– Мне тоже холодно, – заныл Вадим. – Можно хотя бы изнутри согреться?
– Хорошо, – кивнула Слава, – я принесу водки. Женя, у тебя есть сухая одежда?
– Я вроде не сильно промокла, – Женька одернула влажную футболку, выразительно обтянувшую ее высокую грудь. – Мне не холодно.
– Я сейчас приду.
Слава торопливо вышла в соседнюю комнату.
– Мужик, у твоей жены все дома? – спросил у Дениса Родион, когда за ней закрылась дверь.
– Ты это о чем? – напрягся тот.
– Способна твоя баба на неадекватные поступки?
– О чем ты? – повторил Денис.
– Дело в том, что у меня в машине, в бардачке, лежит пистолет. Системы «Макаров». Табельное оружие, которое я, как последний идиот, оставил в салоне. Откуда ж я знал, что, когда выйду на берег в одних плавках, на меня наставят ружье? И твоя жена про пистолет знает. Она его видела, когда доставала удостоверение. Машина, между прочим, открыта. Вот я и спрашиваю: Филатова способна на неадекватные поступки? Одним словом, у нее все дома? В Городе разные слухи ходят. О том, как она свихнулась после трагической гибели жениха. Я понимаю: двадцать лет прошло. Но кто ее знает?
Женька с Денисом переглянулись, а Вадим подпрыгнул:
– Оружие!
– Законное, между прочим, – напомнил Родион.
– Она пошла не к машине, – размеренно сказал Денис. – В соседнюю комнату.
– Это я так. На всякий случай, – усмехнулся капитан милиции.
– Какое у тебя здесь задание? – в упор спросил у него Денис.
– У меня? Задание? Мужик, ты о чем?
– Не прикидывайся! Ты не просто так сюда приехал!
– Меня послали по вызову, – твердо сказал Родион. – Писательница звонила в милицию.
– Твое задание касается моей жены, – гнул свое Денис. – Вот я и спрашиваю: какое? Чего ты от нее хочешь?
– Любви и ласки, – нагло ответил Рощин.
– Ты забываешь, что мое ружье все еще заряжено, – напомнил Денис. – А твои руки связаны.
– Э-э-э… мужики… – остановил ссорящихся Вадим. – А ну, прекратите!
– Господи! Какой кошмар! – Женька взялась ладонями за щеки и затрясла головой. – Такое ощущение, что я оказалась в страшном сне! Я уже ничего не понимаю! Кто хотел убить? Кого? За что? Неужели Валентину? Господи! Неужели же я ошиблась?!!
В этот момент вошла Слава в сухих джинсах и теплом свитере. В руках она держала пузатую бутылку.
– Водка внизу, на кухне, – растерянно сказала она. – А в соседней комнате я нашла коньяк. Кто-нибудь будет коньяк?
– Дай сюда! – обрадованно встрепенулся Вадим. – Замерз, как собака!
Слава аккуратно опустила бутылку на стол и взяла в руки одну из рюмок.
– Грязная, – сказала она, поморщившись.
– Плевать! Коньяк продезинфицирует! Кто меня напоит? – спросил Вадим. – Или, может, руки развяжете?
– Я напою, – вызвалась Женька.
Слава налила в рюмку коньяк, а Женька, держа ее в руке, подошла к Вадиму. Напоила она его неловко, так что добрая половина янтарной жидкости пролилась.
– Неумеха! – выругался Вадим и тут же попросил: – Еще!
– Обойдешься! – отрезала Женька.
– Дура! Я же умру от переохлаждения! – разозлился Вадим. – У меня зуб на зуб не попадает!
– А что же ты такой неженка? – прищурилась Женька. – Ишь! Пузо отрастил! На чистом сливочном маслице! Буржуй! Не дам ему коньяка!
– Я тебе это припомню! – пригрозил Вадим.
– Я бы тоже не отказался выпить. Будь добра, – обратился Родион к Славе. – Дай и мне коньячка.
Та, поколебавшись мгновение, послушалась. На этот раз она взяла не рюмку, а бокал, и плеснула в него внушительную дозу. Родион пил долго.
– Лучше бы ты меня развязала, – тихо сказал он Славе, осушив бокал. – Я вижу, ты разозлилась, но я тебе все объясню…
За окном опять громыхнуло, и Слава невольно вскрикнула. Потом поспешно отошла от Родиона к мужу и стала у него за спиной, обняв за плечи. Денис машинально погладил ее руку.
– Как там наша писательница? – вспомнила вдруг Женька. – Надо же! В самую грозу попала!
И в этот момент дверь открылась. На пороге стояла мокрая насквозь, перепуганная Валентина. С нее ручьями лилась вода.
– Я… я… – язык ее не слушался, зубы стучали. – Н-н-н… не смогла уехать… З-з-з… застряла… Мой м-м-м… мобильник намок… н-н-н… Не работает… П-п-п… Помогите!!!
Служба спасения
– На вас лица нет! – взволнованно сказала Слава. – Вы замерзли? Испугались? Вы испугались, да?
