— К сожалению, не так много, как хотелось бы, — мягко отозвался Мартин, и сердце Эрики забилось с новой силой. — Прощай, Люси. Надеюсь, ты сама найдешь выход.
Эрика не смотрела на Люси, поэтому не видела выражения ее лица. Люси рванулась мимо нее и хлопнула дверью.
— Зачем разыгрывать передо мной этот спектакль, — тихо спросила Эрика, когда они остались одни в кабинете. — Думаешь, я не понимаю, почему она постоянно флиртует с тобой?
— Люси флиртует со всеми. — Мартин бросил на стол все еще не распечатанные письма, стащил с себя плащ и швырнул его на стул. Обойдя стол, он медленно стал приближаться к Эрике.
Эрика пятилась от него, пока не уткнулась в стену.
— Тогда, будь добр, запрети ей флиртовать с моим мужем. Ты же сам хочешь, чтобы все считали наш брак настоящим.
— Хорошо.
Подойдя вплотную, Мартин уперся руками в стену, как раз у ее головы. Эрике казалось, что сердце выскочит у нее из груди.
— А ты выглядишь хуже, чем перед нашим отъездом, — выдохнул Мартин.
— В самом деле?
— Да. Как тряпичная кукла, которую забыли под дождем. Я скучал по тебе.
— Разве?
— Да. А ты по мне скучала? — Мартин перевел взгляд на ее губы, отчего Эрика почувствовала вдруг слабость и дрожь.
— Очень.
— Отлично. Я не могу так дальше жить. — Мартин наклонился к ней и не спеша поцеловал.
10
Казалось, время остановилось для Эрики. С закрытыми глазами она обнимала Мартина за широкие плечи. Ей с трудом верилось в реальность происходящего. После всего, что ей пришлось пережить и передумать, этого она меньше всего ожидала. Закинув голову, Эрика истово отвечала на поцелуи Мартина.
Она чувствовала его сердцебиение, прерывистое дыхание, тепло его тела… И вдруг все прекратилось. Издав гортанный звук, Мартин отстранился от нее.
Эрика медленно подняла веки и посмотрела на него, не зная, что сказать.
— Нам надо поговорить, — глухо сказал Мартин.
— Хорошо.
— Иди в гостиную.
— Но…
— Иди в гостиную, — повторил он. Повернувшись к ней спиной, он добавил: — Я внесу багаж и запру дверь. А ты иди в гостиную и жди меня там.
Эрика послушно пошла, как сомнамбула, все еще не придя в себя от изумления, от нереальности всего происходящего. Она села в гостиной на диван и стала рассматривать вазу у камина. Было слышно, как Мартин захлопнул дверцы машины, потом запер входную дверь.
Она вся напряглась, услышав его шаги в холле. Он прошел на кухню, включил чайник, постоял там какое-то время. Эрика нервно сглотнула, вся превратившись в слух. Она услышала, как скрипнула кухонная дверь, и в напряженном ожидании перевела немигающий взгляд на дверь гостиной.
— Что ты так смотришь? Тебе налить кофе?
Кофе? Нет, ей совсем не хотелось кофе.
— Почему ты поцеловал меня? — вместо ответа выпалила Эрика.
— Потому, что мне так захотелось, — просто ответил Мартин и снова вышел на кухню, с шумом закрыв за собой дверь. Эрика снова осталась одна.
Как это — захотелось? И это все? Он же сказал, что скучал по ней, потом поцеловал, значит… Значит, что? Мартин вернулся в комнату, прервав ее размышления, и вручил ей чашку с кофе. Сам он сел на стул напротив нее, поставив свою чашку на пол. Он принял обычную позу, как всегда, когда собирался поговорить, — оперся локтями на чуть расставленные ноги, кисти свободно свисали.
— Только растворимый.
— Что?
— Кофе. Только растворимый.
— Какая разница, — беспомощно отозвалась Эрика.
— К тебе вернулся вкус?
Эрика покачала головой.
— Мартин…
— Шшш.
Эрика отвела взгляд от его лица и стала рассматривать камин. Ей не понравилось это «Шшш».
— Ты голоден?
— Нет, — ответил Мартин. — На меня влияет разница во времени.
— Опять мы вернулись к тому же, с чего начали.
— Надеюсь, что нет. Одни переносят ее нормально, другие нет. Я отношусь к последним. Перелеты вышибают меня из обычной колеи надолго. Наверное, это как-то связано с метаболизмом. Поэтому давай быстрее закончим наш разговор, Эрика.
Она удивленно взглянула на Мартина и тут же отвела взгляд.
— Какой разговор?
— Ты говорила, что хочешь остаться друзьями.
— Друзьями?
— Ты что, забыла? У меня уже кончается терпение.
— О чем ты говоришь? — прошептала она. — Ты ни разу не был терпеливым с тех пор, как мы поженились.
— Ты права. Итак?
— Что?
Мартин сделал глубокий вдох, словно собираясь сосчитать до десяти, и повторил вопрос:
— Ты хочешь оставаться друзьями?
— Конечно.
— Только друзьями? — продолжал он настойчиво.
Эрика беспомощно попыталась возразить:
— Я не понимаю, на что ты намекаешь.
— Ты все прекрасно понимаешь. Хочешь ли ты от меня большего, чем дружба?
Эрика в страхе отвела глаза.
— Отвечай же, Эрика.
Что же ответить, лихорадочно соображала она. Сказать «да»? А если это не то, что он ожидает? Сказать «нет» — значит положить конец всему.
— Да, — поспешно ответила Эрика. Мартин протяжно вздохнул, изучающе глядя на Эрику. Он улыбнулся:
— Много же нам понадобилось на это времени. Расскажи о себе, Эрика, — мягко попросил он. — Как ты жила в самом начале, до всего, что случилось? До поездки в Румынию? Я так мало о тебе знаю.
— Я тоже мало о себе знаю, — попыталась она возразить. — Мне бы не хотелось говорить о…
— Я знаю. Но сначала нам надо поговорить.
— Зачем? — умоляюще спросила Эрика.
— Потому что, если я коснусь тебя… — Глубоко вздохнув, он повторил: — Расскажи мне о себе.
Если он коснется ее? Эрику всю бросило в жар. Она ничего не соображала, кроме того, что он рядом, что он не возражает против «большего». Эрика откинулась на спинку дивана и устремила немигающий взгляд на камин:
— Он работает?
— Ты о чем? — не понял Мартин.
— О камине. Хорошо бы разжечь его, а?
— Согласен. Но не пытайся сменить тему. С кем ты жила после развода родителей? — настойчиво добивался он.
— С обоими. — Они перекидывали ее друг другу, как мяч. Она никому не была нужна. — То есть то с одним, то с другим. Мне не понятно, зачем они вообще заводили ребенка, — нехотя ответила Эрика и посмотрела ему в глаза. — Мартин…
— Нет. Продолжай.
Эрика тяжело вздохнула и продолжала с горечью в голосе:
— Если мать работала, меня отвозили к отцу. И наоборот.
— Чем они занимались?
— Антиквариатом, — коротко ответила она, потом усмехнулась: — Даже после развода родители сохранили общий бизнес. Живя почти рядом, они всегда спорили, кто должен взять меня. Сколько себя помню, они вечно спорили и ругались. И я часами просиживала в своей комнате, разговаривая с Пушем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
