Наконец Тувок взошел на половину трапа и остановился, ожидая и держа трикодер в вытянутой руке, изучая показания для окружающего пространства. Пэрис остановился на метр ниже и сделал то же самое. Ничто не перемещалось. Ничего, никаких видимых движений.
“Я собираюсь расширить область сканирования”, Пэрис пытался перекричать ветер. “Наш призрак может отсиживаться в другом месте”.
Тувок кивнул. “Я изучу судно, в то время как Вы постоите на страже”. Он отвернулся и начал подниматься выше по трапу, продолжая пристально сканировать пространство.
Пэрис наоборот спустился с трапа, вздрагивающего при порывах ветра. Олкоеллианцы не хотели покидать это место? Они предпочли переместиться по течению времени, вместо путешествия в космосе? Очевидно, они не знали, что у обширной вселенной были другие места, могущее предложить не только холода и вездесущие ветры. Используя судно как центр круга, он оценил расстояние между другими судами и систематически начал просмотр. Он тщательно просмотрел полный круг вокруг судна, обращая пристальное внимание на область, заблокированную на вид с другой стороны шаттла. Пэрис знал, что на борту Вояджера, Лейтенант Кери также непрерывно просматривал область, но в настоящее время ему было жаль, что это не был Ким. Пэрис доверял Кери, но будет чувствовать себя лучше, если это будет Ким. Он расширил область просмотра к расстоянию приблизительно на пять старых шаттлов, он поймал движение на севере. Пэрис активировал свой значок коммуникации, открывая связь с Кери. “Лейтенант, внимание вниз на область приблизительно пол мили, от нас на север”.
Была минута молчания, Кери возвратился на связь. “У меня есть некоторое маленькое движение в шаттле, через пять судов, вниз от Вас. Нечто живое. Только небольшое движение, похожее на перемещение песка, только внутри шаттла. Это может быть ошибка, но все-таки обратите внимание. Я получаю точно такие показания всюду по области с ветром, поднимающим песок”.
“Спасибо. Пэрис.” Эти данные от Кери подтвердили его собственные показания. Но было что-то необычное в этом, он не мог игнорировать их, Пэрис не был уверен почему. С этим мог разобраться только Вулканец. Он вздохнул и показал жестом Тувоку, стоявшему на трапе, чтобы тот присоединился к нему.
Пэрис рассказал Тувоку, что видел он и что Кери подтвердил это. “Я знаю, что ветер здесь дует как сын Зевса, и я знаю, что эти суда собираются развалиться. Я только не могу понять, что это может перемещаться так близко к нам”.
Тувок посмотрел на него, затем назад на трикодер. Пэрис мог видеть, как он делал другие быстрые замеры на области. Когда это дало отрицательный результат, он оглянулся назад на Пэриса.
Пэрис пожал плечами. “Назовите это догадкой. Я никогда не оставляю догадку неисследованной”.
Тувок кивнул. “Мы ничего не добьемся стоя здесь на одном месте. Исследование другого места было бы логично”.
Пэрис усмехался. “Прогресс. Я думал Вас придется убеждать, и очень долго”.
“Я длительное время был среди людей”, ответил Тувок. “И, за эти годы, я узнал, что догадки часто основаны на замеченных вещах, но ненадлежащим образом не обработаны. Вы, вероятно, заметили что-то, что были не в состоянии понять, и все же у Вас было достаточно внимания, чтобы понять, что это было важно”.
“Ай, я думаю, что был только что оскорблен”.
“Логика никогда не является личностной”, произнес Тувок и начал идти к северу.
“Да, но распространено часто”. Пэрис снова подтянул свой воротник, чтобы не допустить песок в рубашку и последовал за Тувоком к тайному судну.
Дрикель дремал в течение прошлого часа, ожидая возвращения Мусорщиков-планеты, поскольку был уверен в этом. Судно, которое он счел пригодным для отдыха, все еще стояло на посадочном устройстве. Внутри, старая, ободранная обшивка, но два стула предложили ему приличную кушетку для дремоты. Кроме того, в судне он был защищен от ветра. Он подумал об активации бьющегося устройства, но отклонил эту мысль. Мусорщики-планеты, которые были на орбите, могли быть в состоянии засечь такую вещь. Призраки не должны были светиться. По крайней мере, тип призрака, который он пытался симулировать. Тревога в наушнике разбудила его, когда луч телепортатора Мусорщиков-планеты опустила их около живого судна. Он распластался и пополз, более жестко, чем хотелось бы, благодаря холоду. Постоянство Мусорщиков-планеты раздражало. Если бы они хорошо испугались тогда в первый раз, то он был бы в состоянии вернуться в дом, в теплую постель. Но у него было плохое предчувствие, когда он увидел острые уши. Уловка с призраком работала с любым мусорщиком, но этот казался заинтригованным событиями, а не напуганным. И эта заинтригованность была реакцией полной противоположности от того, чего добивался Дрикель. Он перепроверил, чтобы удостовериться, что щит был все еще в рабочем состоянии, таким образом, Мусорщики-планеты не будут видеть или ощущать его.
“Время, чтобы пойти и снова поиграть в призрака”, сказал он себе, и его голос, казалось, поплыл в почти темном интерьере судна. Он сделал несколько быстрых движений, чтобы ослабить мускулы, и пока он это делал, то обдумывал проблему острых ушей. Возможно, только безопасные призраки заинтриговали Мусорщика-планеты. Дрикель не хотел причинять кому-либо боль, но были некоторые угрозы, когда он может предпринять что-то посерьезней. Если бы острые уши думали что жизнь в опасности, то никогда не ступили бы снова на поверхность Олкоелла.
Дрикель закончил упражнения и направился к двери, чтобы поднять свою сумку. В тот момент, колебания его движений в старом судне, возможно объединенные с ветром, ослабили металлическую распорку потолка. Он начал прогибаться и рушиться. Он только мельком увидел эти изменения, при звуке трескающегося металла Дрикель успел поднять правую руку выше головы. Тяжелый обломок ударил по руке, опрокинув его на пол, и остановился, придавив плечо и остальную нижнею часть тела. Его голова с глухим стуком соприкоснулась с полом, в ушах зазвенело. Он попытался прикрыть голову второй рукой, думая, что другие обломки от потолка будут еще падать вниз. Но ничего не произошло. Он ждал, оставаясь обездвиженным и задержав дыхание. Ничего больше. И через мгновение он понял, что ничего не собиралось падать немедленно.
Началась боль, тыкающим выстрелом, который бежал от руки к руке и назад в грудь. Он закрыл глаза и думал, не разрешая себе запаниковать. Его движения в шаттле, должно быть, растревожили уже свободную часть потолка. Ошибка на его совести. Он должен был проверить шаттл более тщательно перед использованием его как убежища. Когда он возвратится, то попросит Контроль больше не посылать его в холодные места назначения. Желание быть в тепле сделало его небрежным. И, возможно, серьезно ранило его. Он медленно вдохнул, проверяя, не сломаны ли какие-либо ребра. Все целые, но его рот и горло были полностью забиты пылью. Также медленно он открыл глаза, чтобы проверить свои ощущения. Его фонарь все еще работал около сумки, прилагая все усилия, чтобы осветить вздымающиеся облака пыли. Он лежал на спине, ноги, бедра и плечи были приклеены весом металлической плиты к полу. Его рука болела, и он мог сказать, что собирался получить дополнительно — адскую головную боль. Он только надеялся, что плита, упавшая на него, не сломала позвоночник. Контроль наверняка разыскал бы его. Сделав два глубоких вздоха и задохнувшись пылью, он попытался поднять металлическую плиту с плеч.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
