Она знала адрес и у нее была машина. Подарок Толстого Джона – праворульной Мини с Юнион Джеком на крыше. Она уже выбежала из комнаты и из дома, кидаясь к машине, закрытую куском брезента, которую она припарковала между двух мусорных контейнеров. Ангелла задержавшись у своих книг на полке, и уже почти вышли из комнаты, когда Хранитель, словно вспомнив про что-то важное, хлопнул себя по лбу и включил на удивление ловко свой планшет, который он вытащил из-под своей накидки-мантии. На экране показались на мгновения какие-то цветы в банках, и он бросил грустный взгляд на розу, с которой слетали лепестки.
Он убрал планшет, и подбежал к Ангелле с каким-то приборчиком в руках, который также достал из-под мантии, и этот девайс очень походил на тестер для определения беременности.
– Или так, или я тебя уложу в капсулу!!! – закричал он отчаянно, встав перед ней в двери и не пуская ее наружу, расставив в стороны руки и ноги, словно защищая от нее свои годовые запасы сгущенного молока. Ангелла закатила глаза, и сердито взяла в руки этот приборчик. У них просто не было времени, чтобы возиться с капсулой, лежать в ней и дожидаться, пока датчики считают показания остающейся энергии в ней.
Уж лучше так. Вайда проводил ее в туалет, и она вышла спустя буквально минуту, жалея, что раньше в арке не выпила больше пива. Она, слегка смущаясь, протянула тестер Вайде, и он взглядом настоящего ученного впился в него, качая головой.
– Ой, что-то будет… Роза увядает. Уровень заряда ниже 30%… Любое столкновение может кончиться фатально для тела… У тебя почти не осталось энергии! Тебе срочно нужно на подзарядку! Вниз, в капсулу! – он, округлив свои глаза, слегка приблизился к ней, игнорируя обычную дистанцию, которую должен соблюдать.
Но Неприкасаемая, задвигая тревоги смертного на задний план, и не обращая внимания на его опасения, замышляла что-то более важное и интересное. Она посмотрела на Хранителя таким ледяным взглядом, что он сразу отступил назад, увидев в ее глазах признаки чего-то очень пугающего, и поникнув головой, разводил руками. Потом Ангелла быстро смягчилась, справившись с приступом гордости, присущей ее Семье, и крикнула Хранителю уже с порога.
– Прости меня, Вайда, прости свою капризную пациентку… Но время не терпит! Там готовится что-то очень страшное… Как вернемся, я залягу в капсулу хоть на целый год!
Вайда, уже улыбаясь, подходил к двери, и взмахну рукой, кричал им, чтобы они были поосторожнее. Особенно Власта. "Ох уж эти бешенные Неприкасаемые. Никогда не знаешь, когда в них может проснуться их настоящая, жестокая натура", – думал он, в то же время понимал, что ему с Ангеллой крупно повезло.
А Неприкасаемая и дочь Хранителя уже выехали из квартала на том самом Мини, и ехали к объездной дороге, пробираясь по улицам города, освещенным ночным освещением. Власта в силу своих габаритов, изменила внутреннее пространство машины – он убрала задний диван и максимально отодвинула свое водительское кресло назад, и теперь была похожа на водителя дальнобойщика, который случайно попал в детский автомобильчик.
– Да, увяла моя розочка. Не дождавшись этого Зака…, – сказала Ангелла, наблюдая с улыбкой, как Власта своими большими и длинными руками, находясь у нее за спиной, ловко управляет их машинкой.
– Какая розочка? – спросила ее Власта, косо поглядывая в затылок Ангеллы, и почему-то подумала про что-то пикантное.
И Ангелла рассказала ей про то, чего Власта еще не знала. Она поведала ей про особую комнату, где хранятся десять цветков, в горшочках под огромными стеклянными колпаками. Они были не просто многолетними, их вывели самые умелые Хранители, и Вайда тоже приложил к этому свои золотые руки. Цветы были вечными, как и сами Неприкасаемые. Это были своеобразные и высокотехнологичные датчики, которые в режиме реального времени производили мониторинг уровня энергии Неприкасаемых. Забирая ничтожную долю их энергии. И у каждого из них был свой цветок, у Ангеллы – Роза, часто меняющая свой цвет, словно передавая ее настроение. То приподнятое – алое, то мрачное – почти бурое. И, конечно, с хорошо обозначенными шипами. Ну как же, ведь Ангеллу не зря другие Неприкасаемые называли за глаза Бойцовской Куклой. Ну, может только Асраил, Каталина и Гуннар всегда называли ее только по имени, обходясь без всяких прозвищ. У Асраила была Черная Орхидея. А у Гранж странный цветок, называющийся Психотрией или Горячими Губками. "Прямо как ее раздутые силиконом губы", – думала Ангелла. И эти цветы всегда находились под наблюдениями камер, которые передавали изображения на мониторы Неприкасаемых и их Хранителей, которые могли следить за уровнем своей энергии. Если под рукой не было капсулы. Но ее Хранитель, ее креативный Хранитель придумал еще и этот экспресс-тест, найдя парочку таких устройств в комнате своей ненаглядной дочки.
– Ох уж этот тест, – бормотала негромко Ангелла, а Власта напустила на себя самый невинный вид и захлопала ресницами, словно давая понять, что ее папа натолкнулся на эту идею не с ее помощью, а нашел их совсем в другом месте.
"Надо этот дурацкий тест отменить", – думала Ангела и брови ее нахмурились. Ее изредка тяготило такое заботливое отношение к ней ее Хранителя. "Каждый раз с этим тестом чувствую себя как после оргии, не зная, кто отец случайно зачатого ребенка. А я ведь даже…", – думала она, слегка смущаясь. Но в целом, он очень редко проявлял такие инициативы, и всегда был весьма деликатным.
Она молчала, задумавшись о том, почему у Моргана был такой странный цветок – Хирантодендрон или Рука Дьявола. Как-то это было слишком пафосно, на ее взгляд. Ему бы больше подошел какой-нибудь очень вонючий. Раздутый. Как и он сам. Она даже нашла такой в одном справочнике – зловонная Раффлезия. Вполне бы подошел ему, с его вечно дурно пахнущими делами и откровенными авантюрами. Власта оценила откровенность Ангеллы – она не знала раньше про цветы Неприкасаемых, и посмотрела ей в затылок благодарным взглядом. Но все равно, по ее мнению, Неприкасаемые совершали массу ненужных движений и часто все слишком усложняли.
– Странные вы Неприкасаемые. Что-то носитесь, хлопочете, как обычные люди. Сидели бы спокойно себе где-нибудь в кафе на Уолл Стрит, читали бы мысли финансовых аналитиков, потом играли бы на фондовой бирже, то на понижение, то на повышение. И зарабатывали себе миллиарды! Скупая и продавая акции…
Ангелла ухмыльнулась. Самые ушлые из них так порой и поступали, но затем было решено прекратить такие диверсии. Но она знала, что, например, Морган очень часто опекал и поддерживал некоторых перспективных финансистов и промышленников,