Валентина стояла, стуча зубами, не в силах вымолвить ни слова.
– Дуры бабы! Коньяку ей дайте! – посоветовал Вадим.
Слава кинулась к бутылке коньяка, а Женька к писательнице. Как слепую провела ее к столу и чуть ли не силком усадила на стул. Потом сунула в руку бокал, в котором плескалась жидкость цвета расплавленного янтаря. Коньяк у Славы был элитный, десятилетней выдержки, другого Филатова не держала. Пальцы Валентины не гнулись, поэтому Женька схватила ее руку с бокалом и с силой сунула ко рту. Зубы писательницы стукнули о стекло. Она сделала над собой усилие и глотнула, закашлялась.
– Пейте! – велела Слава. Писательница, давясь, допила коньяк, после чего посмотрела на пол и жалобно сказала:
– Ваш ковер… испорчен… Я вся мокрая… Простите…
– Пустяки, – отмахнулась Слава. – Вы не смогли уехать?
– Я… Нет, не смогла…
По лицу Валентины текли то ли капли дождевой воды, то ли слезы.
– Мне тоже надо выпить, – пробормотала Женька и схватила со стола чайную чашку, в которую судорожно плеснула коньяк. – Конец света! – сказала она и одним глотком выпила обжигающую жидкость.
– Как дело было? – спросил Денис у писательницы.
– Я… Лил дождь… Я такая… такая… Телефон лежал в кармане моей олимпийки. Зачем только я его туда засунула? Я бежала к машине. Потом… Я ехала… Была гроза… Боже, какая гроза! Я ничего не видела, по лобовому стеклу лились потоки воды! Но я… Мне надо было уехать, поймите! И вдруг я поняла, что никуда не еду! Мотор работает, а я стою на одном месте! Как же я испугалась! Думала, что умру! Если не от удара молнии, то от разрыва сердца уж точно!
– Где вы застряли? – деловито спросил Денис.
– Где-то на середине подъема.
– То есть в самом узком месте?
– Что? – вздрогнула Валентина и посмотрела на него испуганно. – Я… Боже мой! Какая же я растяпа! – и она разрыдалась.
– Истерика, – констатировал Родион и в какой уж раз за день повторил: – Дура-баба!
– Бревно бесчувственное! – сверкнула глазами Женька и кинулась к писательнице. – Ну же! Успокойтесь! Все будет хорошо…
– Мне конец! – рыдала Валентина.
– Да вы фаталистка! – развела руками Слава. – Не стоит так паниковать! Подумаешь, машина застряла!
– Это как раз серьезно, – тон Дениса подтверждал его слова. – Как я понял, машина села на середине крутого подъема, в самом узком месте. Это значит, что никто отсюда не уедет и никто сюда не проедет. До тех пор, пока машину Валентины не вытащат.
– И что же делать? – растерялась Слава.
– Попробуем справиться своими силами, – Денис встал и посмотрел в окно. – Дождь, кажется, перестал. Предложение мое простое: берем мой джип, трос и пытаемся вытащить машину Валентины. Надо освободить дорогу.
– Деловой, – усмехнулся Родион. – А может, толкнем? – и он пошевелил могучими плечами.
– Ты останешься здесь, – твердо сказал Денис.
– Не понял… – напрягся Родион.
– Я тебе не доверяю. И ему тоже не доверяю, – кивнул Денис на Вадима. – Поэтому вы оба сидите здесь.
– И кто же тогда будет толкать машину? – рассмеялся Родион. – Одни бабы?
– Я в состоянии привязать к крюку трос, со всем остальным справится мой джип. Мотор у него мощный.
– А с этими что? – спросила Слава, кивнув на сидящих в углу мужчин.
– Предлагаю их запереть. Одного в твоей спальне, если ты, дорогая, конечно, не возражаешь, а другого в комнате для гостей.
– Почему не запереть их вместе? – удивилась Слава.
– А вдруг они выкинут какую-нибудь штуку? Боевики смотришь? Волосатая обезьяна зубами перегрызет проволоку, которой скручены руки лжемента. Зубы у него железные.
– За обезьяну ответишь! – зло сказал Родион.
– Это тебе за рогатого.
– Хватит ругаться! – оборвала начавшуюся перепалку Женька. – Действовать надо! Валя, ты как? Справимся?
– Только вы уж меня не бросайте, – поежилась писательница.
– Ни на шаг от вас не отступлю! – заверила Женька. – Кстати, не хотите ли переодеться? У Славы в гардеробе наверняка что-нибудь найдется.
– Я уже испортила ваш ковер, – уныло сказала Валентина, – простите меня, бога ради! Когда все закончится, я вам компенсирую! Клянусь!
– Пустяки, – с досадой поморщилась Слава. – Будете переодеваться?
– Что-нибудь рабочее, если можно, – робко попросила Валентина.
– Значит, мой план принимается? – уточнил Денис.
– Не дури, – тихо сказал Родион, но в голосе его была угроза. – Глупость делаешь. Развяжи меня! Развяжи, слышишь? И все устроится!
