Арголис улыбнулся и махнул рукой в сторону огромной статуи, висевшей в дальнем конце нефа.
— Мы знаем тебя, звездный воитель.
Мефистон снова посмотрел на статую, но теперь внимательнее. Это был типичный святой в доспехах, сжимающий огненный меч, но, изучая другие детали, библиарий начал понимать, почему огрины приняли его за кого-то другого. Святой носил высокий, богато украшенный латный воротник, похожий по форме на психический капюшон Кровавого Ангела, и имел такие же длинные волосы, как у него. В отличие от остальной части собора, статуя была вырезана из красного камня й багрового, как и латы Мефистона.
— Они думают, что это ты, — шепнул Рацел. — Огрины приняли тебя за своего пророка.
— Мы раскопали эту статую в первые дни войны, — тихо сказал старый огрин. — Мы уже тогда знали, что ты придешь. Он махнул в сторону собора. — Мы построили все это, чтобы сохранить и почтить твое изваяние.
— Я не… — начал Мефистон, прежде чем понял, что у него нет времени спорить. Мне нужно добраться до Инфернума. И быстро.
Арголиса удивил резкий тон Мефистона, но он кивнул и направился к кафедре в центре алтаря. Кровавые Ангелы собрались вокруг него, а позади — толпы огринов, наблюдающих за легионерами.
На самом верху кафедры был закреплен древний горнопромышленный агрегат — потрепанный когитатор, размещенный в сердце собора, как реликвия. Арголис махнул рукой одному из сородичей, и тот включил устройство.
Затем старейшина пропел первые такты гимна, и воздух зарябил. Устройство представляло собой гололит, и, когда оно с дребезжанием ожило, в воздухе зажглась вихрящаяся масса координатных сеток и измерений.
Видиенс вспорхнул в центр огней, так что линии расчертили его белую фарфоровую маску.
— Это бастионные шахты, — провыл он, и его пронзительный голос эхом разнесся среди арок и колоннад. — У нас уже есть эта информация, старший библиарий. Здесь нет ничего нового для нас. Я не понимаю…
— Подожди, — прервал его Мефистон, указывая на самую большую колонну. — Это и есть Инфернум?
Арголис кивнул.
— А это что? — спросил старший библиарий, нахмурив лоб.
Мерцающие зеленые линии гололита отображали сеть туннелей под Инфернумом, отделенных от остального комплекса шахт. Каждый заканчивался прямоугольным помещением.
— Прометиевые заряды, — объяснил Арголис. — Древние сражаются с противником, который давно умер, но никогда не замечали настоящего врага у своих ворот.
Мефистон протянул руку, и на его латной перчатке заиграли огоньки.
— Вы подложили заряды, чтобы уничтожить Инфернум? Но зачем? Даже если взрыв раздавит некронов, они непременно вернутся, чтобы убить вас. Сабиняне сказали, что у пришельцев десятки реанимационных палат.
Лицо Арголиса исказилось в неприятной гримасе, которая, должно быть, означала улыбку.
— Мы способны пройти туда, куда больше никто не попадет. Он коснулся прямоугольников на гололите. — Это и есть их регенерационные камеры. Мы обнаружили их давным-давно. Каждый из древних полагается на них. И когда заряды взорвутся, мы не просто уничтожим древних — мы также разрушим их точки восстановления.
Луренс, которая оставила гвардейцев и стояла в нескольких шагах от Кровавых Ангелов, изумленно уставилась на огрина.
— Мы могли бы избавить Морсус от ксеносов, вернуть его Императору и…
— …Возвратиться к работе, для которой были рождены, — перебил ее Арголис и провел рукой по мерцающим голографическим линиям, повторяя схему туннелей. — Мы могли бы восстановить шахты. Могли бы снова доставать огонь из земли и посылать к звездам, питая сыновей Императора своим трудом и верой.
— Но вы чего-то ждете, — догадался Мефистон. — Заряды установлены, и с каждым днем все больше смертей. Так почему же вы не завершили начатое? Чего вы ждете?
