Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С другой стороны, новое правительство, захватившее власть в Петербурге или, вернее, вырвавшее её из рук победившего в геройской кровавой борьбе пролетариата, состоит из либеральных буржуа и помещиков, на поводу у которых идёт представитель демократического крестьянстваи, возможно части увлеченных на буржуазный путь, забывших интернационализм рабочих Керенский[230]. Новое правительство состоит из заведомых сторонников и защитников империалистической войны с Германией, т.е. войны в союзе с империалистическими правительствами Англии и Франции, войны для грабежа и завоевания чужих стран,Армении, Галиции[231], Константинополя и т.д.
Новое правительство не может дать ни народам России (ни тем нациям, с которыми связала нас война) ни мира, ни хлеба, ни полной свободы, и потому рабочий класс должен продолжить свою борьбу за социализм и за мир, должен использовать для этого новое положение, изъяснить его для самых широких народных масс» (ист. 79, стр. 1, 2).
Это написано В.И.Лениным 4 марта (17 нового стиля) 1917 г.
Есть у В.И.Ленина и такая запись:
«Эта восьмидневная революция была, если позволительно так метафорически выразиться (выделено нами при цитировании: отражает, на наш взгляд, боязнь проявления образности в речи), «разыграна» точно после десятка главных и второстепенных репетиций; «актеры» знали друг друга, свои роли, свои места, свою обстановку вдоль и поперек, насквозь; до всякого сколь-нибудь значительного оттенка политических направлений и приемов действия.
Но, если первая, великая революция 1905 года, осуждённая как «великий мятеж» господами Гучковыми и Милюковыми с их прихвостнями, через 12 лет привела к «блестящей», «славной» революции 1917 года, которую Гучковы и Милюковы объявляют «славной», ибо она (пока) дала им власть, — то необходим был ещё великий, могучий, всесильный «режиссёр», который с одной стороны в состоянии был ускорить в громадных размерах течение всемирной истории, а с другой — породить невиданной силы всемирные кризисы, экономические, политические, национальные и интернациональные. Кроме ускорения всемирной истории нужны были особо крутые повороты её, чтобы на одном из таких поворотов телега залитой кровью и грязью романовской монархии могла опрокинуться сразу» (ист. 80, стр. 12, 13).
Тут бы и перейти от «режиссера» — масонства к «сценаристу» — глобальному надиудейскому предиктору, концептуальной власти, но нет:
«Этим всесильным «режиссёром», этим могучим ускорителем явилась всемирная империалистическая война» (ист. 80, стр. 13).
Война — социальное явление, не обладающееличностным аспектом, она изменяет течение других социальных явлений, также не обладающих личностным аспектом. Но «режиссура» невозможна без личности (или личностей) режиссёра, знающегосценарий постановки исторической драмы и еёцели. Последняя ленинская фраза в этом отношении — несуразица; война — ускоритель процессов, но не режиссёр. Является это ошибкой ОБРАЗНОГО МЫШЛЕНИЯ “вождя” и результатом непонимания им глобального исторического процесса или является следствием обретения масонского посвящения В.И.Лениным (такое тоже не исключено) — это вопрос не принципиальный: важно другое — в любом случае ПОД ГНЁТОМ АВТОРИТЕТА Ленина читателю навязывается однобокое и извращенное представление о первой мировой войне, революции и глобальном историческом процессе, <как о явлениях якобы стихийных — неуправляемых>.
Есть и другиеинтересные “оговорки”, отражающие действие личностного фактора в глобальном историческом процессе:
«Германия переживает “гениально организованный голод”[232]; на Англию и Франциюголод надвигаетсятоже и где организация гораздо менее “гениальна”» (ист. 80, стр. 15).
Уже из приведенных мест ясно, что, находясь в Швейцарии, В.И.Ленин в целом правильно оценивал состояние воюющих стран, характер пуримского переворота и перспективы развития обстановки в России под властью Временного правительства, но при этом плохо разбирался в организационных вопросах управления процессами в обществах. Желающих ознакомиться подробно со взглядами Ленина в тот период отсылаем к 30 и 31 томам 5 издания его ПСС.
