мое приближение. Так что, как болван, я ничего не сделал.
— Полагаю, теперь я должна тебе, — сказала она, расстегивая ремень безопасности.
— Я обязательно соберу на это деньги.
Бэйли схватила сумочку и опустила подбородок, строго глядя на меня.
— Ты опять грязный?
Ее голос был низким, немного хриплым, и от этого мне определенно хотелось быть грязной.
— Нет, я сказал. — Если только ты не хочешь, чтобы я был.
Ее губы приподнялись в уголках.
— Напиши мне, хорошо?
— Я буду.
* * *
К вечеру пятницы мы с Бэйли почти постоянно переписывались, но я так и не нашел возможности увидеть ее снова. И это выводило меня из игры, что было чертовски ужасно, учитывая скаутов на трибунах.
Мы получили свои задницы, с нуля до двух, так что я был не единственным, у кого был выходной. Тренер Миллер закончил выводить нас и умчался прочь, хлопнув за собой дверью раздевалки. Остальные из нас переглянулись, в каждом выражении была смесь вины и раздражения по отношению к остальным членам команды. В первом антракте оставалось еще шесть минут, чтобы потушиться.
Сидя рядом со мной на скамейке, Даллас изучал меня.
— Что с тобой?
— Кроме того, что моя игра — дерьмо, ты имеешь в виду?
— Твоя настройка по умолчанию — смутное раздражение на весь мир. — Он указал на меня. — И прямо сейчас ты странно мягок. Даже с этой игрой в туалете.
— Задумался, наверное. Я не осмелился сказать ему чем.
— Ну, не занимай себя, ублюдок, — сказал он. — Я не могу нести эту игру в одиночку.
Честная оценка. Сегодня вечером многие ребята были на инерте, что не помогало мне привести мысли в порядок. Но и это не было оправданием. Обычно, я был бы тем, кто расскажет всем.
— Плюс, — он понизил голос, — разведчики, чувак. Соберись. Что случилось с огнем, который у вас был в последние несколько игр?
— Двое из них были против Коллингвуда, и я их чертовски ненавижу, так что…
Это помогло, когда я искренне хотел нанести телесные повреждения значительной части другой команды, особенно их капитану. Сегодня вечером у меня не было почти такого же размера топора, чтобы шлифовать его с Университетом Новой Англии.
— Так что представь, что мы играем с ними. С ума сойти, бро. Мне нужна твоя голова.
Я кивнул. Это может сработать.
Я бы притворился, что все там Моррисоны, и соответственно раздавил бы их.
Через несколько минут мы отправились обратно, и мы с Далласом выскочили на лед в первую смену. Палмер, один из наших защитников, немедленно получил дурацкий штраф за то, что споткнулся.
Идиот.
Мы направились в игру пять на четыре. Я был на высоте, чтобы срывать проходы через лед и блокировать удары с точки. Правый вингер «волков» развернулся и прошел в их центр. Не сегодня, сучки. Я покатился вперед, чтобы перехватить его, заблокировав выстрел своей чертовой лодыжкой. Жгучая боль пронзила мою ногу, иррадиируя вверх по ноге.
Каким-то образом мне удалось откатиться вперед и опередить защитника на подборе, отправив его на Уорда. Он выстроился и погрузил его в верхний правый угол. Взмахнув кулаком, он покатился к нашей скамейке запасных.
— Хорошо, — сказал я, садясь рядом с ним.
— Когда я сказал тебе попробовать, я не имел в виду пожертвовать своей жалкой задницей.
— Все в порядке, — солгал я. Он пульсировал, как ублюдок. Но нам нужен был этот гол.
Даллас покачал головой. Он знал, что это чушь. — Ты собираешься пригласить эту девчонку на день рождения Тая в следующие выходные?
Я не думал так далеко вперед. Захочет ли Бейли уйти? Ей вообще нравились большие вечеринки? К тому же это было так далеко. Если бы я ждал так долго, прошло бы полторы недели, прежде чем я увидел бы ее снова.
Затем меня поразило идеальное открытие. Это может включать в себя выполнение моей школьной работы, но, эй, отчаянные времена и все такое.
ГЛАВА 16
ЧУТЬ ДРАМАТИЧНАЯ
Чейз: Ты учишься на журналиста, верно?
Бейли: Да. Почему спрашиваешь?
Чейз: Значит ли это, что ты хорошо редактируешь?
Бейли: Каков твой вопрос, Картер?
Чейз: Моя работа по истории — это гребаный огонь из покрышек.
Бейли: Хотела бы я помочь, но я ничего не знаю об истории.
Чейз: Оказывается, я тоже.
Чейз: Помоги мне, Джеймс. Я просто красивое лицо.
Бейли: Я думаю, я могла бы перечитать его и убедиться, что он идет гладко. Напиши мне на почту.
Чейз: Я должен тебе.
Чейз: На самом деле, я дам Моррисону дополнительный удар в следующий раз, когда мы будем играть с Бульдогами. Я раздавлю его для тебя. Как ошибка.
Бейли: Боже мой, не делай этого. Команда «Бульдог» все еще здесь, помнишь?
Чейз: Пока.
Бейли: Навсегда.
Чейз: Посмотрим.
Бейли: Мы действительно не будем.
Бейли
Оказалось, что переписка с Чейзом перед сном была рецептом бессонницы. Я была слишком возбуждена, чтобы спать. Учитывая, что у меня был ранний урок во вторник утром, это было очень проблематично. Я делала все возможное — читал скучный учебник, пересматривал передачи о утешении, даже ромашковый чай, но ничто не могло успокоить гул в моем теле.
Наконец, я приняла немного мелатонина и заснула где-то около полуночи, только чтобы проснуться от громкого грохота, как будто что-то упало и ударилось о землю. Вероятно, соседский кот, который любил рыскать по нашей пожарной лестнице. Я вздохнула, перевернулся в постели и обнаружила, что светящиеся красные буквы моего будильника смотрят на меня — 3:12 утра. С таким же успехом можно пойти пописать, пока я не сплю.
Выскользнув из-под одеяла, я прошаркала к своей двери и по коридору с полузакрытыми глазами. Когда я потянулась к двери ванной, она распахнулась, и я наткнулась на большое мужское тело.
Я отпрыгнула назад. Вероятно, это был Пол или Эдди.
Но в тусклом свете луны я увидела знакомое лицо. Это был мой брат.
— Боже! — Я прижала руку к груди, мое сердце бешено колотилось, как будто я смотрела игру в овертайме. — Дерек, что ты здесь делаешь?
— Тсс, — сказал он, хватая меня за руку. — Держи потише.
— Ты в моем коридоре посреди ночи и шикаешь на меня? — крикнула
