Девушка скинула рубашку и, томно выгнув спинку, запустила руку себе в штаны. Ничуть не удивилась тому, что там уже было очень мокро. Ее киска тоже жаждала близости с мужчиной, и Тая увлеченно принялась теребить пальчиками нежные складочки, все больше и больше увлекаясь процессом. Она перебирала влажные лепестки промежности, то и дело ныряя пальчиком вглубь своего лона. И каждый раз на миг замирала. Не удивительно, что туда так рвутся все встреченные ею мужчины. Там было так гладко и мягонько, так трепетно, что в этой бездне хотелось утонуть. Она слышала хриплый стон Дар Ветра, больше похожий на вой голодного волка. Он смотрел на ее игрища, на последних остатках силы воли держа себя в руках.
— Смотри на меня… — Тая прошептала, наслаждаясь его огнем, его нетерпением.
С усилием оторвавшись от сладкой игры, Тая вытащила руку из штанов и принялась вылизывать пальцы, выпачканные женским соком, медленно и со вкусом слизывая прозрачные тягучие капли. Она полностью сунула два пальца себе в рот и призывно покосилась на любовника. И тот, наконец, не выдержал.
Словно зверь на охоте, он прыгнул на девушку и повалил ее навзничь на палую листву. Одним движением сорвал бесформенные штаны, и они, зацепившись брючинами за соседний куст, повисли на нем, словно праздничная гирлянда. Дар Ветер подмял Таю под себя и с нечеловеческим гортанным воплем резко вошел в нее, жестко, на всю глубину. От промежности и до самого пупка Таю пронзила резкая боль, она всхлипнула раненой птахой. Сладостный флер вожделения в один момент слетел с нее, и она сжалась в хнычущий комочек, насколько это вообще было возможно под весом тела охотника.
Ее болезненный вскрик в один момент отрезвил Дар Ветра. Он отпрянул от девушки, с ужасом глядя на то, что натворил. Осторожно, будто извлекая клинок из свежей раны, вытащил свой член из ее лона.
— Прости… Нежная, хрупкая, ранимая — моя девочка… — он прошептал с придыханием и принялся покрывать поцелуями лицо и шею Таи, словно пытаясь вымолить прощение. Тая замерла, боясь пошевелиться в руках охотника, ожидая возможной новой боли, но на сей раз Дар Ветер был очень осторожен. Он целовал ее так, как томящийся от жажды в пустыне путник мог лобызать губами глыбу льда, быстро тающую под его поцелуями — так же жарко и бережно одновременно.
— Нежная моя… Прости… — оборотень продолжал целовать девушку, вылизывая ее кожу, стараясь не пропустить ни единого крошечного кусочка.
Он спускался все ниже, по шее, к ключице, туда, где в нежной ямочке пульсировала тоненькая жилка. Дар Ветер провел по ней языком, словно примеряясь к биению сердца возлюбленной. Еще ниже — с голодным урчанием он обеими руками сдавил ее груди, прижав их друг к дружке, и принялся ласкать ртом соски, оказавшиеся совсем рядом друг с другом. Он посасывал их и слегка прикусывал, совсем как маленький волчонок, у которого только-только появились зубки. А Тая, несмотря на испуг и внезапную боль, постепенно расслабилась и снова потекла. Она даже положила руку мужчине на затылок и принялась ерошить его седеющие волосы. Забывшись, они тихонько застонала, явно давая понять, что любовник движется в верном направлении.
И он двинулся дальше. Еще ниже. Совсем как тогда, а Таином сне, он опустился к ее лону и раздвинул ноги девушки в стороны. Она попыталась слабо сопротивляться, но охотник был значительно сильнее ее, да и желания противиться ему было не много.
— Я буду очень аккуратен, не нужно больше бояться, — он поднял на Таю глаза, полные самого искреннего раскаяния, и принялся покрывать поцелуями ее бедра и лобок.
И вновь, словно художник красками, он легкими поцелуями касался ее чувствительной кожи. И Тая вздрагивала от каждого прикосновения и слегка покряхтывала, стараясь больше не стонать в голос, чтобы опять не спровоцировать мужчину на выброс страсти подобной силы.
