Грейс быстро собрала волосы, скрепив длинные локоны шпильками.
Он резко вздохнул.
— Я распоряжусь, чтобы немедленно подали мою карету.
Люсьен решительно направился к двери.
— Люсьен!
Нахмурившись, он повернулся на предостерегающий крик Грейс:
— Да?..
Грейс тяжело вздохнула, ее щеки побледнели.
— Разве тебе не нужно… одеться перед тем, как выйти к слугам?
Движения Люсьена были резкими, когда он натягивал на себя рубашку и застегивал ее.
— Теперь твое благоразумие удовлетворено, Грейс?
Его взгляд был вызывающим и темным.
Грейс надменно кивнула:
— Спасибо.
Люсьен насмешливо скривился:
— Какая же ты маленькая ханжа!
Он бросил на нее еще один высокомерный быстрый взгляд и вышел из комнаты.
Ханжа? Люсьен по-прежнему мог называть ее ханжой после… после?.. Грейс было невыносимо думать о вольностях, которые она позволила — поощрила! — между ними несколько минут назад.
Что он должен думать о ней?
Молодая, воспитанная и утонченная девушка не стала бы так себя вести.
Грейс упрекала себя в распущенности. Но какое же отвращение должен был чувствовать от ее поведения Люсьен!..
Глава 11
— Полагаю, будет лучше поговорить с Дариусом наедине, когда мы приедем домой, — твердо сказал Люсьен Грейс, когда она сидела рядом со своей служанкой напротив него в карете.
— Очень хорошо, — после короткой паузы кивнула Грейс. — Но я хочу еще раз поговорить с тобой, перед тем как ты уедешь.
Люсьен мог с легкостью догадаться о теме этого разговора!
Несмотря на то, что Грейс сказала ему, он не сомневался, что она глубоко сожалеет об их близости. Как он мог в этом сомневаться, когда она так старательно избегала физического контакта с ним, даже отказалась от его помощи, когда поднималась в карету?
Но Люсьен знал, что в присутствии служанки Грейс было невозможно все обсудить. Впрочем, он боялся, что они не смогут обсудить это и позже, потому что в доме ее дяди все сейчас было подчинено состоянию его здоровья.
— Очень хорошо, — отвлеченно кивнул он. — Возможно, будет разумно, если ты будешь находиться в своей спальне в то время, когда Дариус пошлет за тобой. — Он с раздражением посмотрел на молодую служанку, очень хорошо понимая, что хоть она и не участвовала в беседе, но все равно все слышала. — Не думаю что стоит сообщать твоим родственникам о том что ты была у меня дома сегодня вечером. Полагаю, им лучше думать, что вместо тебя пришла служанка — сообщить мне об обмороке твоего дяди и о том, что я должен быть рядом с тобой во время этого несчастья.
— Ты прав, — безучастно согласилась Грейс. — Уверена, что и Мэри согласится.
Мэри с детства прислуживала Грейс и поехала за ней из Корнуолла, когда та перебралась к дяде с тетей в Вустершир.
Грейс снова замолчала. Ее мысли были совсем не радужными, она постоянно думала о своем по ведении этим вечером. Боль в груди и внизу живота не позволяла ей думать ни о чем другом!
Люсьен касался ее груди. Целовал ее. Ласкал соски. Затем, прикоснулся к потаенному месту между ног… Одной только мысли о той ласке, резких движениях его пальцев внутри нее, невообразимом удовольствии, которое она испытала, было достаточно, чтобы повторно зажечь этот тлеющий жар и воспламенить ее щеки. Ее дыхание стало прерывистым, грудь дразняще поднималась в вырезе ее платья.
Но Люсьен сидел, напротив нее, казался таким холодным и отстраненным, таким высокомерным и уверенным в себе, в кремовых бриджах, пальто, накинутом поверх голубого пиджака, с тщательно завязанным галстуком, в чистой — и сухой! — рубашке, которую успел переодеть. Он выглядел так, словно их близости и вовсе не было…
— Прогноз не очень хороший, Грейс. — Люсьен не видел смысла избегать прямого ответа о состоянии здоровья герцога Карлайна; Грейс нужно будет узнать правду о ситуации, ведь ей придется помогать тете в ближайшие дни и недели. Кроме того, как он хорошо знал, Грейс была не из тех женщин, кому нравится, когда от них скрывают правду. — Врач должен остаться рядом с твоим дядей сегодня ночью. Он считает, что в следующие сутки может случиться второй, более сильный приступ. — Выражение лица Люсьена было печальным. — И он сомневается, что твой дядя переживет еще один приступ.
Грейс отвернулась, чтобы смахнуть слезы. Она крепко сжала руки. Неужели еще одна смерть в ее в семье? Но она быстро забыла о собственных чувствах, когда подумала о боли и горе своей тети, если такое случится. Ее дядя и тетя были очень верны друг другу, пережили потерю единственного сына. Было невозможно представить себе, что ее тетя может потерять еще и любимого мужа.
— Я, разумеется, предложил свою помощь, — продолжал Люсьен, когда Грейс восприняла эту информацию. Он уже знал ее достаточно хорошо — а после событий этой ночи некоторые сказали бы, что слишком хорошо, — чтобы понимать, что у нее есть сила характера, чтобы выдержать напряжение предстоящих дней.
Даже если герцог й выживет, герцогине понадобится помощник, подумал Люсьен. Не Дариус и не Френсис, а женщина, на которую она сможет опереться. Люсьен не сомневался, что Грейс обладает такой силой.
Несмотря на бледность лица, ее подбородок был храбро вздернут, когда она повернулась к нему.
— Спасибо, — мрачно поблагодарила девушка. — Я уверена, что моя тетя, лорд Дариус и лорд Френсис высоко оценят вашу помощь.
Возможно, Дариус и герцогиня — да, подумал Люсьен, но он был уверен, что Френсис расценит присутствие Люсьена в их доме как вмешательство в сугубо семейное дело. К счастью, Люсьена совершенно не интересовали чувства Френсиса, по какому бы то ни было поводу!
— Мне нравятся Джордж, Маргарет и Дариус, но я сделал это предложение ради тебя, Грейс. А не ради них, — тихо проговорил Люсьен.
— Да, я подавлена, но это не значит, что ты из-за меня должен доставлять себе неудобства! — нахмурилась, Грейс.
— Мы обручены, Грейс. — Люсьен заметил, как она поджала губы при упоминании об их помолвке. — Разве ты не видишь, что при таких обстоятельствах ты должна отказаться от своей идеи разорвать нашу помолвку?
Он был раздражен ее упрямством, и его тон сделался резким.
К сожалению, Грейс все понимала. И, немного подумав, признала, что сейчас совсем не время беспокоить и расстраивать тетю. Но это вовсе не означало, что Грейс оставила мысль о расторжении их вынужденной помолвки.
— Кроме того, — с насмешливой мягкостью продолжил Люсьен, — разве состоявшаяся между нами близость не доказала, что наша свадьба будет не такой уж неприятной?..
