где никто раньше не трогал, но он все же теперь взрослый, да и папа говорил, что ему так же делали. Когда спустя некоторое время банщицы стали снимать воск вместе с прилипшими тонкими волосинками, Олли закричал от неожиданности и попытался спрыгнуть со стола, но банщицы ловко прижали его к столешнице и невозмутимо продолжили пытку. Олли пытался взывать к их милосердию, но в ответ слышал нравоучительные речи папы, что если решился быть взрослым, то надо идти до конца.
Олли, услышав в папиных словах сомнение в его взрослости, сразу замолчал. Он не хотел сдаваться так быстро и решил доказать своим молчанием свою «взрослость». Он только шипел и жалобно смотрел на банщиц, когда ему намазывали воск на руки и ноги. Похоже, до него стало доходить, что во взрослой жизни не все так просто, как казалось со стороны. Он нахмурился и закусил губу, подумаешь! Всё равно он взрослый! Он им докажет!
Пока Тигренок сосредоточенно наблюдал, как ойкает Олли, Ясмин быстро вытерся и успел одеться. Подхватив сына на руки, он отправился завтракать. По дороге их обоих подхватил на руки Салах. Тигренок обрадованно засмеялся и потянулся к отцу. Салах тоже возвращался из купальни. У него были мокрые волосы, и пахло от него привычным мылом и зеленым чаем. Ясмин улыбнулся, когда увидел, как сынишка жадно принюхивается к отцу и цепляется ручками за его шею.
Салах поставил Ясмина на ноги у порога гостиной и, подхватив на руки сына, подкинул его пару раз в воздух. Он с удовольствием слушал, как ребенок радостно смеялся. В гостиной уже пахло едой. Не успела маленькая семейка устроиться, как к ним зашел вначале Амин, за ним слуга принес поднос с едой, а следом пришли жада, Мышонок и Хатим. Они тоже хотели послушать рассказ Салаха о путешествии. Пока все рассаживались, в гостиную зашел Хани с Бусинкой под мышкой. Последним пришел Олли, который время от времени кривился, ерзая на подушке.
Салах рассказал последние новости об учебе в институте и Роне. О том, что разрешил студентам со второго курса жить в студенческих общежитиях. Почти все второкурсники вначале с радостью сбежали, а потом потихоньку стали возвращаться обратно. Они привыкли жить в общине, и как выяснилось, когда живешь среди посторонних людей, то появляется множество мелких проблем и в бытовом плане, и в эмоциональном. Оказывается, никакие новые приятели не могут заменить почти семейных отношений в землячестве. А это значит, что надо будет искать дом побольше, чтобы вместить всех студентов.
Единственное, что радовало во всей этой ситуации, так это хорошая успеваемость своих подопечных. Каждый старался учиться лучше остальных, чтобы было, чем похвастаться перед родными. Зачетные книжки показывались не только родителям, но и всей родне и знакомым, и за слабенькие оценки вполне можно было получить по шее от разгневанных родителей! В основном, студенты выбирали профессию по «семейному профилю», многие шли в институты, готовившие специалистов для горнодобывающей промышленности, потому что все мужчины в их семье раньше работали в шахтах. Да и многие из студентов уже сами успели поработать в карьерах и шахтах. И теперь, когда дело доходило до практических предметов, они понимали, о чем идет речь быстрее остальных.
Кроме этого, поступали в медицинские институты и аграрные. И вот тогда вопрос успеваемости становился очень важным для семьи. Ведь с зачеткой сына можно было гордо ходить в гости, показывая ее всем соседям, или стыдливо прятать в комоде, находя массу оговорок, чтобы не показывать ее остальным. Кроме этого, студенты привозили с собой множество глянцевых журналов, как по профилю учебы, так и развлекательные, которые гуляли по городу наравне с книгами. Их с удовольствием покупали караванщики вне зависимости от их состояния.
Тигренок сидел у отца на руках. Сначала он покушал, а потом внимательно слушал, о чем говорят взрослые. Но скоро ему это надоело, и он пошел посоветоваться с жада о чем-то очень важном. По всей видимости, жада уже успел стать самым доверенным советчиком альфеныша, потому что тот достаточно долго о чем-то шептался с мудрым омегой, прижавшись к нему всем телом и обняв за шею, и только время от времени отлипал от него, чтобы со всей серьезностью заглянуть в глаза. Жада при этом поводил бровками и очень серьезно кивал малышу. Разговор был по всей видимости очень серьезным, потому что после того, как он закончился, Тигренок с очень сосредоточенным видом уселся рядом с оми и глубоко задумался.
Ясмин присматривал за задумчивым ребенком. Потом будто на что-то решившись, Тигренок подполз к оми и, взяв его за руку, с силой впился острыми зубками в его ладонь между большим пальцем и указательным.
- Ой! - только и смог сказать растерянный Ясмин в тишине гостиной.
- Ты зачем укусил оми? - Салах выхватил ребенка и посмотрел, как на руке супруга проявляется отпечаток всех двенадцати зубов сына. - Ему же больно!
- Селафь казай, - Тигренок обернулся на растерянного жада, - сьто ты кусил оми, и ему стая хаёсё! - ребенок ткнул пальчиком на метку папы, которая была видна в вороте туники. - Я тозе хосю деять оми хаёсё!
- Не надо кусать оми! - сурово посмотрел отец на сына. - Оми мой омега, а у тебя, когда вырастешь, тоже будет омега, вот его и будешь метить, а оми нельзя!
- Я узе бойсёй! – подражая отцу, сурово насупил бровки сын. А потом посмотрел на Бусинку и выдал. - ТЫ мой!
- Тойко попобуй меня кусить! Я тебя стукну! - заявил Бусинка и на всякий случай прикрылся папиными руками.
- Не надо кусать Бусинку, вы родственники! - улыбнулся Хани и обнял сыночка. - А родственников не метят! Их нужно оберегать и заботиться, метить можно только чужих омег!
Тигренок с сомнением посмотрел на отца. Тот хмурился и кусал губы, чтобы не рассмеяться. Но увидев, что сын ждет ответа, кивнул головой и подтвердил.
- Да, сынок, Бусинка мой братик, а твой дядя. Его кусать нельзя! И вообще, пока не вырастешь выше оми, кусаться нельзя! Вначале научись читать и считать, а еще надо владеть оружием, чтобы суметь защитить свое, чтобы чужие не забрали. И только после этого на омег смотреть!
- Правильно! - поддержал его Айюб, который пришел пообедать с семьей, - надо обязательно научиться защищать своих родных, а то тебе, как альфе, будет грош цена!
Салах усадил сына к себе на ноги и принялся обсуждать с отцом насущные
