Нгуен, подняв палец, попросил слова. Кюш кивнул ему.
— Патрон, вы не могли бы нам рассказать о том человеке в прошлую ночь?
— Я послал в него две пули и уверен, что задел одну ногу. Он был слишком далеко и затерялся в узких улочках. К тому же бежать в сапогах по средневековой мостовой — это, я вам доложу…
Надя легкой насмешкой попыталась разрядить обстановку:
— Я уже советовала тебе надевать кроссовки, когда гоняешься за зайцами.
— Заяц подстрелен. Бебен со своей командой обнаружили только одну пулю и две гильзы. Так что проверьте все аптеки, все больницы, всех врачей на пятьдесят километров в округе. Он нам нужен, и ПОСКОРЕЕ!
Капитан посмотрел на лейтенанта Мартена:
— Мартен!
— Считайте, что все уже сделано, патрон. Описания нет, но, может, есть хоть какой-то намек?
— Могу только сообщить вам, что он высокого роста. Я бы даже сказал — где-то метр восемьдесят.
Слово опять взяла Надя:
— Это не соответствует показанию Андре, он говорит, что замеченный им силуэт ростом был ниже Барбозы.
— Жена владельца гаража сказала мне, что рост ее мужа метр семьдесят пять.
— Спасибо, Мартен.
— Босс, ты уверен, что это не может быть женщина?
— Нет. Учитывая драку с Марьеттом, у женщины, не обижайся Надя, не хватило бы сил.
— Ну, это речи мачо!
— По крайней мере, следует исключить стариков, женщин и детей.
— Браво, Нгуен, я вижу, ты приобщаешься к ремеслу. Ладно, конец шуткам, а что касается наших подозреваемых, то вывод таков: прежде всего Казимир Андре. Я его не совсем понимаю… Он что-то скрывает.
Надя продолжила анализ, начатый ее патроном:
— Есть еще Фернандо Барбоза, вот уже несколько дней он где-то прячется…
— Кстати, в этой связи внесите его в список разыскиваемых лиц.
— Активно или пассивно, патрон?
— Активно, я хочу видеть физиономию нашего владельца гаража на всех телетайпах… Нгуен, этим займешься ты.
— Понял, патрон!
— И чтобы закончить, у нас есть местная звезда: Анж Дютур. Я получил на него досье криминалистического учета, и надо признать, им стоит заняться. Минувшей ночью он был в плачевном состоянии. Сосредоточимся на этих троих. О'кей?
Все полицейские согласились.
— Надя, ты пойдешь в «Дубовую бочку». Попробуй поговорить с Памелой Блашар, это дочь хозяина. Марьетт пришел в себя, когда она пыталась вернуть его к жизни. Может, что-то прояснится.
— Считай, что уже сделано!
— А я займусь Дютуром. Затем постараюсь чего-нибудь добиться от Блашара-отца.
— А с ним тоже какая-то проблема, босс?
— Этой ночью он был мокрый с ног до головы, когда подошел к фонтану. А кроме того, на левом предплечье у него красовался огромный порез. — И, повернувшись к остальным полицейским, продолжал: — Ладно, я подвожу итоги. Вы все досконально узнаете мне об Андре, я хочу знать, что он носит: трусы или кальсоны. Вы объявите в розыск Барбозу, включая полицейский файл внутренней сети. Потом, как договаривались, займетесь больницами.
Если бы понадобилось выделить какое-то качество у Мишель Монлор, то это наверняка была бы аккуратность. Вот уже двадцать лет, за пять минут до того, как часы на соборе били девять часов, происходил ритуал поднятия железных жалюзи. Для столь искушенного взгляда, как у нее, требовалось никак не больше пяти секунд, чтобы проверить, все ли на месте. Она всегда считала делом чести соблюдать порядок. На самом видном месте прилавка стояли зубные щетки и тюбики губной помады. Всегда широко были представлены средства для похудения. Ведущие препараты меняли места в зависимости от времени года. Зимой в чести был парацетамол, а увлажняющие кремы считались чемпионами лета. Всегда требовалось около часа, чтобы рассеялись испарения жавелевой воды, уступив место запаху лекарств, свойственному таким учреждениям. Ее клиенты это знали и редко приходили раньше десяти часов. Аптека — это ее гордость, ее наследство. Она всегда вставала раньше мужа, который обычно присоединялся к ней около половины десятого, после короткого посещения «Дубовой бочки» ради традиционной чашечки черного кофе. Однако этим утром она была поглощена не работой. Присев на высокий табурет, Мишель Монлор говорила по телефону. На ней был белый халат с медицинской эмблемой на груди, увенчанной чашей Гигиеи, греческой богини, олицетворяющей здоровье. Обвившись вокруг ножки чаши, змея изрыгала яд. Прежде он входил в состав лечебных снадобий, однако тот, что у аптекарши, похоже, не обладал такими достоинствами.
