— Здесь нет повода для смеха, Элий, — холодно заметила жрица и провела взглядом по обширному подземному кабинету торговца. Здесь не было того надменного убранства, что можно было заметить на рабочем месте в его резиденции, только самое необходимое: стол, стул и многочисленные стеллажи с бумагами, в которых описаны когда-либо заключенные сделки. Из роскоши было только одно — огромные окна, которые, хотя они и были глубоко под землей, освещали кабинет торговца. Такая магия стоит в разы дороже, чем волшебные огни, служащие светом большинству чародеям.
— Нет, согласен, — Элий тяжело вздохнул и добавил. — Один из моих людей выжил на складе и рассказал о произошедшем. Вы что-то знаете о чародейке в красном и молодом парне? Они оглушили моего человека и проникли на склад.
— Мне рассказывали о них, — кивнул Лич. — Один из выживших с моей стороны говорил, что во время передачи посоха на них напала пиромантка, но они тут же постарались скрыться и не запомнили других примет.
— Есть соображения, кто это может быть? — спросил Элий, переводя взгляд со мертвеца на жрицу и обратно.
— Возможно, — произнесла прислужница. — Однако, она не имеет никакого отношения к убийствам, которые указывают на нашего мертвого друга.
— К тому же посох украла не она, а совершенно другая группа чародеев. Мои люди уже ищут…
— Что?! — воскликнул Элий, не сдержавшись метнул карандаш в сторону. — Вы потеряли посох?
— Произошла…
— Тихо, — наконец заговорил демон, прислушиваясь к чему-то неведомому для остальных, что происходило снаружи. — Чувствуете?
Он едва успел отскочить в сторону, когда дверь внезапно отворилась и на пороге оказался запыхавшийся человек Элия.
— Господин! — Крикнул он, едва совладав со сбитым дыханием. — У нас проблемы! Надо уходить!
Глава 9
Моравол, Лабиринт, Торговый квартал, 14:10
Это случилось за несколько минут до того, как Андриан отправился на поиски своих друзей, а они — решили выяснить, чем в этот праздничный день занят отец Антия. И именно это событие едва не погубило Цестиана Элия…
— Привет, Фад, тебе как обычно? Четыре медяка на Верзилу? — Воскликнул тощий мужичок в протертой легкой одежде, довольно потирая руки. Сегодня праздник был не только на оживленных улицах Моравола, но и в его не менее населенных подземельях. В тех его частях, где жила отверженная часть общества: воры, убийцы и торговцы с черного рынка. Несколькими уровнями ниже обитали опасные мутанты и нежить, но до них букмекеру не было абсолютного никакого дела.
В первый день осени, в праздник для всего Моравола, и за первую часть этого дня, он уже успел заработать достаточное количество денег, чтобы ближайшие несколько недель даже не задумываться о своем содержании. Разумеется, если тратить все в меру.
— А кто на стороне Хиляка? — поморщившись спросил тот, кого назвали Фадом. У него почти не осталось денег после вчерашней попойки, но отказаться от новой ставки он не мог. Привычка — вторая натура.
— Ант, — улыбаясь ответил букмекер. — У парня первый бой и наши не верят, что он достаточно проворный, чтобы одолеть старую и проверенную «гору мышц». Если ты, конечно, спрашиваешь о бойце, а не о ставках.
Фад прикусил губу и внимательно посмотрел на толпу людей за спиной букмекера. Благодаря празднику, подземелья буквально заполонил разного рода сброд и сейчас прихвостень не дружащих с законом торговцев не мог разглядеть ни сам ринг, ни того, кто на нем должен сойтись с минуты на минуту.
Бандит с сомнением посмотрел на букмекера, взглянул в его хитрые глаза и грязно выругался. Запустил руку в карман, в надежде найти там драгоценные монеты и, довольно улыбнувшись, вытащил на свет четыре бронзовых диска с изображением деда Августина. По традиции, на медных монетах изображался дед нынешнего монарха, на серебряных — отец, и только на золотых сам герцог. Зная это, сами венценосцы не стремились занимать своими лицами всю валюту магического герцогства, не желая ввести народ в заблуждение или накликать на себя беду.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Я ставлю на Хиляка, — неуверенно проговорил он, протягивая ставку букмекеру. — Не верю, что парень действительно настолько глуп, что решил выйти против Верзилы просто так. Наверняка он действительно уверен, что сумеет одолеть его.
