Хотя на самом деле направляли туда не абы кого, а в основном опытных боевых магов, с соответствующей оплатой контракта. И чего уж Айниэль захотелось припугнуть их этим Саржино, было непонятно.
Энца показала ей в спину язык, но и то, вышло довольно вяло.
Еще час напарники посидели за столом, пытаясь втянуться в рабочий режим, но отсутствие бдительного ока Айниэль и усталость притупили даже ответственность Энцы.
Время было еще довольно раннее, и Джек начал оглядываться, прикидывая, где можно вздремнуть, пока коллеги на выезде, а Энца решила пройтись прогуляться по флигелю, когда зазвонил телефон.
Аппарат был старый, с трубкой на пружинном проводе, пузатый и черный. Энца полагала, что тот стоит у входа для красоты, вроде как дань памяти старым временам, так что когда тот резко, пронзительно задребезжал, едва не свалилась со стула, разворачиваясь в полной боевой готовности.
- Ого, - сказал более хладнокровный Джек. - Так он настоящий. Чего сидишь? Скажи "алло".
Энца бросила на него беспокойный взгляд, а Джек, довольно ухмыляясь, развалился на стуле. Кажется, будет возможность поразвлекаться.
Первоначально Джека сильно раздражала ее манера разговора: неуверенное бормотание, тихий робкий голос, потом как-то привык и даже начал видеть в этом нечто смешное.
Ей не было равных, если надо было спрыгнуть, например, с моста, или влететь в кучу монстров, чтобы порубить их, пройтись по темному парку в поиске чудовищ или сунуться в дом с привидениями.
Отнимите монстров, дайте ей трубку в руки, и она начнет трястись, мямлить, забывать слова и ставить в мучительно неловкое положение и себя и собеседника. Джек не уставал поражаться этому парадоксу.
Энца, угадывая общее направление мыслей напарника, сердито покосилась на него и, собравшись с духом, очень ровно сказала в снятую трубку:
- Отдел архивных расследований, слушаю... ммм, да. Да, это отдел расследований, верно... Что? Нет, здесь не работает никто с таким именем... простите... Может, я могу чем-то помочь?... Да, да... я слушаю...
Слушала она довольно долго, и глаза ее распахивались все больше и больше, так что Джек невольно заинтересовался и, встав из-за стола, подошел ближе, повернул трубку так, чтобы тоже слышать.
- Откуда звонят? - шепотом спросил он.
- Из какого-то имения... Длинный Редан или что-то в этом духе...
Джек понятия не имел, что это и где, но можно было предположить, что скорее всего речь идет об очередном "доме с привидениями".
Голос в трубке, явно принадлежащий старику, долго и обстоятельно рассказывал некую историю, путаясь в хронологии, возвращаясь и уточняя, так что Джек ни черта не понял, что к чему, но вторая часть длинной речи заставила его навострить уши.
Старик приглашал представителей отдела на несколько дней в имение, суть мероприятия Джек не очень уловил, но его деятельный ум сразу же увидел возможность отлично увильнуть от работы. Он засигналил Энце, и та, когда старик спросил ее мнение, неуверенно кивнула.
Джек закатил глаза.
- Да... да, конечно, - спохватилась Энца. - Присылайте официальный запрос... и мы выедем к назначенному дню... Да. Да, спасибо... И вам тоже всего хорошего, до свидания.
- Ну, давай, рассказывай, я ничего не понял, - сказал Джек, едва она положила трубку.
Однако, едва она открыла рот, как ее перебили.
- Как у вас дела? - жизнерадостно поинтересовался Альбер. Он стоял в дверях, не заходя внутрь.
За эти две недели они несколько раз встречались с ним то в коридоре, то у архива. Он радостно здоровался, интересовался их делами и довольно быстро исчезал.
Когда Энца спросила о нем у Айниэль (неуклюже пошутив, что у всех старых сотрудников имена на букву "А"), та просто заледенела. Видимо, у нее с Альбером были непростые отношения, и она даже не пожелала о нем говорить, уточнив только, где они его видели последний раз.
Вот и сейчас, едва дослушав вежливое "у нас все в порядке, а как...", что неизменно выдавала Энца, пухлый молодой человек замахал руками:
- Ну, я пошел. Столько дел, вы себе не представляете! Я даже все время в них путаюсь и забываю.
Засмеявшись, он удалился. Так же быстро и бесшумно как обычно. Энца лишь уставилась ему вслед, рассматривая место, где он стоял.
Стоит упомянуть, что Джеку удалось вытащить на ужин, а потом на свидание с походом в картинную галерею госпожу Рюген, ту молодую женщину из антикварной лавки.
О ее достоинствах, фигуре, уме, интеллекте, прекрасных глазах и длинных ногах Джек распевал оды на периодических встречах, которые устраивали Донно и Роберт у Джека в квартире.
Несколько раз Джек и Анна "водили детей" в клуб, они вдвоем разваливались на диване за столиком, потягивая коктейли, а Энца и Саган, по выражению Анны, прыгали как горные козлы на танцплощадке. Джек вот не мог понять, откуда у Энцы силы еще берутся, но, казалось, обоим мастерам боя доставляет ни с чем не сравнимое удовольствие до изнеможения выкладываться в танце. Они прерывались только на отдых, и во время медленных треков плюхались рядом с напарниками на диван, тяжело дыша.
Елизавета ночные клубы не любила, да и Джек не настаивал, в их заведении обычным людям, не магам, всегда было неуютно.
Энца и Саган придумали забавную игру в зеркало: копировали движения друг друга, по очереди становясь ведущими. Сначала смешно, не всегда точно повторяя, сбиваясь и хохоча... а потом так наловчились, что это выглядело даже немного жутко: примерно одного роста и комплекции, словно зеркальные близнецы, один светловолосый, другой темный, двигались абсолютно синхронно, будто заранее отрепетировав, угадывая и повторяя друг друга с полувздоха.
Джек скоро даже научился угадывать, кто сейчас ведет. Движения более плавные, с поворотами и большей работой ног - это Энца. Вот движения ускорились, стали более рублеными, руками выделывают резкие, хитрые пассы - значит, в игру вступил Саган. Когда они входили в раж, толпа обычно расступалась, народ глазел в восхищении, пытаясь повторять или хотя бы поймать их волну.
Джек сначала опасался, что Анна будет ревновать обоих: женщина была непредсказуемой в этом плане. Ее большое сердце было полно нерастраченной любви и нежности, что обычно являлось причиной ее частых, бурных и коротких романов. Не все мужчины готовы были делить ее с кем-то еще, бдительно следить за ее возможными перепадами настроения и, более того, терпеть страстную ревность Анны. А тут сталкивались сразу два ее интереса: ее напарник и маленькая подопечная. Но если Анна и чувствовала какое-то свое выключение из их мира, то никак этого не показывала: пыталась тискать их обоих одновременно. Саган успешно отбивался, не любил ее чрезмерные нежности.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
