— Я слышал, что он сгорел, — сказал Адам. — Еще до нашего рождения.
— Нет, я слышала, это было не так уж давно, — сказала Мелани, — около пятнадцати или шестнадцати лет назад. Но до этого дом пустовал веками. В буквальном смысле.
— Сколько веков? — спросила Кэсси слишком громко, вдруг обнаружив, что ее пальцы почему-то сжимают в кармане кусок гематита.
Члены шабаша повернулись к ней; их глаза, казалось, слабо сияли в лунном свете.
— Примерно три века, — ответила Мелани. — Это был дом Черного Джона. Никто никогда не жил тут после его смерти в 1696 году.
Гематит в ладони Кэсси горел холодным огнем.
10
— Все это слишком таинственно, на мой взгляд, — сказала Лорел, вздрогнув.
— И что это нам дает? — сомневалась Дебора.
— Еще одно звено, связывающее череп с Черным Джоном, — ответил Адам. — А больше ничего.
— Значит, это тупик, как было с кладбищем, — сказала Фэй с довольным видом.
У Кэсси возникло ощущение, что они ошибаются, но она не могла объяснить, почему, вот и держала рот на замке. Что-то еще ее тревожило, ужасно тревожило. Гематит в ее кармане стал сейчас тяжелым, как частица нейтронной звезды... ведь он был в руинах дома Черного Джона. Он даже мог принадлежать ему когда-то. А это значило, что она должна кое-что рассказать Диане. Все разбрелись по группам — собрание закончилось, то, ради чего оно созывалось, было выполнено. Кэсси набрала побольше воздуха и подошла к Диане.
— У меня не было возможности поговорить с тобой раньше, — сказала она, — но я хотела рассказать тебе о том, что случилось вчера.
— Кэсси, ты не должна ничего мне рассказывать. Я знаю, все было не так, как сказала Фэй.
Кэсси моргнула, сбитая с толку:
— А что сказала Фэй?
— Нам вообще незачем об этом говорить. Я знаю, что это неправда.
— Но что она сказала?
Диана растерялась:
— Она сказала, что вчера вечером вы играли у нее дома... ну, в какую-то игру.
— Человека-пиццу, — отчетливо произнесла Кэсси. Когда Диана непонимающе расширила глаза, Кэсси объяснила: — Человек-пицца — парень, который доставляет пиццу.
— Я знаю, почему она так называется, — сказала Диана, изучая лицо Кэсси. — Но я уверена, что ты бы никогда...
— Ты уверена? С какой стати?! — закричала Кэсси. Это было уже слишком. Диана слепо верила в ее невинность. Она не понимала, что Кэсси плохая, что в ней зло.
— Кэсси, я знаю тебя. Я знаю, что ты не сделала бы ничего подобного.
Кэсси охватывало все большее возбуждение. Что-то внутри нее готово было прорваться.
— Так вот, я была там. И я играла в эту игру. И, — Кэсси вплотную приблизилась к источнику своей душевной муки, — ты не знаешь, что я могу сделать или не сделать. Я уже совершила кое-что.
— Кэсси, успокойся...
Кэсси, как ужаленная, отшатнулась назад:
— Я спокойна. Не надо меня успокаивать!
— Что с тобой случилось, Кэсси?
— Ничего со мной не случилось! Я просто хочу, чтобы меня оставили в покое!
Глаза Дианы сверкнули зеленым огнем. Она устала и тревожилась, Кэсси знала это. И, может быть, она тоже готова была сорваться.
— Ладно, — сказала она; ее обычно мягкий голос стал непривычно резким. — Что ж, я оставлю тебя в покое.
— Отлично, — ответила Кэсси, ее горло распухло, а глаза жгло. Она вовсе не хотела ссориться с Дианой, но ее вынуждали к этому гнев и душевная боль. Она никогда не знала раньше, как ужасно, когда люди убеждают тебя, что ты хороший, если ты уже не такой.
Ее пальцы разжали в кармане кусок гематита, она развернулась и побрела прочь.
Фэй подошла к ней сзади, обдавая Кэсси запахом сладких мускусных духов.
— Покажи мне его.
— Что?
— Я хочу посмотреть, что у тебя в кармане; ты вцепилась в эту вещь так, будто она может убежать.
Кэсси, поколебавшись, медленно вытащила гладкий, тяжелый камень.
Все еще глядя на океан, Фэй изучала гематит.
— Кристалл гематита. Это редкость, — она подняла камень к лунному свету и хихикнула. — А Мелани никогда не рассказывала тебе о кое-каких очень необычных свойствах гематита? Нет? Он кажется черным, но, если разрезать его на части, они станут прозрачными и красными. А пыль от этого камня делает жидкость, охлаждающую гранильное колесо, красной, как кровь.
Она вернула камень Кэсси, и та посмотрела на него. Камень лежал в ее раскрытой ладони. Неважно, откуда он, теперь это был ее кристалл. Она почувствовала это, как только увидела его. Как могла она от него отказаться?
— Я нашла его здесь, рядом с фундаментом дома, — сказала она уныло.
Фэй подняла брови, но быстро взяла себя в руки:
— Хм. Ну... конечно, кто угодно мог уронить его там за прошедшие триста лет.
Странное, волнующее чувство облегчения охватило Кэсси.
— Да, — сказала она. — Конечно. Кто угодно мог. — Она положила кристалл обратно в карман. Золотые глаза Фэй с тяжелыми веками сверкнули на нее, и Кэсси почувствовала, что кивнула в ответ. В конце концов, ей не надо отказываться от кристалла.
Адам подозвал всех к себе.
— Еще одно, до того, как мы разойдемся, — говорил он. Казалось, он не обратил внимания на маленькую драму, разыгравшуюся между Кэсси и Дианой несколько минут назад.
— У меня есть идея, — сказал он, когда Клуб опять собрался вокруг него. — Знаете, я только что понял: все, связанное с темной силой, приводит к смерти, к мертвым. Кладбище, та призрачная тень, которую Кэсси, Дебора, Ник и я видели на дороге, даже это место — руины дома, построенного давно умершим человеком. И — ну, через выходные будет Самайн [9].
По собранию пробежал шепоток. Адам посмотрел на Кэсси и сказал:
— Ну, вы знаете, Хэллоуин. Канун Дня Всех Святых, Ноябрьский Канун, что угодно. Неважно, как назвать, но это ночь, когда бродят мертвецы. Я знаю, что это может быть опасно, но думаю, что мы должны провести церемонию в Хэллоуин или здесь, или на кладбище. Посмотрим, что явится на наш зов, — он повернулся к Диане: — Что ты об этом думаешь?
Некоторое время все молчали. Диана казалась озабоченной, Мелани — сомневающейся, Шон — откровенно испуганным. Даг и Крис ухмылялись своими диковатыми ухмылками, а Дебора неистово кивала. Фэй склонила голову набок, размышляя, Ник стоял с каменным лицом, скрестив руки на груди. Но заговорили Лорел и Сюзан.
— А как насчет танцев? — спросила Лорел, а Сюзан сказала:
— В субботу вечером будут хэллоуинские танцы, и у меня уже есть туфли.
— У нас всегда бывает вечеринка на Хэллоуин, — объяснила Мелани для Кэсси. — У ведьм это большой праздник. Но в этом году Хэллоуин выпадает на воскресенье, и в этот же вечер танцы в школе. Но, — скачала она медленно, — я не понимаю, почему бы нам не пойти и туда и туда. Мы можем уйти с танцев за полчаса до двенадцати, и у нас все-таки будет полно времени для церемонии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