Тая чувствовала горячее дыхание любовника на своем лоне. И снова, как в том сне видела между своих ног его седые волосы. Или это была волчья шерсть? Девушка протянула руку, и сжала в горсти жесткие волосы. Ближе, еще ближе… Вот так. Мягкий, чуть шершавый язык скользил по Таиным прелестям. Это было так похоже на ласки Белого волка в ту страшную ночь год назад, и она раз за разом мысленно возвращаться туда. В ту ночь она потеряла девственность и надежду на безбедное будущее, но, как знать, быть может, она получила взамен нечто гораздо большее?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Нутряной горячий ком возбуждения все рос и рос, Тая прогнула спину, подаваясь ближе к любовнику, а он подхватил ее под бедра и, закинув ноги девушки себе на плечи, припал к ее лону, словно томимый жаждой к чаше с водой. Тая пощипывала и терла свои соски, чтобы усилить и оттенить те чувства, что дарил ей мужчина. Она тихонько охала и постанывала, внимательно прислушиваясь к своим ощущениям. Вот она почувствовала, как язык Дар Ветра скользнул глубже, проникая внутрь Таи, туда, куда совсем недавно так грубо ворвался его член. Оборотень поднял глаза на любовницу, оценивая ее реакцию. А Тае было хорошо. Ни боли, ни страха, только сладкая нега. Ее становилось все больше, но девушка хорошо понимала, что так мужчина не сможет наполнить ее.
Она протянула руку в его сторону:
— Иди ко мне.
Дар Ветер осторожно положил Таины ноги на землю и снова прилег на нее сверху, опираясь на локти. Она потянулась к нему, поцеловала кончик его носа, лаская его губами так, будто это был кончик члена:
— Войди в меня…
И он вошел, медленно и осторожно. И замер, давая ей возможность привыкнуть к ощущению своего члена в ее лоне. Тая провела рукой по плечам любовника. Их покрывала испарина, он мелко дрожал от сдерживаемого возбуждения, но более не шевелился. И тогда Тая напрягла мышцы промежности также как делала это в прошлый раз, лаская его внутри себя, и ответом ей был его надрывный стон. Он чуть отставил бедра — совсем немного — и снова вошел в нее, также медленно и аккуратно, не до конца. И потом еще раз. А Тая чувствовала, как горячо и жидко было там, где соприкасались их тела. Они оба истекали желанием друг друга. Сознание ее плыло, Тая с трудом цеплялась за реальность.
— Наполни меня… — она хрипло выдохнула в ухо любовнику, — наполни до самых краешков. Я хочу принять тебя всего, целиком…
В ответ на эти слова Дар Ветер еще немного подался бедрами вперед, насаживая Таю на свой член до самого упора, но в этот раз ей не было больно. Напротив, она подалась ему навстречу, стремясь слиться с ним как можно плотнее, чтобы не осталось ни единого зазора, ни одной щелочки…
Дар Ветер зажал Таю обеими руками, крепко — не извернешься, не убежишь — подмял ее под себя и принялся толкать бедрами, сначала медленно, с маленькой амплитудой, но желание его росло столь стремительно, что держать этот неторопливый темп было невыносимо. Да, и сама Тая хотела бОльшего — глубже, быстрее, жестче. Она подмахивала каждому движению любовника, насаживаясь на член на всю глубину, но ей все равно казалось мало этого.
— Еще! Еще! Глубже! Трахни меня! Давай! Еще! — она хрипло шептала или выкрикивала эти слова, Тая не понимала. Откуда только взялось столько страсти и огня в несчастной изуродованной оборванке без имени и прошлого?
Любовник не отвлекался на слова. Он яростно, с какой-то злобой и остервенением, вколачивался в податливое девичье лоно, все крепче прижимая к себе любимую, словно пытаясь слиться с ней воедино.
Тая чувствовала, как внутри нее натягивается тугая струна. Еще миг — и она лопнет. Она натужно застонала, выгибаясь дугой под Дар Ветром:
— Я не могу больше держать это внутри!
С нечеловеческой силой она отшвырнула от себя любовника и забилась в сладострастных конвульсиях. Из ее лона сильной прерывающейся струей била золотистая жидкость, но Тая не могла остановиться. Ее тело скручивало в сладостных судорогах снова и снова, она дугой выгибалась на подстилке из палых листьев, брызгая на любовника золотой жидкостью, сгребая в пригоршню прошлогоднюю листву. Дар Ветер смотрел на нее безумными глазами, схватившись за свой член. И как только судороги Таи немного утихли, он снова прыгнул на нее сверху, резко вошел в ее размякшее лоно и за два судорожных движения кончил, наполнив промежность девушки своим горячим семенем.
