— Думаю, нам надо разобраться во всем этом, пока не вернулась Кампе, — предложила Аннабет.
Когда мы подошли ближе, рыдания в камере усилились. Заглянув внутрь, я даже не совсем понял, что за существо перед моими глазами. Размером с обычного человека, только с очень бледной, цвета молока, кожей. Из всей одежды на нем была одна набедренная повязка, и она здорово напоминала большой подгузник. Ноги существа казались слишком большими для такого тела, на каждой ступне было по восемь пальцев, и грязные ногти на больших пальцах растрескались.
Но более всего поражала верхняя часть туловища. По сравнению с этим существом даже Янус показался бы нормальным человеком. Потому что у этого из грудной клетки торчало столько рук, что я даже не мог их сосчитать. Они росли рядами и выглядели почти обыкновенными руками, только их было так много, что они все перепутались, и теперь грудь Бриарея была похожа на вилку с намотанными на нее кольцами спагетти. Несколькими руками он закрывал лицо, когда плакал.
— Наверное, небо раньше было не таким высоким, как теперь, — пробормотал я, — или он стал покороче.
Тайсон не обратил внимания на мои слова. Он просто упал на колени.
— Бриарей! — окликнул он узника.
Рыдания прекратились.
— Сторукий! Помоги нам, пожалуйста.
Бриарей поднял голову. Его лицо было длинным и грустным, с крючковатым носом, плохими зубами и темно-коричневыми глазами. Я имею в виду совершенно коричневыми — без белков и черных зрачков, такими, будто их вылепили из глины.
— Беги, пока цел, циклоп, — жалобно простонал Бриарей. — Я не могу помочь даже самому себе.
— Но ты ведь Сторукий! — настойчиво и почтительно повторил Тайсон. — Ты можешь все.
Бриарей вытер нос с помощью пяти-шести рук, в то время как несколько других перебирали какие-то металлические обломки и деревянные щепки точь-в-точь такими же движениями, как это делал Тайсон. Забавно было наблюдать за этим. Руки словно жили своей обособленной жизнью и повиновались собственным приказам. Одни построили из деревяшек лодочку и тут же разобрали ее на части. Другие в это самое время скребли пол без всякой на то причины. Третьи играли камешками, бумагой, ножницами. Несколько рук устроили театр теней на стене, и там теперь скакали утята со щенятами.
— Не могу, — простонал Бриарей. — Кампе вернулась в мир! Титаны восстанут и ввергнут нас обратно в Тартар!
— А ты надень свое храброе лицо! — посоветовал Тайсон.
И немедленно лицо Бриарея переделалось во что-то другое. Коричневые глаза остались теми же, но теперь все черты стали другими. Нос оказался вздернутым, брови выгнулись дугой, и на губах появилась диковатая улыбка, будто ее хозяин старался совершить что-то героическое. Но почти сразу лицо исказилось и снова стало таким же унылым, как прежде.
— Ничего не получается, — опять простонал он. — Мое испуганное лицо все время возвращается.
— А как вы это делаете? — спросил я.
Аннабет подтолкнула меня локтем и прошипела:
— Не груби! У Сторуких было пятьдесят разных лиц.
— Трудно было, наверное, составить расписание, — не удержался я.
— У тебя все получится, Бриарей. — Тайсон не сдавался. — Мы поможем! Можно мне попросить у тебя автограф?
Бриарей хмыкнул и спросил уже повеселей:
— Ты прихватил с собой сотню ручек?
— Эй, вы, — прервал их беседу Гроувер. — Отсюда нужно поскорей убираться. Кампе вернется и обязательно учует нас рано или поздно.
— Ломайте решетку! — скомандовала Аннабет.
— Один момент! — Тайсон гордо улыбнулся. — Бриарею это запросто. Он такой силач! Сильней даже, чем мы, циклопы. Смотрите!
Бриарей между тем продолжал хныкать. Дюжина его рук начала играть во что-то очень похожее на «ладушки», но ни одна из них не попыталась взяться за прутья.
— Если он такой силач, как ты говоришь, то чего ж он сидит в тюрьме? — спросил я у Тайсона.
Аннабет снова ткнула меня в ребра.
— Он ошалел от ужаса, — шепотом объяснила она. — Кампе заключила его в Тартар на тысячи лет. Как бы ты себя чувствовал на его месте?
Сторукий снова закрыл ладонями лицо.
— Бриарей? — позвал Тайсон. — Что… что с тобой? Покажи нам свою великую силу.
— Тайсон, — обратилась к нему Аннабет, — думаю, этими прутьями лучше заняться тебе.
Улыбка на лице моего брата стала таять.
— Мне заняться этими прутьями… — повторил он, словно не понимая.
Потом он вцепился в дверь камеры и мигом сорвал ее с петель, словно она была кое-как слеплена из мокрой глины.
— Выходите, Бриарей, — пригласила Аннабет. — И давайте вместе сматываться отсюда.
Она протянула узнику руку. На секунду на лице Бриарея появилось радостное выражение, несколько его рук потянулись к Аннабет, но остальные хлопнули по ним.
— Не могу, — простонал он. — Она меня накажет.
— Не бойтесь, — улыбнулась Аннабет. — Вы же сражались с самими титанами и победили их, помните?
— Помню, конечно, я помню войну. — Теперь лицо его снова изменилось, брови насупились, губы сердито сжались.
«Лицо задумчивое», — догадался я.
— От грома и молний сотрясалась земля. Мы швыряли камни. Титаны и чудовища тогда чуть было не победили. Теперь они опять набрали силу. Так сказала Кампе.
— Не слушайте вы ее, — посоветовал я. — Выходите!
Бриарей не шелохнулся. Я понимал, что Гроувер прав. До возвращения Кампе времени оставалось совсем мало, но разве можно оставить его здесь? Да и Тайсон после этого будет плакать целыми неделями.
— Играем, — предложил я. — «Камни, ножницы, бумага»! Если я выиграю, идете с нами. А если проиграю, мы оставляем вас в темнице. Можете сидеть тут и дальше.
По взгляду, которым наградила меня Аннабет, я понял, что она считает меня сумасшедшим. На лице Бриарея отразилось сомнение.
— Я всегда выигрываю в «камни, ножницы, бумага»!
— Тогда давайте! Поехали!
И я три раза стукнул кулаком по ладони.
Бриарей сделал то же самое всей сотней рук, и звук раздался такой, будто целая армия сделала три шага по плацу. Он придвинулся ко мне с целой горой камешков, ножниц его хватило бы на большую школу, а из бумаги можно было построить настоящую эскадрилью самолетиков.
— Смотри только не говори, что я тебя не предупреждал, — чуть ли не застонал он. — Я всегда… — Его лицо снова приняло неуверенное выражение. — А что это ты сделал?
— Пистолетик, — объяснил я ему, показывая на пальцах пистолетик. Этому трюку научил меня Пол Блофис, но рассказывать об этом Бриарею вовсе не обязательно. — А из пистолета можно всех убить.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