— Мы ждали тебя, — произнес Арголис и указал на небольшую комнату под основанием башни, в центре склепа некронов. — Центр их регенерационной сети находится здесь. Чтобы добраться до него, необходимо прорвать внешнюю оборону. Мы пытались, но он слишком хорошо охраняется. Мы в состоянии уничтожить другие точки, но многие древние останутся, и они смогут возродиться в этой главной камере. Все наши усилия будут напрасны. — Он махнул рукой в сторону Рацела и других Кровавых Ангелов, собравшихся позади Мефистона. — Но мы верили, что однажды ты явишься к нам и пройдешь через эти ворота. Ты сможешь разместить последний заряд, который взорвал бы центральную реанимационную палату и одновременно привел бы в действие все остальные заряды.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Мефистон взглянул на статую вдалеке и задумался над тем, не поспособствовал ли сам Император, чтобы эта встреча состоялась.
— Нет, — твердо ответил Кровавый Ангел, покачав головой. — Я пришел сюда не для того, чтобы разжечь угасшее пламя крестового похода или освободить Морсус. Я должен…
Прежде чем Властелин Смерти закончил, призрачная свита стала окружать его, растекаясь по каменным плитам и омывая ступени алтаря. Они врезались в Мефистона с такой силой, что он отшатнулся от гололита. Всех мертвых тянуло к медальону, снятому с трупа на Гидрусе-Ультериоре.
Видиенс что-то сказал ему, но Мефистон не расслышал сервитора из-за воя усопших. Он схватил медальон, намереваясь спрятать его под одеждой, но костлявые пальцы впились в его руку, пытаясь вырвать цепочку. Старший библиарий ощутил прикосновение привидений физически и, отдернув пальцы, сжал медальон.
Мефистон выругался. Мертвые ведь были только плодом его воображения. Как они могли так вцепиться в него?
Собор расплылся перед глазами, сменившись образами из безумного сна. Сцены из долгой жизни Мефистона затопили реальность, и мертвецы потащили его из бренного мира, стараясь утянуть под волны варпа. Облака пыли окутали библиария, когда он, шатаясь, побрел через руины улья Гадес; его лицо уродовали рубцы и синяки, а разум пылал зарождающейся силой. Он прорвался сквозь дым и нырнул в безбрежный океан ксеномонстров, составлявших рой флота-улья Левиафан, который опустошал древний и славный Ваал, пожирая все на своем пути. Мефистон зарычал, охваченный первобытной яростью, и врезался в поток клацающих жвал и пастей. После его поглотил свет, рассеявший видение и явивший взору встревоженные лица Рацела и других.
— Моя клятва, — пробормотал Мефистон, сам не зная, о чем говорит.
Какая клятва? Бесчисленные обещания и верноподданнические грамоты закружились у него в голове. Старший библиарий давал клятву многим людям, и все они служили Императору. Какую именно клятву он имел в виду?
Собор снова начал исчезать, раздираемый духами в голове Властелина Смерти. Когда стены рухнули, Кровавому Ангелу предстала не скала за ними, а зияющий Великий Разлом, жаждущий поглотить его. Мефистон терял себя, как и на борту «Клятвы на крови».
— Нет! — прошептал он, направляя мысли к светящейся точке в мешанине безумия, дабы найти какую-то опору для сохранения рассудка.
Откинувшись на спинку кресла, Мефистон уставился на белый сводчатый потолок, обрамленный десятками позолоченных подпорок и контрфорсов. Наконец-то он обрел покой. В этой простой комнате мертвые не могли до него добраться. Наконец-то Мефистон мог думать. Он вернулся в Химические Сферы своего либрариума, в Аркс Ангеликум на Ваале. Конечно, в действительности библиарий не был дома, но его разум, по крайней мере на мгновение, нашел убежище, вспомнив эту святая святых. Купол цвета слоновой кости был очерчен паутиной капающей крови, и, когда Мефистон запрокинул голову, красная жидкость нежно забрызгала его мраморно-белое лицо.
— Ты нам нужен, — раздался голос.
Рацел материализовался в кресле напротив Мефистона и оглядел яркую сферическую камеру.
— Ты должен вернуться к нам, Мефистон. Даже здесь ты не в безопасности. Твоя сила все еще терзает тебя на Морсусе, ты просто отводишь взор. Единственная надежда — продолжать идти. Добраться до демона.
— Чего они от меня хотят? С каждым днем мертвые кричат мне в лицо все громче. — Мефистон схватил медальон. — Как я могу найти демона, когда мой разум переполнен этими несчастными?