— Алло! Да, это я! Послушай, он еще не пришел, у меня мало времени… С тех пор, как он угрожал мне, я боюсь… Да, я слышала, это ужасно. Я больше не выхожу ночью.
Встревоженная Мишель Монлор выслушала ответ своего собеседника.
— Да, я знаю… Если он снова начнет, я всерьез об этом подумаю, но пока слишком рано. Я не смогу прийти сегодня вечером — это чересчур рискованно.
Со звоном открылась дверь. Мишель Монлор повернула голову в сторону незнакомца.
— Я прощаюсь, у меня посетитель. Будем держать друг друга в курсе… и лечись, я все тебе положила в зеленый пакетик.
Она торопливо положила трубку.
— Добрый день, что вам угодно?
Лейтенант Мартен протянул полицейское удостоверение. Ему всегда нравилось это короткое мгновение. Он часто думал о Шоне Коннери, Роджере Муре и им подобных. «Бонд, меня зовут Бонд». Этот момент в фильме всегда приводил его в восторг. «Мартен, меня зовут Мартен». Само собой, эффект будет совсем не тот. Поэтому он довольствовался тем, что протянул удостоверение:
— Добрый день, мадам.
— Чем могу служить?
Аптекарша выглядела немного растерянной.
— Ваша аптека действительно дежурила минувшей ночью?
— Да, в самом деле.
— Вы не заметили ничего необычного?
— Ну как же, покойник, еще один! Хотя у меня сложилось впечатление, что это становится вполне обычным делом. Если и дальше так пойдет, придется, видно, куда-нибудь податься. Ничего другого сказать я не могу.
— Мы разыскиваем человека, возможно, раненного в ногу.
— Нет, кроме двух скаутов утром…
— Имеется в виду пулевое ранение.
— А-а, понимаю, но я пока никого не видела. Впрочем, если бы я обнаружила такое ранение, то немедленно сообщила бы вашим коллегам.
Надя шагала по тротуару, вспоминая слова своего начальника. «Я послал в него две пули… На углу Порт Брюне и улицы Либерте». Надя пыталась восстановить путь беглеца. Она изучала землю в поисках улик. Было темно, криминалисты могли пройти мимо какой-нибудь детали. Сомнение не исключает доверия. Кюш был уверен, что задел его, поэтому должны остаться следы крови.
Дверь, возле которой она опустилась на колени, открылась, и Нинетта чуть не упала на лейтенанта. Из-за последних событий служанка стала подозрительной.
— Вы что-то ищете, мадам, могу я вам помочь?
Надя показала полицейское удостоверение. При виде трехцветной полосы на нем Нинетта смягчилась:
— Вы работаете с капитаном Кюшем?
— Вы его знаете?
— Да, я служу у мадам де Вомор. Меня зовут Бернадетта Мутье.
— А-а, вот и отлично. В таком случае, вы действительно можете мне помочь.
— С удовольствием.
— Вы живете здесь?
— Да.
— Вы что-нибудь видели вчера вечером около двадцати трех часов?
— Я смотрела телевизор, когда услышала выстрелы. Открыв окно, я увидела капитана Кюша, он очень запыхался. Затем я вернулась на свое место… Это было ужасно.
— И больше ничего? Вы не слышали криков, хлопанья дверей, шума отъезжающих машин?
— Нет, только выстрелы.
— Это удивительно!
Наде вспомнились слова Кюша: «Мне не следовало предупреждать его, как положено, если бы я сразу открыл огонь, дело было бы закрыто».
— А вы были одна вчера вечером?
При этих словах лицо Нинетты омрачилось, она заколебалась:
— Да… Я не замужем.
— Одно другому не мешает, так ведь?
— Да, конечно, конечно.
Бернадетта Мутье выглядела смущенной. Надя это заметила.
— Хорошо. Попробую попытать счастья дальше. Вы идете к мадам де Вомор?
— Нет, не сразу, сначала приберусь немного у лорда Кинсли. Это близкий друг Воморов.
— Понятно.
— Я впервые иду туда после драмы. От одной мысли снова там оказаться у меня кровь стынет в жилах. Знаете, это ведь я обнаружила тело отца Анисе как раз у самой двери.
— Лорд Кинсли живет на холме Вайян?
— В доме двадцать шесть, мне пора идти, а то я опоздаю. До свидания, мадам.
— До свидания, мадемуазель.
Случайность или нет, но эта информация доставит удовольствие Кюшу. Надя возобновила поиски.
Рядом с желтой машиной техпомощи остановился «пежо-307» с вращающимся фонарем на крыше.
— Патрик, подожди меня здесь, я поздороваюсь с мадам Барбоза.
