В одну из церквей пришла толпа цыган, желающих окрестить младенца. Треба была оформлена официально, и они заплатили деньги за крещение одного ребенка. Затем вся компания выстроилась перед купелью, и не успел священник приступить к чинопоследованию, как началось то, что можно было бы наименовать “чудесным умножением младенцев”.Цыгане стали переговариваться:— А Васька-то где?.. А Наташка?.. А Ванюшка?..И тут из-под пестрых юбок и еще нивесть из каких мест стали появляться многочисленные “Васьки” и “Наташки”, так что вместо одного ребенка священнику пришлось окрестить едва ли не дюжину цыганят.
Вот рассказ моего знакомого батюшки:— К нам в церковь принесли крестить пять или шесть цыганских младенцев. Но только я начал совершать таинство, дети стали плакать, да так громко, что я не слышал собственного голоса... И вдруг я заметил, что взрослые все время щиплют ребятишек, а те орут благим матом. Тогда я оторвался от требника и говорю цыганам: “Что вы делаете? Зачем же вы мучаете своих детей?” Они мне отвечают: “Ты, батя, свою Библию читай, а в наши цыганские дела не вмешивайся...” Но я им сказал: “Пока не перестанете щипать детей, я продолжать крестины не буду”. Спрашиваю: “Для чего вы это делаете?” Они мне говорят: “А у нас поверье такое: чем больше они сейчас будут плакать, тем меньше слез прольют в дальнейшей жизни — после крестин”. В конце концов цыгане меня послушались и щипать малюток перестали, но те все равно плакали до самого окончания требы...
И еще одна характерная история. Некоему священнику довелось крестить целую группу цыганских ребятишек. Таинство было совершено, детей одели, и цыгане стали покидать храм... Но тут батюшка вдруг заметил, что с аналоя, стоящего возле купели, исчез напрестольный крест.— Стойте, стойте! — закричал священник. — Верните крест!— Какой крест? — послышались возгласы. — Не видали мы никакого креста!И все цыгане поспешили к выходу.Но батюшка оказался весьма находчивым. Он тотчас же схватил за руку одного из только что окрещенных детей, подвел его к купели и объявил:— Если вы мне сейчас же не вернете крест, я буду вашего цыганенка “раскрещивать”!..И он сделал вид, будто собирается начать некое священнодействие...Одна из цыганок тут же подбежала к купели и выложила на аналой похищенный было крест.(Для несведущих надлежит сделать примечание. Таинство крещения совершается над человеком один раз в жизни и никоим образом не может быть изглажено. Так что угроза находчивого священника была абсолютно нереальной, но, как видим, возымела действие на невежественных святотатцев.)
Теперь я хочу вернуться к недавнему времени, когда власти пытались пресекать крещения, во всяком случае снизить их число до минимума. Неразумная эта политика целей своих отнюдь не достигала, ибо те, кто боялся неприятных последствий, все же находили какой-то выход, и почти всем удавалось крестить своих младенцев нелегально. Кто-то с этой целью отправлялся на дальний деревенский приход, где контроль властей практически отсутствовал, а кто-то приглашал батюшку к себе домой. Эта практика в больших городах была весьма распространена. В Ярославле я знавал по крайней мере двух священников, которые в штате не состояли, но тем не менее безбедно существовали именно за счет “нелегальных” крестин. На профессиональном поповском жаргоне такие требы назывались “шабашками”.Вот отрывок из монолога такого “шабашника” (записано дословно). Этот священник стоял в коридоре Тамбовского, как помнится, епархиального управления и с жаром рассказывал своим собратьям:— ...а тут староста ведет мне еще целый батальон крестить и говорит: “Батюшка, все деньги ваши...” Ну, я давай их макать!
Существенную проблему для таких шабашников представлял способ получения Святого Мира. (Ибо Таинство Крещения в Православной Церкви совершается вместе в Таинством Миропомазания.) Миро — благовонная жидкость, приготовляемая из оливкового масла, натурального вина и множества прочих душистых ингредиентов, освящается оно самим Патриархом или иным архиереем по благословению Святейшего. Священники получают Миро в епархиальном управлении, часто порядок таков, что его выдает только сам правящий архиерей.Мне рассказывали, как в Ярославской епархии за Миром прибыл один чудаковатый священник. Ему не повезло, он потерял несколько часов, но требуемой святыни так и не получил. Уходя, этот батюшка громко заявил присутствующим:— Ну и не надо мне вашего Мира. Я сам себе сварю. Мое Миро будет лучше вашего.
И еще касательно Святого Мира. Это, повторяю, — великая святыня, и по установлению оно должно храниться в серебряном или хрустальном сосуде в Алтаре, на Престоле вместе со Святыми Дарами.
Протодиакон Ярославского кафедрального собора покойный о. А.Пижицкий рассказывал мне, что они с Митрополитом Иоанном при посещении одного из приходов увидели, что священник хранит Святое Миро в пузырьке из-под одеколона с выразительной надписью — “Жди меня”... На мой взгляд, это имеет даже некоторый эсхатологический оттенок.
“Образ ангельский”
Разве вам нестерпимое монашеское самолюбие неизвестно?Н.Лесков. Заметки неизвестного
Я как-то читал, что профессору В.О.Ключевскому пришлось обращаться с речью к учащимся Духовной академии, часть из которых к этому времени приняла монашество. Знаменитый историк начал так:— Друзья мои! Вы — уже принявшие “образ ангельский”, и вы — еще сохранившие образ человеческий...
Монашествующие, “чернецы”, издавна пользовались у православных русских людей высочайшим уважением. Существенных причин тому по крайней мере две: большая часть святых, подвижников, истинных угодников Божиих на Руси — именно преподобные, монахи, а кроме того, по древнейшей православной традиции епископами могут быть только монашествующие.
Митрополит Ярославский Иоанн рассказывал мне, что в свое время был в дружеских отношениях с протоиереем П.Гнедичем, одним из преподавателей Московской Духовной академии. Они часто сиживали в келии о. Петра и вели беседы. Как-то взялись они рассуждать о “черном духовенстве”. Разговор шел примерно так:— Кем хочет стать иеромонах?— Иеромонах хочет стать архимандритом.— Кем хочет стать архимандрит?— Архимандрит хочет стать епископом?— Кем хочет стать епископ?— Епископ хочет стать митрополитом.— Кем хочет стать митрополит?— Митрополит хочет стать патриархом.— А кем хочет стать патриарх?— А патриарх хочет стать святым.Я когда-то пересказал это архиепископу Киприану.Он улыбнулся, а потом заметил:— Я знавал четырех патриархов — Тихона, Сергия, Алексия и Пимена — и ни один из них не был ханжою. А святым хочет стать только ханжа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