— Уверенность и способность разные вещи, Фад, — усмехнулся букмекер, торопливо пряча медяки себе в карман. Вытащив из левого рукава небольшую каменную табличку, он коротко записал неизвестно откуда появившимся угольком, кто еще поставил на Хиляка, и азартно сверкнул глазами. — Твоя ставка принята, Фад, надеюсь тебе повезет.
Бандит пожал плечами.
— Я слишком часто проигрывал, чтобы надеяться и верить твоим словам.
— Но все же ты продолжаешь менять свои гроши на чужие синяки, — мерзко улыбнулся букмекер и повернулся к бандиту спиной.
Фад злобно оскалился, глядя ему в спину и направился к складским коридорам. Несмотря на то, что сегодня весь верхний город отдыхал, большая часть его подземных разумных жителей продолжала работать. Черный рынок всё так же предлагал свои услуги, а поставщики из других городов и стран, маскируясь под обычных гостей города, поставляли невероятно крупные партии товаров. И эти партии, несмотря на то что в городе правили чародеи, сами себя не разгрузят.
Он прошел через оживленную часть подземелья, с завистью поглядел на поворот к кабинетам счетоводов и логову Торгаша, справедливо ругая тех за то, что им-то уж точно не придется надрывать спину и ускорил шаг. Кладовщик, которого уже много лет за глаза называли не иначе как Боцман, не любил, когда его подчиненные опаздывают и, если Фад прибудет на склад с большой задержкой, то вновь окажется перед незавидным выбором: розги или вычет из честно заработанных грошей.
Он болезненно поморщился, прислушиваясь к своим ощущениям. После прошлого раза спина до сих пор иногда отзывалась болью.
К его счастью, когда Фад оказался на месте, Боцман разговаривал с человеком в черной мантии. Тот что-то пытался объяснить кладовщику, указывая на ящики, стоявшие в импровизированной погрузочной повозке неподалеку. Широкоплечий амбал, нахмурившись, кивал, задумчиво грызя бельгарнскую спичку. Любой человек в известном мире знает, что подобный темный окрас имеют только они.
Фад попытался пройти незаметно и ему это почти удалось, но внезапно позади него раздался громкий выкрик Боцмана:
— Стоять! — Его интонация давала понять, что у попавшегося на глаза человека большие проблемы. — Замер! И жди!
— Как скажете, — печально промямлил Фад, замерев в той же позе, в которой был, пока Боцман не открыл рот.
— Жестко вы, — с улыбкой на лице проговорил человек в черной мантии. — Долго тренировались?
— С опытом приходит, — угрюмо отозвался кладовщик, отрывая взгляд от Фада и переводя его на собеседника. — Если главный не против, то я согласен выдать вам проводника и носильщика… что сказал Торгаш?
— Ваш господин был рад увидеть мое острое «желание» изучить местную фауну, — он зловеще улыбнулся, от чего у Фада пробежали мурашки по спине. Сейчас речь явно коснулась взятки. Не важно были это деньги или услуги. Судя по стоимости ткани, из которой была скроена его одежда, гость подземелий мог позволить себе ОЧЕНЬ многое.
Боцман задумчиво кивнул, затем вновь повернулся к Фаду и громко приказал:
— Возьмешь то, что прикажет гость, и отнесешь к перекрестку!
«К перекрестку?» едва не воскликнул он, но успел прикусить язык и покорно кивнул, подойдя к человеку в черном.
— Что прикажете? — с вымученной улыбкой на лице, спросил Фад у заказчика.
— Пройдемте, — произнес человек, улыбаясь в ответ, но в отличие от разбойника его улыбка была настоящей. Он не жил всю свою жизнь в подземельях и не знал, что указанный район подземелий вызывал страх даже у самых безрассудных знакомых Фада. И во многом благодаря бесчисленным тварям, живущих всего в несколько десятков метров от «перекрестка». Иногда они поднимались из глубин и нападали на несчастных, оказавшихся в пределах видимости.
