— Конечно, — Амбер улыбнулась. — Пока мы живы у всего есть свое продолжение. У дерева ветка, у солнца луч и так далее.
— Сара, без диснеевских речей можно? — он вздохнул. — Я знаю, что ты стелешь. Давай руби правду матку.
— Одна вещь не давала мне покоя почти шесть лет, — Тео сразу стал серьезным. Именно тогда они решили снять проклятие всадника с Лоры. — Когда мы столкнулись с ведьмами… И одна из них попросила заглянуть в суть, — Сара щелкнула пальцами, отрезая звук, исходящий из дома наружу. Теперь они находились в изоляции, и никто не мог подслушать. — Ничего существенного, но сама фраза засела в мозгу и я, как нормальный человек, стала накручивать себя.
— Это как-то связано с ведьмами? — Тео сжал губы.
— Нет, с ними покончено, — она подошла к зеркалу, у которого крутился Лиам. — Это связано с Минотавром и Клаудией. — повисло молчание. — Вроде все закончилось хорошо. Скотт, воспользовавшись когтями гарпии по назначению, разорвал порочный круг и освободил души от вечного заточения, Минотавр в нашей стае и работает с Лиамом в музее, все погибшие перестали такими являться. Чувствуешь счастливый конец?
— После твоих слов нет, — он замер, побледнев. — Постой… Ты решила обратиться к самому началу, к…
— Сути, да Тео, — она развернулась от зеркала. — Лора и Клаудия пришли к нам с Минотавром, поставив перед фактом сделки. И закрутилось. Однако призадумавшись, я посмотрела в корень. Кто, черт возьми, привел Минотавра к Клаудии. Ни один из них ничего не помнит. Каким образом началась эта история? Не думаю, что Минотавр пытался продать больной женщине машину.
— Может это была часть чей-то сделки? — Тео никак не мог прийти в себя.
— Не знаю. Никто не знает, — Сара вновь щелкнула пальцами. — В любом случае, пока существует мир, останутся вопросы, — женщина закатила глаза, когда услышала звуки бьющейся посуды и крики ребенка. — Не говори Лиаму, пока не закончится праздник, хорошо? Он и так переживает события тех лет.
— Хорошо.
Сара вышла из комнаты, а Тео лишь думал, что не сможет и рта открыть от шока.
***
В этот жаркий июльский день Лидия стояла под кронами огромных дубов, совершенно не обращая внимания на солнце. На ней было легкое белое платье, по телу тянулись несколько нитей замысловатых татуировок, уши увешаны кольцами сережек. Её длинные рыжие волосы тянулись до поясницы, заплетенные в аккуратные косы. Её взгляд не выражал ровным счетом ничего. Девушка слишком сильно утонула в своих мыслях. Силы банши после встреч с ведьмами возросли минимум в пять раз и стали бременем. Не было в их стаи существа, для которого она бы не знала дату смерти. Лишь Сара находилась в курсе её новых невероятных способностей. И за это Мартин приходилось платить отсутствием сна, нервозом и постоянным состоянием прострации. Её общение с людьми сильно сократилось. Она превращалась в математика затворника с небольшим сумасшествием. Однако Лидия никогда не пропускала встречи стай. Как бы плохо ей не было, она исправно улыбалась и растворялась в компании старых друзей.
— Скотт…
— Ты уже здесь? — Лидия вздрогнула и резко развернулась. За ей спиной в легкой футболке и шортах стоял Стайлз. Он вновь постригся коротко, как начале старшей школы. На его лице прибавилось пару морщин, время от времени появлялись бледность и даже для него чересчур заспанный вид. Стилински вошел в ряды ФБР и также начал пропадать из зоны видимости стаи. — Я думал побыть тут несколько минут в одиночестве, пока Дерек возится с детьми и Роки. Серьезно, я думал это у меня СДВГ на максимум.
— Вы отлично справляетесь с ним. Я рада, что вам хватило смелости усыновить его после случившегося с его стаей. Становится омегой в одиннадцать лет — отвратительная перспектива. Как незаметно у всех появились дети, — она улыбнулась. — Одна я старая дева. — Лидия наклонила голову. Последнее, что ей хочется, знать дату смерти своего новорожденного ребенка.
— Ты не старая дева, Лидия, — парень закатил глаза. — Тебе только-только исполнилось тридцать лет, а ты уже один из самых известных математиков в мире. И сверхбанши в придачу. Все будет, когда настанет тому время.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Ты просто хочешь покурить, Стайлз, пока нет ни Дерека, ни вечно орущего по этому поводу Тео, — она закатила глаза и показала, что в руке у неё три сигареты. Никто и никогда не рискнет спорить с Лидией. Себе дороже. — Ты же обещал бросить еще прошлой весной. Все никак не получается?
