– В Москву? – улыбнулся Козлов.
– Да, – пискнула я и схватилась за ручку двери.
– Вы куда? – удивился уголовник. – А чай?
– Голова заболела, – пищала я, чувствуя, как по спине противным липким ручейком змеится пот. – Пойду у проводника таблетку попрошу.
– Погодите, – сказал парень, – не надо проводника, сейчас дам анальгин.
– У меня на него аллергия, – выпалила я и выскочила в длинный коридор.
Проводница помешивала пластиковой ложечкой содержимое высокого белого стакана.
– В третьем купе убийца! – выкрикнула я.
Баба ойкнула и уронила стаканчик. Желтоватая жидкость мигом впиталась в грязноватый темно-бордовый коврик с черным узорами, на поверхности осталась горка лапши, похожая на дымящихся белых червяков.
– Как убийца? – сипло переспросила проводница.
– Козлов Андрей Петрович, при задержании следует проявлять осторожность, он вооружен и очень опасен…
– Сиди тут, – велела женщина и убежала.
Я осталась в служебном купе, клацая зубами то ли от страха, то ли от холода. Наконец дверь загрохотала, и появилось двое мужчин.
– Идите назад в купе, – велел один.
– Как бы не так, – принялась сопротивляться я, – убьет меня, маньяк!
– Ничего он вам не сделает, – пояснил второй, – небось не дурак. До Москвы остановок нет, куда ему деться, ежели вас пристрелит? Вы ему что сказали?
– Пошла к проводнику за таблетками от головной боли.
– Вот и возвращайтесь, а то неладное заподозрит.
– Но…
– Не волнуйтесь, мы проследим!
На подкашивающихся ногах я добрела до купе и рухнула на полку со стоном.
– Надо же, как вам плохо, – участливо заметил убийца, – сейчас чаек принесут.
В ту же секунду синяя от ужаса проводница всунула в дверь два стакана: один с заваркой, другой с супом.
– Деньги возьмите, – крикнул парень.
– Потом отдадите, – взвизгнула тетка и испарилась.
Парень принялся хлебать лапшу, дуя на ложку.
– Чаек-то остывает, – обратился он ко мне, – пейте.
– Спасибо, – проблеяла я, усаживаясь подальше от столика и поближе к двери. – Я люблю холодный.
Если захочет напасть, я постараюсь выскочить в коридор…
– На вкус и цвет товарищей нет, – философски заметил киллер и рыгнул.
Я вжалась в койку. Господи, помоги, спаси и сохрани, отведи беду, по щучьему веленью… Нет, последнее, кажется, не божественное…
Пока я пыталась вытащить из глубин памяти хоть какую-нибудь молитву, убийца встал и, легко подтянувшись на руках, закинул тренированное тело на верхнюю полку, потом раздался шорох газеты. Я слегка перевела дух… Так мы добрались до Москвы: абсолютно невозмутимый Козлов и я, трясущаяся от каждого шороха.
Когда поезд начал въезжать на перрон, за дверью послышался шум, и в купе вошло четверо милиционеров.
– Документы предъявите, – велел самый старший.
Я ледяной рукой протянула бордовую книжечку. Патрульный бросил в нее мимолетный взгляд и сообщил:
– Можете следовать.
На четвертой скорости я вылетела из вагона и, не чуя под собой земли, понеслась вперед, но ноги неожиданно отказались повиноваться, и, чтобы не рухнуть, мне пришлось прислониться к серому столбу в грязных потеках. Глаза машинально регистрировали происходящее. Вот из поезда выходят менты, волоча Козлова.
– Вы чего, ребята, белены объелись? – возмущается парень и тут же получает по шее.
Бегущие мимо пассажиры с любопытством поглядывают на патрульных, даже тетка, торгующая пирожками, приоткрыла рот. Живописная группа исчезла в конце перрона. Я отмерла и поковыляла к зданию вокзала. Нет, какой ужас! Ехала в одном купе с особо опасным преступником, находилась, можно сказать, на волосок от смерти. Потом появились иные эмоции. Ну и ну, хороши же наши органы МВД! Хрупкая, скромная, тихая женщина наводит их на след давно разыскиваемого Козлова – и что? А ничего, даже спасибо не сказали… Не говоря уже о ценном подарке или денежном вознаграждении! Ну хоть грамоту дайте! Стану ее всем показывать и хвастаться…
Дойдя до буфета, я, соблазнившись аппетитными пирожками, зарулила внутрь и решила пообедать. Пить хотелось ужасно, чай, поданный проводницей, так и остался на столике…
Я дула на горячую жидкость, чувствуя, как медленно уходит напряжение. В голове начали появляться трезвые мысли. Ну надо же, абсолютно безрезультатно смоталась в такую даль! Интересно, сколько в нашей стране городов называется Разино? Вот сейчас доем и отправлюсь в библиотеку имени Ленина, возьму атлас…
– Прикиньте на минутку, – раздался над головой голос, – какая со мной штука приключилась!
