— Не понял… — Дюша в замешательстве вцепился в бороду. — Какой Мао Цзэ-дун? Почему не знаю?
— Нормально, да? — Сумкин нервно дернул башкой, на которой, казалось, все имеющиеся в наличии волосы встали дыбом, в сторону Громова. — Старик, ну ты-то помнишь, кто такой Мао Цзэ-дун?
— Спрашиваешь! — кивнул Чижиков. — Да у меня дома по шкафам столько его бюстиков стоит… Погоди-ка… — Котя замер, пораженный внезапной догадкой, и ухватил Громова за обширное плечо. — Дюша, помнишь, вечером, когда ты последний раз ко мне приезжал, Шпунтик взбесился и так треснулся о шкаф, что с него свалился и разбился… Дюша, что со шкафа свалилось?
— Да не запомнил я, — пожал плечами Громов. — Вроде фигня какая-то гипсовая.
— Правильно мыслишь, старик, — ткнул сигаретой в сторону Коти Сумкин. — Хотя я и не ожидал от тебя такой умственной прыти.
— О чем вы толкуете? — начал сердиться Дюша. — К чему ведете? объясните наконец.
— Позднее, — остановил его великий китаевед. — Сначала скажи, был ли на твоей памяти на китайских деньгах — не важно, какого достоинства, — такой персонаж, как Мао Цзэ-дун?
— Я уже сказал, что понятия не имею про вашего Мао Цзэ-дуна! Может, я и не знаток истории, но на деньгах всю дорогу был старина Дэн, а никаких этих… нацменьшинств я вообще никогда не видел! Что происходит-то?
— Вот и я своевременно задался тем же самым вопросом. Я спросил себя: что происходит-то? — Сумкин загасил окурок и выхватил новую сигарету. Яростно оторвал фильтр. — Сразу после приземления я почувствовал неладное, ребята, сразу же! Иду это я, сжимая в кармане трудовой полтинник долларов на предмет обменять его на юани, ну там такси, гостиница и прочие траты. Меня ж никто не ждет, конференция — она через неделю только, так что нужно найти жилье… подешевле, словом. Иду — и вдруг на выходе вижу среди встречающих: торчит плакатик, а на плакатике латиницей выведено «Sumkin». Опа! И это меня мгновенно насторожило. С чего бы вдруг? Я же по приглашению прилетел, за китайский счет, поездка в последний момент выгорела, я уж и не надеялся… И по всему выходит, что билет мне покупали китайцы, которые точно знают, что я прилетаю только через неделю, вот-те на — «Sumkin» на палочке! И держит палочку китайская девчушка в белом пиджачке, с большими выразительными глазками, вся из себя такая няшечка-няшечка… — Сумкин мечтательно зажмурился. — Я к няшечке подхожу и по форме докладываю: я, мол, тот самый Сумкин, следую на высоконаучную конференцию по истории китайских малых народов, дабы поразить местную общественность докладом. Она обрадовалась, заулыбалась, защебетала: а я, говорит, Линь, из оргкомитета, встречаю вас, что же мы тут топчемся, пойдемте уже в машину, дайте я понесу ваш очень тяжелый чемодан. Как интересно, думаю, из оргкомитета она! И чемодан, понятное дело, из рук не выпускаю. Семени, говорю, впереди, а я двинусь в твоем симпатичном кильватере. И молчьмя молчу про то, что конференция-то еще только через неделю открывается! Решил: это какая-то ошибка, но грех ею не воспользоваться! Присущие мне разум и рачительность указали, что проехаться в город на халяву будет для малоимущего российского ученого очень даже кстати, а когда недоразумение разъяснится — опа! — и мы уже приехали… И вот сидим мы с няшечкой в машине, и вроде бы все привычное вокруг, а только какие-то меленькие детальки в общую картину не вписываются. Так, на уровне ощущений, — сделал неопределенный жест великий китаевед. — Приехали в гостиницу, а там на меня номер забронирован, и с сегодняшнего числа! Я, если честно, не ожидал, уже готовился объясняться. И получается, никакой ошибочки нет! Тут уж я слегка обалдел, но все равно виду не подаю, а лишь улыбаюсь девушке Линь, мол, как все здорово и отлично, дай бог каждому! После всего того дерьма, в которое мы с этим вот стариком недавно вляпались, прикидываться груздем было нетрудно, — пояснил Сумкин Громову, который слушал Федора самым внимательным образом. — Ты ведь ему не только про гору рассказал, старик? — проницательно уточнил Сумкин у Коти. Чижиков кивнул. — Так вот. Все, что он рассказал, — святая правда, Дюша! Я понимаю, понимаю, сам бы на твоем месте первый побежал вызывать санитаров из ближайшей дурки, и тем не менее!..