Личная неприязнь к Романовым и Николаю II, в частности, видна во всех томах ПСС; следствием её является примитивное не соответствующее действительности представление о деятельности царя и его администраций разного состава в разные периоды времени. Ленинское изложение слишком эмоционально: много прилагательных и восклицательных знаков — эмоции ВСЕГДА плещут там, где низка мера понимания. Похоже также, что В.И.Ленин никогда серьезно не заглядывал в ТОЛКОВЫЙ Словарь В.И.Даля и не размышлял о Русском языке и смысле его слов, и потому часто употребляет слова бесТОЛКОВО.
Изложение В.И.Лениным без анализа фактов, свидетельствующих об организованном течении исторических процессов, развитии социальных явлений, на наш взгляд, — следствие его низкой историко-философской культуры и стёртости национального (или многонационального) сознания, проявляющихся в чистоплюйстве по отношению к «еврейскому вопросу», «жидомасонскому заговору» и т.п. “скользким” темам истории. Хотя мы не исключаем и обретения им масонского посвящения, но достаточно низкой степени, так как о пуримском перевороте он узнал по официальным каналам, постфактум, а не загодя. Но стратегическая линия РСДРП (б) на период пребывания у “власти” Временного правительства определена чётко сразу же при получении известий о пуримском перевороте:
Пролетариат «должен соорганизоваться возможно лучше, собрать свои силы, вооружиться, укрепить и развить свой союз со всеми слоями трудящейся массы в городе и деревне, чтобы оказать беспощадное сопротивление царской реакции и раздавить до конца царскую монархию (…) … рабочий класс должен продолжить свою борьбу за социализм и за мир, должен использовать для этого новое положение и разъяснить его для самых широких народных масс» (ист. 79, стр. 1, 2).
Теперь вернёмся в Россию и посмотрим, что делали большевики внутри страны.
5.8.2. РСДРП после пуримского переворота
Л.Д.Бронштейн пишет в “Истории русской революции” (ист. 81.1, сноски в цитируемом тексте наши):
«Первый месяц революции был для большевизма временем растерянности и шатаний. В манифесте Центрального Комитета большевиков, составлявшемся сейчас же после победы восстания, говорилось, что “рабочие фабрик и заводов, а также восставшие войска должны немедленно выбрать своих представителей во Временное революционное правительство”. Манифест был напечатан в официальном органе Совета без комментариев и возражений, точно речь шла об академическом вопросе. Но и руководящие большевики придали своему лозунгу чисто демонстративное значение. Они действовали не как представители пролетарской партии, которая готовится открыть самостоятельную борьбу за власть, а как левое крыло демократии, которое, провозглашая свои принципы, собирается в течение неопределённо долгого времени играть роль лояльной оппозиции[233].
Суханов[234] утверждает, что на заседании Исполнительного комитета 1 марта (даты у “Троцкого” по «новому стилю» — ныне действующему григорианскому календарю: — наше пояснение при цитировании) в центре обсуждения стояли лишь условия передачи власти: против самого факта образования буржуазного правительства не было поднято ни одного голоса, несмотря на то, что в Исполнительном комитете числилось из 39 членов 11 большевиков и примыкающих к ним, причём три члена центра, Залуцкий, Шляпников и Молотов, присутствовали на заседании.
На другой день в Совете, по рассказу самого Шляпникова, из присутствующих четырех сотен депутатов против передачи власти буржуазии голосовало всего 19 человек, тогда как в большевистской фракции числилось уже человек сорок. Самое это голосование прошло совершенно незаметно, в формально-парламентском порядке, без ясных контрпредложений со стороны большевиков, без борьбы и без какой бы то ни было агитации в большевистской печати.
4 марта Бюро ЦК приняло резолюцию о контрреволюционном характере Временного правительства и о необходимости держать курс на демократическую диктатуру пролетариата и крестьянства[235]. Петроградский комитет, не без оснований признавший эту резолюцию академической, так как она совершенно не указывала, что делать сегодня, подошёл к проблеме с противоположного конца. “Считаясь с резолюцией о Временном правительстве, принятой Советом” он заявил, что “не противодействует власти Временного правительства, постольку, поскольку…” По существу это была позиция меньшевикови эсеров, только отодвинутая на вторую линию окопов. (…)