места её, видать, никогда не водили. Нас встретили на входе. Если усатый дородный мужчина прошелся по девушке взглядом вскользь, то передо мной тут же начал расшаркиваться. Значит, правда, что у меня в городе особый статус? Ну что ж, тогда сполна воспользуемся! Мы сняли верхнюю одежду и зашли в полутемный зал. Свет горел лишь над столиками. Ну а что — уютненько! Народу пока было немного, не выходной день, все на работе или спешат домой, так что нас обслужили быстро.
По совету Улады я заказал большой сладкий пирог на всех и две чашки кафы. Я заметил, что девушка хотела добавить нечто еще, и спросил:
— Говори, не стесняйся! Будем считать, что это плата за нашу прогулку.
Девушка заговорщицки ко мне наклонилась и прошептала.
— Тут подают горячую красную воду. Говорят, что это на диво вкусно.
Что кафой в этом мире называют кофе, я уже понял. Во многих славянских языках он обозначается, как кава, в Турции кафеси. Ну, слава богам, хоть мой любимый напиток здесь имеется! По вкусу он напоминал сваренный по турецкому рецепту кофе. Пирог был ягодным, со взбитыми сливками, и по всему видать, здорово пришелся Уладе по вкусу. А горячая красная вода оказалась ничем иным, как глинтвейном! Получается, что просто красная вода — это вино? Понятно тогда, почему его везут с юга.
Пряный напиток сразу согрел и взбодрил нас. Щеки девушки запунцевели. Я лишь сейчас заметил, что у нее на самом деле светлые волосы с рыжеватым оттенком. Золотистая девчонка! Обычно она всегда была в шапке или платке. Улада заметила мой любопытствующий взгляд и скромно опустила глаза. Хм, а тогда ночью она отнюдь не была скромницей! Или это работа на публику? Тут ухо надо держать востро! Когда пришла череда расплаты, девушка быстро нашла в моем кошеле нужные монеты. Вышло где-то в сорок пять копеек медяшками. Полтинник уже можно было отдать серебряной полугривной, это был самый низший номинал серебра. Судя по расчету, подобный ужин могли себе позволить многие. Тогда получается, что питание в этом мире относительно дешево. По словам Улады, покушать в обычном трактире можно копеек за тридцать. Это с первым, вторым и пивом.
— Олег, тебе понравилось?
— Очень неплохо, даже по меркам моего мира.
Девушка кинула на меня странный взгляд и внезапно остановилась перед одной из витрин. Я заметил, как она смотрела на шелковый платок, висящий на манекене. Товары в этой лавке продавали привозные, значит, и цена на них была соответствующей. Получается, в этом мире большой разрыв между ценами на продукты питания и промышленные или ремесленные.
— Тебе купить?
— Нет! — категорически замотала головой Улада.
— Мне несложно. Я же вижу, что тебе очень нравится! В подарок.
— Я не могу принять такой дар от гостя. У нас так не принято.
Судя по тону, девушка будет непреклонна. Ну что ж, не стану ломать устоявшиеся обычаи. С женщинами и так сложно, а тут она еще и из совсем иного мира.
«Ха, значит, я всего лишь гость, которого надо развлечь?»
Интересно, отчего от такой дурацкой мысли мне стало так горько? Девушка симпатичная, яркая, мне с ней почему-то легко. Да и она не против нашего общения. Если бы лишь выполняла поручение хозяина, то все равно рано или поздно это бы стало заметно. Хотя куда ей такой старый пень, как я? Но тут вспомнил свое отражение в зеркале. Да уже не старый, хоть и пень.
— Я налью тебе ванну.
Улада распоряжалась в моей комнате как у себя дома. В первую очередь повесила в шкаф выстиранные походные брюки, сложила в комод белье, выставила в коридор для чистки ботинки, затем вопрошающе глянула в сторону рюкзака.
— С этим разберусь сам, милая.
Улада бросила на меня искоса испытывающий взгляд и ускакала в ванную. В принципе я уже и сам понял, как набирать горячую воду, но мешать не стал. А вот дальнейшее меня поразило. Надеялся, конечно, но в здешнем обществе нравы оказались гораздо проще. Не успел я залезть в ванну, как на пороге в свете ночника появилась Улада. Она была лишь в ночнушке, которая в один миг оказалась на полу. Передо мной мелькнули вздернутые грудки девушки, золотистый треугольник внизу живота и стройные ноги.
— Подвинься!
Я что-то такое гмыкнул в ответ, поняв, что полностью потерял дар речи. Еще бы! Не каждый день вас омывает молоденькая девушка. Улада была нежна и обходительна. И нет ничего удивительного в том, что вскоре мы оказались в кровати. Что происходило там, вы уже и сами догадаетесь. Чай не маленькие! Ведь мое тело также омолодилось со всеми вытекающими последствиями. Ну, а уж страстное желание возникло еще раньше.
— Пей цай!
И когда она успела заказать его? Как бы то ни было, но нам в комнату доставили большой пузатый чайник и поднос со сладкими булочками. Ну, я и не против. Сил потратил немало, вспоминая подзабытые гимнастические упражнения. Как это все-таки здорово! И почему люди постель воспринимают с некоей стыдливостью? Если два сердца бьются в унисон, то все происходящее естественно и непостыдно. Это их дело и их страсть.
Улада накинула на себя мой халат и ухаживала за мной, как могла. Мне же хотелось скинуть все одеяния заново и наслаждаться её нежным запахом, шелковистой кожей и густыми волосами. Какое все-таки огромное различие между девичьим и телом взрослой рожавшей женщины! Девушка, видимо, распознала в моих глазах нарождающуюся похоть, потому что отстранилась и подала поднос с булочками.
— Сначала цай. Тебе надо как следует подкрепиться.
— Ты не уйдешь?
Она взглянула с лукавой усмешкой:
— Ты меня уже прогоняешь?
Я сделал глоток и оценивающе посмотрел на юную прелестницу.
«Что тебе, дурень, еще надо? Понятно, что это ловушка от Боляна. Но все лучше, чем ничего!»
— Если я тебе непротивен, то будь рядом. Ты мне нравишься.
Улада снова покраснела. Кожа у нее такая была тонкая. Вместо ответа девушка отобрала у меня поднос и скинула с себя халат. Стройное тело было на редкость пропорциональным. Груди, изгиб бедер, ноги. У меня аж перехватило дыхание и полыхнуло внизу живота. Черт дери, что они подмешивают в этот дьявольский цай⁈
Глава 15
Фасад и изнанка вольного града
Что обычно ощущает мужчина утром после отлично проведенного вечера и ночи? Именно не восторженный юнец, а мужчина. Удовлетворение. И не только в том смысле, о котором вы сейчас подумали. Ты крепок, самодостаточен и полон сил. Это в двадцать лет ты считаешь, что те, кому уже за тридцать, в