— Понятно, что вы оба малость психи, понятно, — хмыкнул Громов. — Но я скорее склонен верить, чем нет. А вот с Мао Цзэ-дуном…
— Это потому, что ты не дослушал мою исключительно правдивую и совершенно душераздирающую, историю, — заверил его Сумкин. — Значится, так. В завершение девушка Линь достает из своей няшечной сумочки плотный такой конвертик, протягивает мне и говорит: тут, господин Сумкин, ваши командировочные за неделю, извольте красиво расписаться в получении. Ну я что, я только рад! Я вообще люблю, когда мне дают деньги. Расписываюсь, и тут девушка Линь сообщает, что сегодня и завтра у меня свободные дни, а послезавтра в девять от гостиницы на конференцию стартует автобус. Так что, говорит, вы отдыхайте, осматривайтесь и все прочее. И вот вам еще портфельчик со всякой литературой и информацией про конференцию, почитайте на досуге, выберите, какие мероприятия и экскурсии вам интересны. Я, конечно, сделал ей глаза на предмет вместе поужинать, но чисто на автопилоте, не включая своего неодолимого обаяния, так что няшечка моя сделала ручкой и была такова. А я конвертик-то открываю — и вижу там это! — постучал пальцем Сумкин по сотенной купюре. — И понимаю, что или я свихнулся, или…
— Или это не тот Китай, — закончил за него Котя и сам испугался.
— В каком смысле?! — вытаращил глаза Громов.
— В прямом, — от души затянулся сигаретою Сумкин. — Я в Китае не первый раз и вообще, да будет тебе, мой новый друг Дюша, известно, профессионально специализируюсь на данной стране, мне за ее изучение платят деньги. Смешные такие деньги, но это в данном случае не важно, а важно то, что я Китай немного знаю. Самую малость. — Для наглядности Сумкин свел почти вплотную большой и указательный пальцы. — Короче, иные столько не живут, сколько я знаю. И с высоты своей учености могу ответственно заявить, что после 1999 года на всех купюрах КНР изображали Мао Цзэ-дуна, а Дэн Сяо-пина на китайских деньгах никогда не было. Это раз, — загнул Сумкин палец. — Дальше. Поднявшись в свой уютный гостиничный номер, я, как истинный исследователь, матерый естествоиспытатель и знатный этнограф, прибег для изучения вопроса и подтверждения своих предположений к имеющемуся в моем распоряжении крайне узкому кругу источников. Ведь, в отличие от некоторых, я не располагаю удобным ноутбуком, который мог бы возить с собой и смело с его помощью входить в Интернет. Пришлось обратить взоры к содержимому портфельчика, выданного мне няшечкой Линь, а также приникнуть к средствам массовой информации в лице гостиничного телевизора. Не буду утомлять ваш неподготовленный мозг подробным описанием проделанного мною исследования и примененных передовых научных методов, а перейду непосредственно к выводам, к самому, так сказать, экстракту. Итак, мною категорически установлено, что в нынешнем — я подчеркиваю: в нынешнем! — Китае никогда не было никакой культурной революции[9], и это два, — загнул еще один палец Сумкин. — И наконец, здесь отношения между КНР и СССР никогда не портились[10], и это три. Все вместе взятое позволяет с большой долей достоверности утверждать, что мы с вами, старики, находимся в альтернативном Китае!
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
