– Есть. Предстоит большая работа.
– А я хотел предложить перекусить, и разговор есть важный.
– Можно перекусить, – согласился Петрович и привычным жестом хлопнул себя по пустому карману. – Нет, сегодня не получится.
– Я угощаю.
– Лучше дай взаймы, – извиняющимся тоном попросил Петрович. – Деньги внезапно кончились перед получкой. Сначала пришлось отправить деньжат в деревню для покупки нового трактора, потом человеку одному помочь.
– Ничего себе зарплаты у вас, – весело пошутил Саламатин.
– Это давние сбережения, – спохватился Петрович.
– Послушай, я тут место одно хорошее знаю. Поезжай за мной, а там разберемся.
Петрович ободряюще подтолкнул в сторону машины обиженного пса:
– Поехали обедать, Бонифаций.
Отъехав на приличное расстояние от особняка, Петрович, чертыхнувшись, резко ударил по тормозам. Достав мобильный, он позвонил своему помощнику:
– Семенов, я Сомова забыл во дворе.
– Все нормально, Иннокентий Петрович, он уже в моей машине.
– Спасибо, дружище!
В этот момент мимо проехала служебная машина Семенова. На заднем сиденье сидел Сомов, со счастливым видом помахивая Петровичу.
– Вот чудак человек, – обратился Петрович к Бонифацию и нажал педаль газа.
Уютное кафе с застекленной верандой и хорошими запахами было мило оборудовано под интерьер старой дачи. На европейский манер Петровичу разрешили взять с собой собаку, но при условии, что они сядут за столик ближе к выходу, и животное не будет доставлять беспокойства окружающим.
Бонифаций, внимательно выслушав все пожелания официанта, смиренно улегся под столиком и затих.
– Цены здесь не кусаются? – поинтересовался Петрович.
– Нет, место проверенное. Не беспокойся.
– О чем будет разговор? Дай угадаю. О работе? – пытался шутить Петрович.
– О ней, – вздохнул Саламатин.
Петрович с удовольствием предвкушал сытный обед и новый интересный экскурс в историю. Саламатин молчал.
– Может, начнем уже?
– Начнем, – кивнул Саламатин. – Разговор будет неприятный. О Вяземском.
– С ним что-то не так? – Петрович отложил в сторону приборы.
– Вот именно – не так. Он ведет двойную игру в этом деле.
– Есть проверенная информация?
– Есть. По нашим данным Вяземский был в особняке Бжозовской этой ночью. Он проник туда тайно, будучи уверенным, что за ним никто не следит. По своим связям он попросил вневедомственную охрану отключить весь дом от сигнализации. Сторожа, как это бывает среди непрофессиональной и дешевой наемной силы, мирно спали. Внешнее наблюдение оперативных служб было снято по его распоряжению, под предлогом предоставления отдыха сотрудникам. Но он не учел того обстоятельства, что за усадьбой может быть установлено внешнее наблюдение ФСБ. Наши сотрудники сообщили о его проникновении на наблюдаемый объект.
– Этот факт как-то зафиксирован?
– Да. Велась съемка с использованием цифровых приборов ночного видения и тепловизоров. Благодаря технике мы не только установили проникновение Вяземского в дом, но и его передвижения внутри. Его интересовала только зал в районе того места, где было совершено убийство. Похоже, ночью он обследовал стену.
– К которой были повернуты стулья?
– Совершенно верно. Мы сегодня проследили за его передвижениями по усадьбе. Как и ночью, его не интересовало ничего, кроме зала и этой стены.
Повисла тишина. Саламатин дал время Петровичу переварить эту информацию. Тем, кому приходилось тянуть лямку в мужском сообществе, где в любой момент может заглянуть в лицо смерть, знают, как важен тот, кто по службе стоит над тобой. Он может иметь море достоинств и кучу недостатков, обладать сильными сторонами и слабостями, быть любим подчиненными и не очень, но предателем… Предателем он не имеет права быть никогда. Предатель опускает всех, кто за ним стоит. Из-за него могут погибнуть те, кто ему доверял. А может, взять Саламатина за грудки и встряхнуть хорошенечко за такие слова? Но нет, Саламатин тоже воин и охотник, он знает цену этим словам и, не проверив, говорить не будет.
– Вот почему Вяземский так активно интересуется делом: оперативные штабы, личные выезды на место преступления. Он может быть причастен к этим убийствам? – прервал паузу Петрович.
– Не знаю. Одно только понятно – в этом деле он имеет не служебный, а частный интерес. Наверху принято решение убрать его подальше от дела. Не ровен час, такую съемку сделаем не мы, а журналисты.
– Как убрать? Куда?
– На международный конгресс правоохранительных органов стран Латинской Америки.
– Как он туда попадет, и какое отношение Вяземский имеет к странам Латинской Америки?
– Прямое. Эти страны больны теми же болезнями, что и мы: коррупция, бандитизм. Ему будет, о чем поговорить с коллегами. А попадет он туда по приглашению. Конгрессы, выставки, симпозиумы проводятся по всему миру в бесчисленном количестве. Когда у людей возникает желание собраться в одном месте, чтобы обсудить какой-то вопрос, они начинают рассылать приглашения, преследуя несколько целей: чтобы поднять проблему на более высокий уровень и привлечь к ней внимание прессы, а также решить финансовую составляющую и окупить затраты мероприятия за счет приглашенных гостей. Так что вопросов куда поехать не бывает никогда. Средства уже найдены и выделены.
– Вдруг он откажется.
– В делегации будет такой «туз», попасть в кабинет к которому в обычных условиях Вяземский может только мечтать. Он у нас человек амбициозный, так что – не откажется.
Петрович оценил фразу «он у нас» – Саламатин разделил с ним эту ситуацию.
После услышанного в горло ничего не лезло. Петрович с трудом запихнул в себя свежий бифштекс. Если бы это было не угощение, он не стал бы себя так принуждать.
Бросив в тарелку смятую салфетку, Петрович поднялся из-за стола:
– Ну, так как, посмотрим, что же Вяземский искал на месте преступления?
– Посмотрим, – согласился Саламатин.
– Тогда поехали.
Войдя в зал, они сразу направились к стене, рядом с которой был убит Габриэль Каре.
– Стоп, – скомандовал Петрович. – Сначала расставим стулья, как они были расположены в день убийства. Помнишь? Оба стула были повернуты к стене. Один чуть развернут, второй смотрит ровно на стену. На одном сидит человек, который заинтересован только тем, что на стене, на другом человек, который заинтересован в реакции первого, и ему надо ее видеть.
– Что они рассматривали? Картину или что-то в этом роде?
Стена была отделана плиткой из гранита, которая крепилась, как чешуя – внахлест на последующий ряд.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
