— Можно и так сказать, — ушёл от ответа я.
— Скромность вас красит, — отвесила комплимент старушка. — Вот только говорите вы сейчас неправду. И всё же? — продолжила настаивать она. — Дайте хоть какой-то намёк. Уважьте пожилую женщину.
— Вероятно, я один из самых известных игроков этой локации, — сказал я, обманывая этот ходячий детектор лжи.
— Хм, ну ладно. Пусть так.
Про известность я не соврал: она увеличилась ещё на единицу. Открыл эту бессмысленную характеристику, когда первый раз отбился от посланников доброго дедушки Кейры. Повысил перед событием, когда обратил на себя внимание Творца. Третий балл получил за Истребляющего… Рыжее чудо сказала, что я даже перегнал Огюста, который был значимым адептом гильдии разведчиков, одним из гениальнейших существ мироздания, умелым воином и так далее, и тому подобное. И снова не понял, на кой мне это, а девушка в очередной раз назвала меня глупым и ничего не понимающим аборигеном.
Увидел парадокс. Кейра в нашу первую встречу сказала, что по уровню интеллекта является второй во всей локации. То есть Огюст умнее её. Так почему же девушка распоряжается на Земле, а ифрит всего лишь тренирует четверку учеников и не участвует в мировых процессах? Кейра привела запутанный пример, сказав, что её мозг — это мозг бизнесмена, а локация — организация, которой нужно управлять. В то время как Огюст — гроссмейстер, а Арена — шахматная партия. Шахматисту, хоть и безгранично талантливому, не стоит лезть в дела организации, а бизнесмену, даже сумевшему подняться с нуля, не стоит приходить на шахматный турнир: его там даже за равного соперника никто не посчитает — растопчут и не заметят.
— Ольга, — обратился Фабиан, — а как вы схлопнули прорыв бездны? Или это секрет?
— Да никакого секрета нет. Я ведь почти ничего и не делала: всего лишь стояла, опустив руку на алтарь. Там больше Снежный Барс отдувался.
— А, получается, именно по этой причине он не участвовал в полуфинале турнира?
— Ну да. Он разве Эстер про это не говорил? — взгляд Ольги затуманился. Она просматривала почту с новостным каналом. — Надо же: нет. Очень скромный мужчина.
— Да что ему этот прорыв? — засмеялась старушка. — У него их уже, наверное, десятки были. Одним больше, одним меньше — невелика разница…
Мимо прошел парнишка, которого я видел во время события в кибернетическом костюме. В прошлый раз я переоценил его возраст. Теперь вижу, что совсем молодой: лет двенадцать. По мне он лишь мазнул взглядом — на лице не отразилось и тени беспокойства. Около моей репутации сейчас стоял чистый ноль.
— Гарфилд! — нахмурила брови директор. — Ты почему сбежал из академии?
— Мне лучше одному, — игрок пятьдесят шестого уровня втянул голову в плечи. — Я ведь за вами буду?
— За мной-мной, голубчик. Ух, я тебя сейчас!..
Я с улыбкой наблюдал за этой картиной. Я умер для всей локации. Да, теперь, видимо, не пересекусь с Акеллой, которого хотел сделать приспешником хаоса и который задолжал мне пять перемещений в любую точку мира. Не увижусь с Ликой — я не прочь был бы повидаться с этой занозой. Про бывших старичков и учеников Огюста тоже лучше не вспоминать. Для всех я умер. И это было прекрасно!
Глава 8
Порывистый ветер, легкий туман, треск разрываемого пространства — отвык я от этого. Сколько я не видел стандартного начала новых игровых суток? Десять лет? Двадцать? Тридцать? Личное восприятие это одно, факты — совсем другое. Последние же говорили, что прошло полгода: тоже очень немалый срок.
Из порталов показались твари, но от монстров отмахнулись, будто от назойливых мошек. Люди, что стояли в очереди, и эльфы, зачем-то контролирующие очередность, смели мобов в считанные секунды. Я себе на счет записал четверку тварей, которые появились в отдалении. Сферы поразили двух привычных исчадий бездны, зверюгу, напоминающую собаку, и кого-то невидимого, но вполне материального. Для этого и шевелиться не потребовалось: пару магических субстанций ранга адепта всё сделали за меня.
Люди, которым для поднятия уровня требовалось вложить миллиарды опыта, и не подумали идти за нитями, а запасливые эльфы пособирали каждый шнурок, и даже устроили небольшую потасовку за нить от летающей твари восьмого уровня.
— Чего это они? — удивленно спросил Гарфилд.
— Это чистый опыт, — произнесла старушка-директор. — Для иномирцев он ценится намного выше. В других локациях он идёт по более выгодному курсу. А если собирать его с мобов и использовать на прокачку, то очень сильно снижается время ограничителя. Остался бы в академии, знал бы эти очевидные вещи.
— Толку от академии? — пробурчал парень. — Мы же все участвуем в отборе. Если не победим на Арене, то вся планета вымрет.
— И что с того? Теперь не жить дальше?
— Нужно заниматься развитием и подготовкой. Это сейчас важнее всего.
— Моя академия этим и занимается.
— У вас больше теории. А нужна практика.
— Такой молодой, а брюзжишь, будто мой ровесник, — попыняла старушка.
— Директор, — усмехнулась Ольга, — а вы заявляли, что крайне информированы.
— Вы про то, что этот молодой человек один из самых возрастных из нас? Знаю, конечно. Наслышана… Ты как раз была в артефакториуме, когда судачили про это.
Странное ощущение. По внешним признакам Гарфилд — мальчишка. В момент прихода Игры ему было лет десять. Когда участвовал в событии — двенадцать. После процедуры призыва — уже лет сорок. Потом он побывал в аномалии, образовавшейся неподалеку от места, где был Авалон. Время там вело себя непостоянно. Для некоторых оно пролетало незаметно. Для других, как для этого мальчишки, растянулось на десятки лет. К слову, мне тоже надо будет побывать в этой аномалии — именно там лежит часть инструмента, который позволит восстановить Пушистую Хрень.
Вообще рядом со мной собрались необычные личности. Хотя не только рядом: так можно сказать обо всех людях, которые ждут очереди на
