– Но тебе не позволят остаться со мной.
– Конечно нет. Я поднимусь к тебе, а затем спущусь. Вот сотня долларов.
Она взяла деньги, задумалась, вздохнула.
– Наверное, это самый лучший выход. Спасибо, малыш. Ты – джентльмен. Ты мне нравишься.
Я поехал в небольшой, расположенный поблизости отель, где портье и лифтер работали всю ночь.
У входа в отель Эстер неожиданно остановилась.
– Дональд, если бы я отыскала оставшиеся письма, я бы смогла получить для себя какую-то выгоду?
– То есть?
– Крумвезер их добивается, Альте Эшбьюри они нужны, и окружной прокурор тоже неплохо заплатит за них, чтобы выстроить обвинение против Ласстера.
– Окружной прокурор ничего не станет платить.
– И не пойдет на сделку?
– На каких условиях? Гарантия неприкосновенности?
– Можно сказать и так.
– Гарантия для кого?
Ответа не последовало.
– Где, как ты думаешь, находятся письма? – спросил я.
– Честно, не знаю. Джед пришел тогда в отель вместе со мной. Он немного опасался всяких случайностей и того, что со своим шантажом может провалиться. Ему намекнули, что Эшбьюри собирается нанять детектива и выяснить, куда уходят деньги его дочери.
– Кто намекнул?
– Тоже не знаю, но Джед знал. Полагаю, здесь тоже замешан Крумвезер. Во всяком случае, Джед не хотел иметь при себе писем до самой последней минуты. Мы пришли вместе, и я пронесла эти письма под своим пальто. Перед тем как встать за прилавок, я отдала их ему. Когда Джед садился в лифт, письма были у него. Ну а назад он уже не спустился. Убийца, должно быть, забрал их.
Вместо того чтобы помочь девушке войти в отель, я стоял у машины, размышляя.
– Джед Рингоулд – не настоящее его имя?
– Нет.
– Он долго пользовался им?
– Два или три месяца.
– Как его звали раньше?
– Джек Уотербери.
– Какое имя у него на водительских правах?
– Джек Уотербери.
– Еще одно. Когда я спросил тебя о карточных игроках, почему ты обратила мое внимание именно на Рингоулда?
– Дональд, я просто не сообразила. Ты не был похож на детектива. Ты выглядел скорее как бездельник, искатель приключений… Понимаешь, что я имею в виду? Те, кому нужно, приходят и связываются с Джедом или Томом Хайлендом. Они играют в покер.
– Кто такой Том Хайленд?
– Игрок.
– Повязан с этой корпорацией – «Этли…»?
– Да.
– Он живет в том же отеле?
– Да. Комната двадцать, седьмой этаж.
– Тогда почему не пощупать его? Если письма уехали наверх с Рингоулдом и не спустились вниз, а Хайленд живет в том же отеле, – разве это не наводит на размышления?
– Не наводит. У Хайленда их нет.
– Откуда ты знаешь?
– Хайленд не осмелился бы держать письма у себя. Кроме того, у него тогда шла игра в покер. Все в один голос утверждают, что Хайленд не выходил из номера.
– В делах такого сорта имеющий самое лучшее алиби обычно и оказывается убийцей.
– Я знаю, но эти игроки из тех, кто не способен лгать. Один из них – бизнесмен. Он бы упал в обморок от одной мысли, что его привлекут как свидетеля. Ты шел следом за Альтой, когда появился в отеле?
– Да.
– Она просила тебя об этом?
– Нет. Ее отец.
– Ему многое было известно?
– Он совсем ничего не знал.
– Что толку разговаривать здесь, на улице, – сказала Эстер. – Поднимемся наверх.
– Нет. Я только сниму тебе комнату и уеду, чтобы достать деньги.
Я вошел в отель вместе с Эстер и обратился к портье:
– Это Ивлин Клаксон, моя секретарша. Мы задержались за работой в офисе. У нее нет с собой багажа и денег, поэтому я заранее оплачу ее номер.
Портье смотрел на меня с сомнением.
Я решил тотчас же рассеять его подозрения.
– Сейчас вы подниметесь наверх и ложитесь спать, Ивлин, – обратился я к Эстер. – Отдохните как следует. Не приходите в офис, пока я не позвоню. Постараюсь сделать это не раньше девяти или половины десятого утра.
Портье дал мне ручку и регистрационную карточку.
– Три доллара с ванной, – сказал он и добавил: – Номер на одного.
Я заполнил карточку и отдал портье три доллара. Он вызвал посыльного и вручил ему ключ от номера. Я дал посыльному на чай, приподнял шляпу и вышел.
Немного постояв у своей машины, я вернулся. Увидев меня, портье поджал губы.
