счетом несколько недель, но всегда располагал необходимыми суммами наличных денег. Что мои соседи сказали полиции, будто они думали, что я живу здесь одна. Еще я рассказала ей о его профиле на сайте знакомств и о том, что я понятия не имела, сам ли он завел этот профиль или это чья-то глупая шутка. И о двух похожих на Дэнни убитых парнях я тоже ей рассказала.
Ева, которая внимательно меня слушала, задыхалась от волнения:
– Черт, Джемма. Я слышала об этих убийствах, но я их никак не связывала с…
Она на мгновение опустила голову на ладони и потерла глаза. Затем выпрямилась и потянулась ко мне, чтобы снова коснуться меня рукой.
– Мне так жаль, и я понимаю, почему ты так расстроена. Это безумие, – она глубоко вздохнула. – Здесь много над чем надо поразмыслить. Так что я попробую подойти ко всему объективно, хорошо? Притворюсь, что я не знаю ни Дэнни, ни тебя. Будто передо мной лишь голые факты, о которых я читаю в новостях. И пока мы предположим, что эти убийства – просто совпадение и Дэнни все еще жив. Хорошо?
Я кивнула, протерла глаза тыльной стороной ладоней, потом взяла кружку и отхлебнула. Чай остыл, и я поморщилась, сделав глоток.
– Конечно. Полиция уже провела быстрый обыск в доме, чтобы узнать, могут ли они найти что-либо, что может помочь, но они ничего не нашли. А сегодня они отправились в Чизвик, чтобы осмотреть нашу старую квартиру. О, если ты сможешь понять в этой истории хоть что-то, Ева, ну хоть что-нибудь… потому что, честно говоря, я уже ничего не понимаю. Мне даже в голову не приходит, как это все можно объяснить.
– Я постараюсь, Джемма, обещаю, – она потянулась к блокноту и ручке, которые отложила, когда усаживалась за стол. – Хорошо, давай проведем мозговой штурм. Во-первых, работа. Зачем кому бы то ни было так поступать – врать жене о чем-то подобном? У тебя есть мысли по этому поводу?
– Есть пара идей, но они безумны.
– Выкладывай.
– Ладно, слушай…
Я рассказала ей о безумных версиях, которые возникли у меня в голове: у Дэнни была какая-то сверхсекретная работа, о которой он не мог мне рассказать; или он был болен и ежедневно тайно лечился где-то в Бристоле; или у него была другая семья, с которой он проводил дни, а ночью возвращался ко мне. Ева записывала за мной, и с каждым моим словом выражение ее лица становилось все более скептическим.
– Хм-м-м, – размышляла она вслух, – сверхсекретная работа – маловероятно. Хотя, учитывая область его деятельности, предположить можно. Болезнь? Разве он выглядел больным?
Я покачала головой:
– Нет. В последнее время он выглядел замечательно. Был в отличной форме. Я не думаю, что он болен. Я просто отчаянно придумываю версии, понимаешь?
– Ладно. Вторая жена? И дети? Серьезно? – ее округленные от удивления глаза выглядели так забавно, что я почти рассмеялась.
– Да я тоже не склонна так думать, Ева. Но что может быть еще? Больше никакие идеи не приходят мне в голову, зачем ему нужно было мне лгать о работе и где он мог пропадать в рабочее время.
Ева кивала в знак согласия, глядя на свои записи. Она некоторое время молча сидела, уставившись в исписанные листы, а затем посмотрела на меня:
– Ну, я могу предложить еще одну версию. Что нам известно? Что человек, который так и не приступил к своей новой работе, тем не менее куда-то уходил утром и откуда-то возвращался вечером. Человек не пользовался своим банковским счетом, но у него всегда были наличные деньги. При этом его никогда не видели соседи. И вдруг этот человек бесследно исчезает, испаряется всего за одну ночь. По мне, так похоже на того, кто просто залег на дно, скрываясь от каких-то проблем. Он старался особо не высовываться, потому что боялся кого-то или чего-то. У него явно была какая-то тайна. Он не хотел, чтобы его нашли, поэтому лгал о своей работе и скрывался где-то каждый день. Он даже деньги свои прятал. И старался сделать так, чтобы соседи не знали, что он здесь живет.
Я уставилась на нее во все глаза. Весь этот кошмар, о котором она говорила, начинал обретать смысл.
– Хорошо, но… но кто, Ева? Или что? Кого он боялся? От чего скрывался? В смысле, у меня никогда не было ни малейших подозрений, что у него какие-то неприятности. Он казался абсолютно нормальным дома. А если бы у него были проблемы, вряд ли он был бы так спокоен. Но в то же время это хорошая версия. По крайней мере, она лучше, чем все мои вместе взятые.
Я замолчала и задумалась. Я вспомнила, как в последний год Дэнни иногда казался напряженным и говорил, что ему нужно побыть одному, и уходил на несколько часов, а когда возвращался, то снова выглядел спокойным. Такие случаи участились после смерти его отца, но я думала, что это горечь утраты так действует на него и что, хоть он и не признается, его переживания оказались сильнее, чем он ожидал. Но, возможно, я все неправильно понимала. Я рассматривала события последнего времени в свете его вероятного романа на стороне. Но, возможно, это был вовсе не роман. Может, он беспокоился о чем-то другом. Возможно, Ева права, и у него и правда были какие-то неприятности.
– Ева, а что с приложением EHU? Как это можно объяснить?
Ева села обратно в кресло, нахмурив брови.
– М-м-м, хороший вопрос. Это не очень-то вяжется с моей версией, потому что человек, который скрывается, вряд ли будет выставлять свой профиль на сайте знакомств. – Она вздохнула. – Черт! А я уж было подумала, что близка к разгадке. Ладно, давай посмотрим на это с другой стороны. Ты говорила, что кто-то мог создать этот профиль за него ради шутки. Лично я не вижу в этом ничего забавного. Но мы-то знаем, какими детьми могут быть мужчины, особенно пропустившие пару стаканчиков. И этот довольно странный факт, что двое убитых мужчин тоже пользовались тем же приложением… Но это может быть просто ужасным совпадением. Миллиарды людей заводят там профили. Так что пока не будем на этом зацикливаться.
Ева вдруг внимательно посмотрела мне в глаза и продолжила:
– Неудобно спрашивать об этом снова, но все же… Я помню, когда ты впервые сообщила мне, что он пропал, ты сказала, что он не мог встречаться с кем-то еще. Но сейчас твое мнение уже немного изменилось, поэтому я спрошу еще раз: мог ли Дэнни
