Тоби улыбнулся во весь рот, возбужденно кивая.
— Значит, взрослые колдуны и ведьмы — хорошие люди, но излишне осторожные, — продолжил Род.
Тоби, немного успокоившись, кивнул.
— Среди них нашлись один-два достаточно смелых, чтобы явиться сюда. Была здесь одна ведьма с Юга, мудрее ее нет на свете. Она уже довольно стара, ей, должно быть, около тридцати!
Эта реплика застала Рода посредине глотка. Он поперхнулся, судорожно сглотнул, разинул рот, закашлялся, засопел и вытер глаза.
— Что-нибудь не так, дружище Гэллоуглас? — спросил Тоби с участием, припасенным, как правило, для восьмидесятилетних.
— О, все в порядке, — выдохнул Род. — Просто вышла небольшая путаница с пищеводом и трахеей. Знаешь ли, мы, старики, способны выкинуть самые разные фортели. Почему же та ведьма не осталась?
Тоби улыбнулся. Он просто лучился пониманием и добротой.
— Ну, она сказала, что рядом с нами слишком чувствуется груз прожитых ею лет, и улетела обратно на Юг. Если ты вдруг попадешь там в беду, то крикни ее имя — Гвендайлон — и тебе тут же окажут такую помощь, о какой ты и не мечтал.
— Я запомню, — пообещал Род. Однако, представив себя зовущим на помощь женщину, немедленно выкинул все это из головы. Он чуть не зашелся в новом приступе кашля, но не посмел расхохотаться, ибо помнил, каким он сам был чувствительным в пору юности.
Сделав еще глоток, чтобы залить вином смех, он ткнул кружкой в сторону Тоби.
— Теперь еще один вопрос: почему королева вас защищает?
— Разве ты не знаешь? — уставился на него Тоби.
— Значит, не знаю, — сладко улыбнулся Род.
— Да она же сама ведьма, дружище Гэллоуглас!
Улыбка Рода растаяла.
— Гм. — Он почесал кончик носа. — До меня доходили какие-то слухи. Выходит, это правда?
— Чистейшая правда. Она хоть и необученная, но все же ведьма.
Род поднял бровь.
— Необученная?
— Да. Чтобы довести свой талант до совершенства, его нужно постоянно развивать, тренировать и применять на практике. Катарина — ведьма по рождению, но она не обучена. Королева может слышать мысли, но не слишком ясно и не всегда, когда пожелает.
— Гм. А что она еще умеет делать?
— Больше ничего, насколько нам известно. Она может только читать мысли.
— Словом, она, если можно так выразиться, удовлетворяет минимальным требованиям, необходимым для вступления в профсоюз. — Род почесал за ухом. — Довольно полезный талант для королевы. Должно быть, она знает обо всем, что происходит в замке.
Тоби покачал головой.
— Разве ты в состоянии слушать одновременно пятерых, дружище Гэллоуглас, да еще целый день кряду? Сможешь ли ты при этом запомнить все, что они скажут?
Род нахмурился и поскреб щеку.
— Можешь ли ты повторить дословно хотя бы один разговор? — Тоби снисходительно улыбнулся и покачал головой. — Конечно, нет... и наша королева тоже не может.
— Она могла бы записать...
— Да, но вспомни, она не обучена, а чтобы научиться выражать мысли словами, необходима упорная тренировка исключительно сильного природного дара.
— Погоди, — поднял ладонь Род. — Ты хочешь сказать, что вы слышите мысли не как набор слов?
— Нет, нет. Мимолетной мысли хватает на книгу слов, дружище Гэллоуглас. Разве ты, когда думаешь о чем-то, обязательно облекаешь мысль в форму слов?
Род кивнул.
— Понятно. Квантовая механика мысли.
— Странно... — пробормотал кто-то. Подняв глаза, Род обнаружил, что окружен целой толпой юных ведьм и чародеев, явно слетевшихся послушать интересный разговор.
Род посмотрел на сказавшего это полного юного чародея и улыбнулся с оттенком сарказма.
— Что же тут странного? — Он гадал, как зовут парня.
Мальчик ухмыльнулся.
— Мартином меня кличут. — Он сделал паузу, дабы вдоволь насладиться пораженным взглядом Рода: тот никак не мог привыкнуть к их телепатическим способностям.
— А странно то, что ты, чародей, не имеешь ни малейшего представления о чтении мыслей.
— Да, — кивнул Тоби. — Из всех известных нам чародеев ты один не умеешь читать мысли, дружище Гэллоуглас.
— Э-э... да, — Род провел рукой по небритой щеке. — Ну, как я уже говорил, я на самом деле не чародей. Видите ли...
Его прервал дружный взрыв хохота. Он вздохнул и, покорившись судьбе, продолжил свои расспросы.
— Как я понял, некоторые из вас могут слышать мысли в виде набора слов?
— О, да, — подтвердил Тоби, утирая слезы. — У нас есть одна девушка с такими способностями. Он повернулся к кольцу слушателей.
— Элдис здесь?
Пухленькая хорошенькая девушка лет шестнадцати протолкалась в первый ряд.
— Кого мне для вас послушать, сэр?
В глубинах мозга Рода сверкнула искра. Его глаза злобно блеснули.
— Дюрера, советника милорда Логайра.
Элдис положила руки на колени, устроилась поудобнее, сидя при этом очень прямо, и уставилась на Рода невидящими глазами.
Вдруг девушка принялась говорить высоким монотонным слегка гнусавым голосом:
— Как вам угодно, милорд. И все же я не могу понять, истинно ли вы верны?
Ее голос упал на две октавы, сохранив медлительность и монотонность.
— Негодяй! Ты осмеливаешься оскорблять меня в лицо?
— Нет, милорд, — поспешно ответил высокий голос. — Я не оскорбляю вас, я только ставлю под сомнение мудрость ваших действий.
Дюрер, — подумал Род. Высокий голос принадлежал Дюреру, выполняющему свои обязанности — влиять на герцога Логайра и присматривать за ним.
— Вспомните, милорд, она совсем еще ребенок. Стоит ли, для ее же блага, потакать ей? Или же разумнее отшлепать ее, когда она того заслуживает?
Низкий голос лорда Логайра ответил после секундной паузы.
— В твоих словах есть доля истины. Действительно, в ее попытках добиться власти путем назначения священников сквозит что-то от избалованного ребенка.
— Но, милорд, — пробормотал высокий голос, — это же против традиций, вопреки мудрости людей, много старше ее самой. Как ни горько признать, но это действия непослушного ребенка.
— Возможно, — прогремел Логайр. — И все же она королева, а слово королевы — закон.
— Даже если она издает дурные законы, милорд?
— В ее действиях нет злого умысла, Дюрер, — глухой голос принял угрожающий оттенок. — Да, ее законы безрассудны, а также необдуманны и плохо подготовлены, ибо добро, кои они несут, завтра может стать причиной нашей гибели. Глупые законы наверное, но дурные — нет!
Обладатель высокого голоса вздохнул.
— Возможно, милорд. Но она задевает честь вельмож. Разве это не вызывает беспокойство?
— Чем задевает? — прогромыхал Логайр. — Да, она была надменна, выказав, быть может, больше высокомерия, чем позволительно даже королеве. Но пока она не предприняла ничего, что можно было бы истолковать как оскорбление.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
