Гладстон прошептала в комлог:
– Узел Связи, есть что-нибудь от адмирала Ли?
– В адрес штаба – ничего, госпожа секретарь, – последовал ответ. – Только стандартная боевая телеметрия. Судя по всему, им не удалось достичь ядра Роя.
Гладстон до последней минуты надеялась, что Ли сумеет захватить пленных и удостовериться, что атакуют именно Бродяги. Но Вильям Аджунта Ли, самый способный и энергичный офицер из всех, кого знала Гладстон, погиб. Погиб, выполняя ее приказ, а с ним погибли и семьдесят четыре корабля.
– Порталы Безбрежного Моря разрушены плазменными взрывами, – бесстрастно комментировал адмирал Сингх. – Передовые единицы Роя вступают в окололунный укрепрайон.
В полной тишине сенаторы и военные смотрели на потолок, где голографическое цунами кроваво-красных огней захлестывало систему Безбрежного Моря. Вокруг голубой планеты погасли последние оранжевые искры.
Несколько сотен вражеских кораблей осталось на орбите, – по-видимому, чтобы превратить изящные плавучие города и океанские фермы в пылающие развалины, а кровавая волна двинулась дальше и вышла из кадра.
– До системы Асквита три стандарточаса сорок одна минута, – нарушил тягостное молчание дежуривший у дисплея техник.
Сенатор Колчев встал.
– Предлагаю поставить на голосование вопрос о демонстрации нейродеструктора на Гиперионе.
Мейна Гладстон прикусила губу.
– Нет, – сказала она наконец, – обойдемся без голосования. Решено: мы воспользуемся устройством Техно-Центра. Адмирал, подготовьте факельщик, на котором оно установлено, к переходу в пространство Гипериона и оповестите планету и Бродяг. Дайте им три часа. Имото, пошлите шифрованную мультиграмму на Гиперион. Подчеркните, что жители обязаны – повторяю, обязаны – немедленно укрыться в лабиринтах. Скажите им, что будет произведено испытание нового оружия.
Морпурго вытер пот со лба:
– Госпожа секретарь, есть риск, что оружие попадет в руки врага.
Гладстон повернулась к советнику Нансену, страстно надеясь, что лицо не обнаружит ее истинных чувств:
– Советник, можно ли сделать так, чтобы ваше устройство автоматически детонировало в случае захвата или гибели корабля?
– Разумеется, госпожа секретарь.
– Тогда настройте его соответствующим образом и проинструктируйте экспертов ВКС. – Она повернулась к Седептре: – Организуй трансляцию на всю Сеть. За десять минут до включения устройства я хочу обратиться к гражданам.
– Разумно ли… – начала было сенатор Фельдстайн.
– Вне всякого сомнения, – отрезала Гладстон и стремительно поднялась с кресла. Тридцать восемь членов Военного Совета тоже встали.
– Мне необходимо хоть немного отдохнуть, а вы тут потрудитесь. Устройство должно быть подготовлено к действию и доставлено в систему. Немедленно оповестите Гиперион. Подготовьте план действий на случай экстремальных обстоятельств, а также проект соглашения для переговоров. Даю вам тридцать минут.
Гладстон обвела взглядом собравшихся: не пройдет и двадцати часов, как большинство из них лишится власти. Для нее, во всяком случае, это последний день на посту секретаря Сената Гегемонии.
Мейна Гладстон улыбнулась.
– Все свободны, – сказала она и перенеслась в свои апартаменты – вздремнуть полчасика.
Глава сорок третья
Ли Хент впервые видел умирающего. Последние сутки, проведенные с Китсом – про себя Хент все еще называл его Джозефом Северном, – были самыми трудными в его жизни. Хент буквально оглох от клокотания мокроты в горле и груди несчастного, боровшегося со смертью. Кровохарканье усилилось, перемежаясь приступами рвоты.
Хент сидел рядом с кроватью в маленькой гостиной в доме на Площади Испании и прислушивался к бормотанию умирающего. Раннее утро состарилось, перешло в позднее, наступил полдень. Китса лихорадило, он ненадолго приходил в себя и вновь терял сознание. Однако он требовал, чтобы Хент слушал и записывал каждое его слово – в соседней комнате нашлись чернила, перо и бумага. И Хент торопливо записывал горячечный бред умирающего кибрида. Речь шла о метасферах и потерянных божествах, об ответственности поэтов и смене богов, и еще – о мильтоновской гражданской войне в Техно-Центре.
– Война в Техно-Центре? Где же он? Где находится Техно-Центр, Сев… Ките? – воскликнул Хент, схватив его горячую руку.
Умирающий, весь в поту, отвернулся к стене.
– Не дышите на меня – от вас веет холодом!
– Техно-Центр, – повторил Хент, выпрямившись, готовый расплакаться, как ребенок, от жалости и разочарования. – Где находится Техно-Центр?
Китс улыбнулся и замотал головой. При каждом его вздохе раздавался присвист, точно из рваных кузнечных мехов.
– Как пауки в паутине, – бормотал он, – пауки в паутине. Ткут… нет, подстроили, чтобы мы сами ее ткали… потом связали нас ею и сосут нашу кровь. Как у мух.
Бред какой-то. Хент даже перестал записывать – и вдруг понял.
– Боже! – прошептал он. – Они в нуль-сети!
Китс крепко сжал пальцы Хента.
– Расскажите это вашей начальнице, Хент. Заставьте Гладстон вырвать их из Сети. Вырвать. Пауки в паутине. Бог людей и бог машин… должны слиться. Не я! – Он упал на подушки и беззвучно заплакал. – Не я.
После полудня Китс немного поспал, но сон этот был предвестником смерти. Малейший звук будил умирающего, и вновь начиналось единоборство с удушьем. К закату Китс настолько ослаб, что не мог отхаркаться, и Хенту приходилось поддерживать его голову над тазиком, чтобы кровавая слизь вытекала изо рта и горла.
Когда Китс забывался на миг, Хент подходил к окну, а однажды даже сбегал вниз, к парадной двери – выглянуть на площадь. На противоположной стороне, у основания лестницы, в густой тени виднелась высокая фигура, утыканная шипами.
К вечеру Хент сам задремал у постели Китса – прямо на стуле. Ему приснилось, что он падает. Он выставил руку – и очнулся. Китс смотрел на него.
– Вы когда-нибудь видели, как умирают? – спросил поэт, хватая ртом воздух.
– Нет. – Взгляд у Китса был какой-то странный, словно он видел перед собой не Хента, а кого-то другого.
– В таком случае сожалею. И без того вы претерпели из-за меня массу неудобств и опасностей. Мужайтесь. Теперь уже недолго.
Хента не столько поразило благородство и мужество этих слов, сколько внезапный переход Китса со стандартного английского Сети на некий более древний и более богатый язык.
– Чепуха! – выпалил Хент, пытаясь передать Китсу энтузиазм и энергию, которых сам не испытывал. – Мы выберемся отсюда еще до завтра. Как только стемнеет, я выйду и отыщу где-нибудь портал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