— Ты, между прочим, тоже, — он закурил и блаженно втянул едкий дым. — Волчий бог, я ждал этого, казалось, весь сезон, — парень взглянул на девушку. — Ты же знаешь, у нас в отделе ничего гладко не бывает. Наша нормальность — полное сумасшествие. Особенно когда ты в специальной группе по сверхъестественным существам.
— Я курю, потому что не умру от сигарет, — она выгнула бровь. Стайлз понял намек, но не решился лишить себя счастливой минуты. — Ноги сами привели меня сюда. Он оказался в другой версии событий, а мы по странной причине решили поставить скромную плиту здесь, где-то невероятно далеко от города, в сердце нашей стаи.
— Ну все же тела Скотта здесь нет, поэтому не все ли равно, где нам испытывать чувство вины? — он усмехнулся. От сигарет его голос стал заметно ниже, добавилась хрипотца. — Ведь именно ради этого ты приехала на час раньше?
— Осуждаешь?
— Отнюдь. Я планировал провести около его могилы остаток дней, умоляя не поступать таким образом. Но Роки и Дерек хотят есть, а как оказывается им недоступна система под названием «доставка пиццы», — Сталйз криво усмехнулся. — Лидия… — он посмотрел на девушку, та сверлила взглядом надгробие. — Прошло девять лет, а мне все также больно. Скажи, этому хоть когда-нибудь придет конец?
— Нет, ты же сам знаешь, — она говорила тихо, уверенно и четко. — Когда ты лишаешься руки, ты просто учишься жить без неё. Все вокруг меняется, ты сам меняешься. Такая утрата иногда, во снах, в раздумьях и мечтах стирается из памяти, но лишь на мгновение. Вот и мы вынуждены мечтать и предаваться воспоминаниям подобно старикам, иначе сердце так и не перестанет изнывать от боли.
— Ты…
— Да? — она наконец-то посмотрела на друга.
— Ты до сих пор одна, потому что твои способности банши усилились? — Стилински спросил это практически шепотом. Девушка еле-еле расслышала его, но многолетняя дружба просто так не проходит. Её отпечатки и влияние остаются с нами до конца. И конечно же Стайлз разгадал её задумку. — Мы… Мы так и не поняли, куда делся Перриш. Прошло долгих семь лет, как его объявили в розыск, и пять, как он стал без вести пропавшим. Я знаю, между вами были весьма теплые отношения.
— Эта загадка не дает мне покоя до сих пор, если честно, — она устремила свой взгляд на красный стаканчик, стоящий прямо на могильной плите Маккола. — Он спас абсолютно всех, кроме себя и Перриша. И, если его жертва укладывается хотя бы в логические рамки, то исчезновения второго большой вопрос.
— Ты считаешь, они как-то связаны? — Стайлз вздохнул. — Даже ведьмы не смогли сказать, где находится Перриш. Они, гадины, потрепали нам нервы и не только. К сожалению, я вынужден просить забыть его. Понимаю, это совсем не в нашем стиле… Однако Лидия, данная загадка выше наших умов и сил. Почему ты вообще вспомнила о нем спустя столько лет безуспешных поисков? Прости, но кажется все сдались…
— Потому что мои силы продолжают расти, — жестко бросила девушка. — С каждым новым сезоном рамки и границы раздвигаются. Я проклята, Стайлз. Укус Питера навсегда сделал меня чудовищем пострашнее каждого из вас! Я устала от знаний. Я от них, черт возьми, устала. И пусть я научилась менять дату смерти человека с помощью нарушений событий, но неделю назад чаша терпения переполнилась.
— Что случилось, Лидия? — парень занервничал от поведения подруги.
— Я схожу с ума, Стайлз.
Подул легкий летний ветерок. Он не давал никакой свежести, наоборот обдавая духотой. Глаза Стилински невольно переместились на все тот же красный стакан. Скотт, как и Стайлз, обожал газировку. Колу с сахаром, если быть точнее. Первый человек, пришедший к нему на могилу чертил знак стаи и наливал стакан колы в знак памяти. Так им удавалось создавать эффект присутствия. Эту традицию ввел Лиам, никто не собирался с ним спорить. Стеклянная бутылка с полупустой колой стояла около могилы, видимо её принесла сюда Лидия. Странное чувство стало посещать парня. Вопросы, которые оставались нерешенными многие годы, понемногу собирались в неразрешенный и подозрительный клубок проблем. А как им всем известно, он рано или поздно превращался в оглушительный удар по ничего не подозревающей голове.
