности уплыть. Раротонга в старину называлась Нуку-тере (Плавающий остров), якобы потому, что этот остров плавал в различных направлениях, пока богиня Ари не снизошла на него и не закрепила его основание. Все эти предания являются отзвуками той романтической эпохи, когда древние полинезийцы, исследуя Тихий океан, открывали новые острова. Фактически иллюзорные острова плавали в безбрежном море фантазии до тех пор, пока мореходы не превратили их в реальную действительность и тем самым не закрепили их географического положения.
Вслед за знаменитой ладьей Ру другие мореплаватели также повели свои суда на юго-запад. Отклоняясь от прямого пути, они открыли острова Атиу, Мауке, Митиаро, Мангайа и Раротонга. Через несколько столетий капитан, Джемс Кук вновь открыл те же самые острова и назвал их островами Гервея в честь первого лорда британского адмиралтейства. Позднее они были официально переименованы в острова Кука. Этот архипелаг управляется новозеландским правительством через комиссара-резидента на острове Раротонга.
Первым тропическим (Новая Зеландия, родина Те Ранги Хироа, лежит вне тропической зоны) островом, который я посетил, был Раротонга. В 1909 г. я был членом новозеландского парламента от Маорийского избирательного округа. Чтобы увеличить свое скудное жалованье, я добился во время каникул командировки на Раротонгу. Там я должен был помочь местному чиновнику в борьбе с эпидемией тропической лихорадки. Мне никогда не забыть первого впечатления от аромата тропических растений, от вида пышной листвы и всего живописного пейзажа. Я навсегда запомнил необычайные лодки с балансиром и дома, крытые панданусом; но особенно запечатлелись в моем сознаний приветливость, радушие и искреннее гостеприимство красивых туземцев с коричневой кожей. Они приходятся родней моему народу. Их диалект напоминает маорийский, так как он сохранил звуки «k» и «ng»; подобно моим соплеменникам, раротонганцы произносят «h» без придыхания.
