должно было хватить надолго.
Спутник спикировал вниз и затормозив около самой поверхности, опустился на землю. А я почувствовал, как мои брови удивлённо поползли вверх. Потому как, в отличии от Парнаса, Тартар уцелел — я хорошо чувствовал то место, где располагался вход в свёрнутое пространство.
Глава XIV
А это бонусс-с-с от Мьёльнира)
* * *
Тот факт, что Тартар остался цел, тогда, как Парнас оказался разрушен, удивлял. Как и то, что его до сих пор не обнаружили Одарённые. Хотя, точка входа сейчас практически сливалась по своему энергетическому фону с окружающими скалами. Чтобы её рассмотреть, требовалось целенаправленно подсветить это место божественной силой. То есть либо заранее знать, где находится вход, как в моём случае, либо располагать колоссальной мощью, которая позволить пронизать божественной энергией приличную по площади территории.
Иной вариант — знать внутреннюю формулу структуры этого свёрнутого пространства и использовать поисковую комбинацию, настроившись на неё. При помощи этого способа я искал осколки своей «искры» и кольца Сета. Но вот со свёрнутым пространством, у нас работал только Юпитер. Надёжно охраняя свои секреты и никого к ним не подпуская.
Впрочем, как открывать подобные места, знал каждый из Старших богов. Включая, само собой, и меня.
Я подступил ближе. Снова подсветил вход божественной мощью. Пожалуй он стал куда меньше по своим размерам. Раньше в каменной стене открывался проход высотой около двадцати метров и шириной в десяток. Теперь же я видел прямоугольник, три на два метра или около того.
Внимательно изучив пространство поблизости, глянул на ждущего сбоку Сандала.
— Взглянем на то что осталось от Тартара? Будь готов к бою — вырваться оттуда может всякое.
Дракон скосил на меня левый глаз и тихо рыкнул.
— Давай посмотрр-р-рим на твоего Крр-р-роноса.
Надо же. Уловил имя греческого бога среди моих мыслей и даже запомнил. Хотя, шутки шутками, но если Кронос в самом деле жив и сейчас внутри, то будет опасен даже с ослабленной «искрой» и без всяких резервов энергии. Тартар блокировал большую часть его способностей. Но если узник вырвется за его пределы, для того, чтобы с ним справиться придётся постараться.
С другой стороны, ни титанов, ни самого Кроноса, давно уже никто не подкармливал. Для того, чтобы выжить в настолько агрессивной среде, как Тартар, им требовались постоянные вливания энергии. Которых, по понятным причинам, последние полторы тысячи лет точно не было. Я не знал, с какой именно скоростью истощалась их собственная сила, но вполне могло статься так, что внутри сейчас находились лишь останки заточённых сюда сущностей.
Остановив поток мыслей, потянулся ко входу божественной силой. Установив контакт с охранными печатями, влил энергии в механизм, что должен был распечатать проход. И ещё момент поколебавшись, запустил его.
Тот немедленно принялся поглощать мою силу. Причём в куда большем объёме, чем требовалось. Такое впечатление, что божественная мощь утекала внутрь, бесследно растворяясь в самом Тартаре.
Странно. Но внутри меня плескался громадное количество энергии, а механизм входа работал достаточно быстро — уже открылся, как минимум, на треть.
Ещё несколько секунд и скальная поверхность полыхнула белым. А вместо каменной плиты появился большой проём, который вёл внутрь.
Первое, что я увидел — измождённое лицо Кроноса, на котором сияла довольная улыбка, тогда как сам бог был окружён сияющими завихрениями мощи.
— Меркурий? Вот уж не думал, что буду обязан спасением кому-то из грязных римских варваров. Хотя, постой… Это ведь тебя забросило из другого мира?
На последних словах он вопросительно прищурился, но ответить я не успел — тело Кроноса засверкало, пронизываемое силой и через доли секунды он исчез. Я лишь заметил вспышку канала, в который тот нырнул. До безумия знакомая техника. Похожую, только в более мощном исполнении, задействовал Юпитер, когда отправил меня сюда.
— Вот же хитрр-р-рец! — проревел рядом Сандал.
Потом повернул ко мне голову и поинтересовался.
— А в нём нет дрр-р-раконьей крр-р-рови?
