— Тогда, — сказала Артия, — говорю вам совершенно откровенно — вы должны нас покинуть. Мы уходим в море с сегодняшним вечерним приливом. И захватим первый же корабль, какой встретим.
— Да, — сказал Феликс.
— Вам это не понравится.
— Нет.
— Тогда почему вы остаетесь? Думаете, сможете нам помешать?
— Нет, — повторил Феликс.
— Тогда почему?
Феликс обернулся к Артии. Его глаза были задумчивы и прекрасны. В них таилась глубина, напомнившая Артии неотразимую тягу моря. Но смотреть в морские глубины ей нравилось, а глаза Феликса, если долго вглядываться в них, вызывали в ней гнев.
— Наверное, — ответил Феликс, — я хочу понять, почему ты на это решилась. И если ты действительно на это способна, то как можешь этим заниматься.
— Белиберда какая-то…
— Я пытаюсь понять, как вообще ты можешь думать о морских грабежах. Не говоря уже о том, чтобы заниматься этим по-настоящему.
— Легко, мистер Феникс. — Артия вытащила пистолет и приставила дуло к его подбородку. — Вот так. Легко и просто.
— Но ты говорила, что никогда не станешь убивать.
— Не стану. И моя команда тоже. Вы сами видели, что случилось на корабле, когда он еще назывался «Слоном». Мы его захватили. Если у человека достаточно ума и хитрости, заниматься пиратством можно, и не проливая кровь. Как Молли.
— Нет, — возразил Феликс. — Это срабатывало на сцене. В реальной жизни тоже может иногда получаться — до поры до времени. Но в конце концов…
Артия сунула пистолет обратно за пояс.
— К сожалению, у вас не будет возможности оплакать наш печальный конец. Вы должны с нами расстаться. И хватит спорить. Это хороший город. Кругом арки и ослики…
Но не успел Феликс ответить, как в дверях таверны показался взволнованный Эйри.
— Не прогоняй нашего Феликса, Артия! Он наш счастливый талисман.
Феликс с улыбкой опустил глаза, глубокие, как море.
Артия сказала:
— Он нам не нужен! А вот кто нужен — так это один или два человека, способные управляться с кораблем. Что скажешь? Нужен нам бесполезный груз?
Ее взгляд упал на ослика, тащившего тяжелые вьюки. Без сомнения, с весьма полезным грузом…
Но тут к Эйри присоединился Соленый Уолтер:
— Артия, нельзя оставлять его здесь!
Оказывается, они подслушивали. Нестройным хором — из таверны высыпали все до единого, кроме Дирка и Питера, которые отправились в город закупить сыра и апельсинов, и Черного Хвата, Эбада и Планкветта, оставшихся на корабле, — люди умоляли ее оставить Феликса на борту.
— И не тверди нам без конца, что ты капитан, — добавил Вускери, — потому что, клянусь акульими галошами, у нас пиратское судно, и все мы имеем право голоса.
Отчасти забавляясь, отчасти злясь, Артия решила не дразнить их.
Они еще не стали настоящей Командой. Актеры не до конца верили в то, что делают, и в глубине души по-прежнему считали это игрой. Это помогало подталкивать их к цели, но с практической точки зрения создавало массу помех.
Она подумала: когда Феликс Феникс увидит, на что они способны в истинно пиратском качестве, он попросту прыгнет за борт.
* * *
Сумерки опустились по-южному быстро. Под ярко сияющими звездами, похожими на перевернутые огни рампы, «Незваный гость», стройный и быстрый, гордо отчалил от берега. На его носу красовалась деревянная фигура женщины, лицо которой скрывала густая черная вуаль. Женщина протягивала руку в угрожающем, жадном жесте. Фонарь на верхушке мачты освещал ярко-розовый флаг. Черный череп с перекрещенными костями на таком фоне казались странными, безумными — как во сне.
Сгустилась темнота.
Над кормой взошла полная луна.
Из камбуза донесся запах стряпни.
Феликс Феникс безразлично смотрел, как люди Артии занимаются повседневной моряцкой работой. Теперь их пистолеты были настоящими, и, возможно, в них были заряжены настоящие пули.
На Феликса навалилась печаль, тяжелая, как само время. Он подошел к борту, вертя на пальце рубиновое кольцо.
— Что бы ты сказал мне, отец? — тихо спросил он у вечернего моря.
Но море промолчало, и лишь едва заметная вспышка молнии над горизонтом была ему ответом.
* * *
А наутро посреди широкой, ярко освещенной сцены под названием «море», где до самого горизонта не было видно ни клочка земли, появился корабль.
Это было торговое судно с тяжелым округлым корпусом и множеством парусов. Оно бодро скользило по волнам под красно-сине-фиолетовым флагом Франкоспании. На борту можно было разглядеть название, написанное по-франкоспански. Судно называлось «Ройял», что значило «Королевский».
Артия подлетела к борту, как кошка, заметившая птичку, и поднесла к глазам подзорную трубу Эбада.
— Он наш!
И ее вечно недовольная команда… зааплодировала. Но Артии некогда было удивляться. Изящным, взмахом руки она подала оркестру сигнал о начале представления.
* * *
Пиратские пушки — три из семи — выстрелили широким бортовым залпом. Ядра, намеренно не долетев до цели, упали в море. Тем не менее торговый корабль содрогнулся от носа до кормы и подпрыгнул на волне. Потом дал ответный залп.
Не отрываясь от подзорной трубы, Артия громко отдавала приказы. «Незваный гость» совершил маневр, и выстрелы торговца прошли мимо цели. Пушек на нём было всего две.
— Вот это да! Ну и молодец наша Артия! Где она, черт возьми, этому научилась?
— На сцене, — ядовито ответил Дирк.
«Незваный гость» вернулся на прежний курс и двинулся наперерез франкоспанскому судну.
Тем временем оркестр наяривал дьявольскую мелодию — Честный на двух барабанах, Вускери на трубе, ревущей, как ураган, Уолт на свистульке. Так они играли в каждом спектакле.
Эти и многие другие музыкальные инструменты они нашли на борту «Слона». Видимо, они предназначались для продажи там, где любят музыку. Четвертое доброе предзнаменование?
На вершине грот-мачты грозно реял флаг с черным черепом и костями на ярко-розовом фоне, да порхал среди снастей красно-зеленый попугай.
С «Ройяла» раздался еще один выстрел — плохо нацеленные ядра с шипением упали далеко за левым бортом.
Артия стояла на полубаке, держась за бушпритные снасти над головой, и весело смеялась. Ей казалось, что «Незваный гость» налетает на торговца, как бог, спускающийся из машины на театральные подмостки. Еще издалека она громко крикнула по-франкоспански — благо в свое время Молли выучила ее этому языку:
— Вот и мы! Доброе утро, господа!
Мгновение спустя «Незваный гость» ткнулся носом в борт «Ройяла», и круглобокий торговец закачался. С «Незваного» бросили абордажные крюки. Обнажив кортики, пираты ринулись на корабль, будто свора гончих псов, выращенных и натасканных для охоты. Маневр был рассчитан с ювелирной точностью.