Я оторвала глаза от пластикового стаканчика с кофе и чуть не лишилась рассудка. Рядом с подносом в руках стоял Козлов.
– А-а-а, – застонала я.
– Эта проводница, коза безмозглая, – продолжал парень, – отчего-то решила, что я уголовник, и стукнула в легавку!
– Так вы не убийца Козлов? – вырвалось у меня.
Парень отложил надкушенную булочку и сказал:
– Упаси господи, я медик, учусь на терапевта. Извините, не представился, Стас Рассказов, абсолютно положителен, не судим, не привлекался, не пью, не курю… Вот влип!
– Ну Козлов – просто ваш двойник, – не успокаивалась я.
Рассказов хмыкнул:
– Ага, и в ментовке то же самое сказали, вот мне радость-то! Ладно, хоть сразу отпустили. У них компьютер стоит, сняли отпечатки пальцев, сравнили и вытолкали, даже не извинились. Хотел пойти проводнице по шее накостылять, да передумал.
– Извините, – пролепетала я.
– За что? – удивился парень. – То-то вы всю дорогу в угол жались, я грешным делом подумал – совсем больная. Небось проводница запугала? Я и подошел-то сейчас, чтобы успокоить.
Он впился безупречно белыми зубами в мякиш. Аккуратно поставив полный стаканчик на столешницу, я сказала:
– Я тороплюсь домой…
Рассказов закивал:
– Счастливого пути.
Боясь обернуться и испытывая чудовищную жажду, я побежала к метро. Нет, определенно сегодня не мой день!
Глава 16
Визит в главное книгохранилище страны лишь усугубил проблему. Во всей необъятной России не нашлось более ни одного Разино. Разинск, Разинская пустошь, Разиногорье, Разинокамск и еще парочка мест, название которых начиналось с сочетания «Разин…». Но Разино одно, то самое, где я только что побывала.
В полном унынии я пошлепала на выход и, натягивая куртку, уставилась на экранчик маленького переносного телевизора, который с самозабвением смотрела пожилая гардеробщица.
– Ух ты, ах ты, – вопила там под аплодисменты зала бойкая старушка в цветастом платочке, – все тут космонавты!
– Во дает, – восхитилась гардеробщица и поглядела на меня. – Ай да бабка.
– Что? – на автопилоте поинтересовалась я.
– Конкурс частушек, а какие забористые!
Пока я натягивала шапку, на экране сменилась картинка. Сдобная, пышнотелая девушка, азартно топая колонноподобной ногой, выкрикнула:
– По реке плывет топорИз села Кукуево,Ну и пусть себе плывет,Деревяшка фигова…
– Во, – вновь обрадовалась старушка, – во отчебучила.
Но мне внезапно стало жарко. Кукуево!
Я отлично помню, как Олег сказал брату: «Хватит выбирать, в твоем Кукуево любая дрянь хороша».
Или что-то вроде этого. Честно говоря, я подумала тогда, что Лео употребил название Кукуево просто так. Ну роняют же иногда люди фразы типа: «он из Тьмутараканска» или «она прибыла из Зажопинска». А вдруг Кукуево существует на самом деле?
Сунув продолжавшей веселиться бабульке куртку, я скорым шагом пошла назад за атласом. Представьте, Кукуево нашлось сразу. В справочнике значилось – поселок городского типа. Я посмотрела на год его издания – 1984-й!
Да, либо Кукуево разрослось до города, либо совсем захирело. Находился поселок в Калужской области, и, судя по карте, его окружал лес.
Потом мне в голову явилась еще одна гениальная мысль, и я заказала у приветливой библиотекарши подборку материалов о Лео Ско. Мило улыбаясь, девушка выложила на стол штук тридцать журнальных и газетных вырезок. Целый час я внимательно изучала материалы и пришла к выводу, что все они безумно похожи, а главное, все содержат совершенно одинаковые сведения о детстве и юности Лео.
Родился и прожил большую часть жизни не в Москве, папа – военный, скончался, когда мальчику едва стукнуло пять лет, мама – учительница музыки. Ни слова о жене, свадьбе и смерти Насти, хотя последняя заметка вышла вчера. Впрочем, не было и никаких скандалов, столь часто возникающих вокруг звездных имен. Похоже, что Лео вел правильный образ жизни – не пил, не кололся, не дрался с милицией, не нарушал правила дорожного движения и не ходил по проституткам. Никто не обвинял его в голубизне, но длинный список покоренных баб не публиковался. Правда, кое в каких статейках мелькали строчки: «Наш супермодный Лео явился на вечеринку в невероятном прикиде – расшитых кальсонах и, как всегда, с очаровашкой Настей Звягинцевой». Но мне показалось, что корреспондентов больше занимает вопрос об одежде Олега, чем о его спутнице. О Насте говорилось вскользь, мимоходом…