– Я хотел бы спросить вас кое о чем, – сказал я. – Меня не очень устраивает, что моя секретарша живет в захолустье. Оттуда нелегко добираться до места работы. У нее есть сестра, которая тоже работает здесь, в городе. Обе они поговаривали о том, чтобы подыскать место, где можно было бы поселиться вдвоем. Что вы скажете, если они поживут в вашем отеле месяц?
– Только две девушки? – осведомился он.
– Только две девушки.
– У нас есть превосходные комнаты, которые предоставляются на длительный срок.
– Угловые?
– Нет, не угловые.
– Солнечные?
– Да, сэр. Правда, не очень большие. Но девушки ведь не будут находиться там весь день, если они работают, – только по воскресеньям и в случае отпуска.
– Вы правы.
– Когда девушки будут готовы въехать, мы с вами обсудим вопрос об оплате, – сказал портье.
– У вас случайно нет плана отеля, чтобы я мог ознакомиться с расположением комнат и ценами на них? Не исключено, что придется немного повысить жалованье моей секретарше.
Портье наклонился, вытащил план отеля и пустился в объяснения. Раздался звонок на коммутаторе, и он подошел к телефону. Я рассматривал план, не прерывая разговора.
– Как насчет вот этого углового номера люкс?
Он нахмурился и сказал в трубку:
– Повторите, пожалуйста, номер?
Портье взялся за карандаш, а я встал так, чтобы можно было следить за движениями его карандаша. Но в этом не было необходимости: портье вслух повторил номер:
– 09-64-32. Одну минуту, пожалуйста. – Он набрал номер внешней связи, добился соединения и вспомнил обо мне: – Вы, кажется, что-то сказали?
– Я говорил об этом вот номере люкс.
– Он довольно дорогой.
– Неважно. Назовите цену за три такие комнаты.
Портье сверился с тарифной сеткой, на клочке бумаги написал мне цену и номера комнат.
– В стоимость входит все, – объяснил портье, – свет, отопление, уборка, полная смена белья раз в неделю, свежие полотенца – ежедневно.
Я сунул бумажку в карман, поблагодарил его и, попрощавшись, вышел. В двух кварталах от отеля я обнаружил ночной ресторан с телефоном-автоматом, вошел в будку, полистал справочник и нашел: «Лейтон Крумвезер, поверенный, офис в „Фиделити-Билдинг“, телефон 09-64-32».
Я выяснил, что хотел.
Глава 13
Берта Кул, облаченная в полосатую шелковую пижаму, слишком яркую для ее возраста, и халат, раскинувшись в глубоком кресле, слушала радио.
– Дональд, – сказала она, – почему бы тебе не поспать немного и не дать покой мне?
– Нет. Я хочу, чтобы ты оделась и поехала со мной.
Она задумчиво разглядывала меня, будто видела впервые.
– Что еще на этот раз?
– Хочу устроить шоу, – пояснил я. – Могу встретиться с сопротивлением одной из его участниц. Ты знаешь, я умею работать с женщинами. Думаю, особых трудностей не предвидится. Ты мне нужна для моральной поддержки.
Я отметил частую пульсацию диафрагмы и учащенное дыхание Берты.
– Наконец-то, – сказала она, – ты обретаешь здравый смысл. Это единственная причина, почему я соглашаюсь вылезти из дому, когда вот-вот собиралась лечь в постель. О ком идет речь? О той блондинке?
– Скажу, когда выйдем отсюда.
Берта с трудом выбралась из кресла и приняла вертикальное положение.
– Если ты и дальше будешь командовать, тебе придется увеличить мне жалованье, – едко заметила она.
– Обеспечь мне солидный доход, и я это сделаю.
Берта прошествовала мимо меня в спальню, доски пола потрескивали под ее тяжестью.
– У тебя мания величия! – фыркнула она, захлопывая за собой дверь.
Я выключил радио, опустился на стул, вытянул ноги, прикрыл глаза. Я знал: предстоит трудная работа.
Обстановка гостиной Берты представляла собой мешанину самых разнообразных предметов: столиков, пепельниц, бутылок, грязных стаканов, спичечных коробков, книг и журналов, множества разных безделушек и других вещей, так сильно загромоздивших комнату, что ее уборка, по-видимому, стала серьезной проблемой. Было свободно лишь небольшое пространство, где стояло внушительное кресло Берты со стопкой журналов по одну сторону и курительным столиком – по другую. Радио находилось в пределах досягаемости. Небольшой бар с прикрытыми дверцами предлагал богатый выбор напитков.
Когда Берта устроила свою жизнь, она сосредоточилась на работе, полностью расслабляясь дома. Берта ненавидела полумеры и, приходя домой, не делала ничего, что хоть как-то утомляло бы ее, нарушало ощущение абсолютного, хотя и недолгого комфорта.
Она появилась минут через десять, забрала портсигар, захлопнула дверцы бара, предварительно бросив на меня подозрительный взгляд.
– Пошли, – сказала она.
Мы забрались в машину.