Я машинально качнул головой. Старый греческий бог и правда обвёл меня вокруг пальца, что было немного обидно. С другой стороны, на моём месте обманулся бы всякий. Расскажи я раньше кому из богов, что узники Тартара научились красть энергию, которую используют для открытия прохода и к тому же способны открывать порталы прямо из свёрнутого пространства — над этим лишь посмеялись бы. И спросили, сколько я перед этим выпил амброзии.
— Там есс-с-сть кто-то ещё.
Писк Мьёльнира заставил осторожно двинуться вперёд, усилив свою кольчугу. Раз был жив Кронос, могли уцелеть и титаны. Что значило — следовало соблюдать осторожность.
Разум окатило изумление — не такого я ожидал, когда заглядывал в проход, за которым открывался вид на Тартар. Вместо гигантской тюрьмы, в которой её создатели постарались создать максимально дискомфортные условия для жизни, перед глазами оказалось место, больше напоминающее тёмную пещеру. Да, приличную по своим размерам, но на фоне масштабов того Тартара, который я помнил, крохотную.
Сначала я вовсе не заметил чьего-то присутствия. Потом темнота в одном из углов шевельнулась и оттуда показалась тощая фигура. Отдалённо напоминающая человека, у которого оказались очень тонкое тело и длинные руки, что безвольными плетьми висели по его бокам. На меня же взирали большие серые глаза.
— Убьёшь меня?
Я не сразу его узнал. Сложно было признать в истощённом создании, что стояло передо мной, Гифера, сына Гипериона. Одного из племянников Кроноса, который был заточён в Тартар вместе с ним.
— Что здесь произошло?
Для того, чтобы вести беседу, приходилось поддерживать проход в активном состоянии, но выпускать титана прямо сейчас, я опасался — требовалось какое-то время для анализа его состояния. Заходить внутрь, тоже могло быть опасно — раз Кронос смог убраться отсюда, открыв тоннель между мирами, то был в состоянии подготовить ловушку внутри самого Тартара. Недооценивать его мастерство, не стоило.
— Снаружи прокатилась волна смертей. Все, кто правил миром, пали. Наших стражей развеяло по ветру. Никто больше не приходил. Никто не питал нас силой. Не поддерживал сам Тартар.
На несколько секунд замолчал, как будто устав говорить. Потом продолжил.
— Когда стало ясно, что к нам точно никто не придёт, а Тартар начал сжиматься, все разбились на родственные кланы. Каждый стал едой для других. Понимаешь?
Я медленно кивнул. Это было вполне объяснимо и в какой-то мере очевидно. Титанам требовалась внешняя подпитка. А раз её убрали, то единственным вариантом выжить становилось поглощение «искры» и силы другой божественной сущности. Учитывая, что находились они все в Тартаре, большого выбора не имелось.
— Хочешь сказать, что в итоге остались только вы с Кроносом?
Тот медленно двинул головой, изображая кивок.
— Он же управляет временем. Как, во имя Урана, его победить? Кронос постепенно одержал верх. Убил самых сильных из нас, а прочих низвёл до положения рабов.
Признаю, стратегия выживания была эффективной. Конечно, он расправлялся со своими же братьями да племянниками, но у старого поколения отсутствовали предрассудки по поводу родственной крови — они её во все времена лили, как воду, даже не задумываясь. Собственно, тогда и подобных моральных принципов не существовало.
Но вся эта история, не объясняла ещё одного вопроса, который я немедленно озвучил.
— Как он смог отсюда выбраться? Почему часть силы, что использовал для открытия прохода, досталась ему?
Тощий и сжавшийся в размерах до обычного человека, титан, бессильно пожал плечами.
— Он же умный. Иначе не был бы верховным богом. Долго что-то рассчитывал, вычислял. Рассказывал, что у него вышло пробиться взором за стены Тартара. Но вот вырваться не мог. Пока не зафиксировал вспышку силы. Канал из другого мира, который забросил сюда чьё-то божественное создание. С тех пор, без конца экспериментировал.
Я невольно хмыкнул. Выходит древнее божество смогло создать расчёты для открытия канала связи с другим миром, лишь понаблюдав за моим появлением? И как будто этого мало, он ещё и смог сделать так, что комбинация сработала из пространства самого Тартара. Воспользовавшись моей силой. Причём очень скромным её объёмом. Хитро.
— Ты убьёшь меня, — повторил вопрос Гифер.
— А ты хочешь жить? — напрямую поинтересовался я.
С теми, кто провёл тысячи
