для характеристик. Четыре параметра у меня обычные, но для повышения хаотического гриндера требовались универсальные геммы. А ведь их цена в инфополе равнялась пятидесяти миллионам опыта. При этом не учитывались никакие модификаторы, снижающие плату. Но всё равно для меня приобрели четыре штуки. А теперь эти камни попросту испарились, превратившись в несколько распределяемых баллов.
— Какие мысли? — спросила Мегера через минуту. Мы неосознанно оцепили кольцом наши артефакты фиксации и странный постамент, возвышающийся над площадкой.
— Явно временная аномалия, — сказал Херкулес, косясь в ту сторону, где притаился ближайший моб. — Только знак не пойму. Кто-нибудь что-нибудь чувствует?
— Пока нет, — подключилась Графиня Славская. — Через пару минут смогу определить более точно.
— Не имеет значения, — произнесла Мегера, рассматривая фиолетовый цветок. — Мы в любом случае схлопнулись и увязли. Тут растут златоглавые камневики — это плохо.
— Что за знак? — вклинилась Лика. — Какие, к черту, камневики? Куда схлопнулись? Вы на каком языке говорите?
— Фрол, что с баулом? — проигнорировала Графиня.
— На месте. Ничего не исчезло, — я пока что не задавал вопросов: потом всё расскажут. Моя команда в подобных вещах была несоизмеримо опытней меня, и мешать им не следовало. В другой ситуации, думаю, они общались бы по почте — читать быстрее, но раз данный функционал у них заблокирован, то приходится разговаривать.
— Очень хорошо, — обрадовался Херкулес. — Доставай одно зелье. Нужно проверить теорию. Ничего другого пока не трогай. Мега, что с монстрами?
— Их тут тысячи. Почему-то в трех километрах всё обрывается. Ничего не чувствую.
Я стянул вещмешок. В руках появилась склянка, цена которой была такой, что у меня в голове не укладывалось, как можно столько отдать за один фиал, но учеников Огюста подобные проблемы не волновали. Мажоры, мать их ети…
— Поставь, — парень указал на пол. Я выполнил команду. Он без проблем подобрал флакон, способный превратить в огненный ад целое футбольное поле. — То, что принесли с собой, мы можем передавать друг другу. Это хорошо. Вываливай остальное.
На землю легло ещё двадцать зелий, среди которых было и моё личное с регенерацией маны. Упало пять элементов доспехов. Рядом разместились брусок, при экипировке превращающийся в меч с огромным лезвием, и три артефакта. Последними я пользоваться не мог, так как слоты под оружие у меня заняты, а для активации предметов я не подходил по рангу.
Мегера взяла сферу, внутри которой переливалась жидкость и проговорила, указывая на бурный ручей:
— Вода чистая. Пить можно.
— Эй, умники, может быть, просветите маленькую глупую девочку? — хаоситка замахала руками, привлекая к себе внимание.
— Займись! — сказала Графиня Херкулесу. Она воплотила стилет и зашагала к краю платформы. — Мега, страхуй!
— Ты же знаешь, что в пространственных брешах время идёт по-разному? — принялся объяснять парень. Лика неопределенно кивнула. — В одних оно замедляется. Можно провести в таком портале чуть ли не месяц, а на Земле пройдёт пару часов. Бывает наоборот: кажется, что прошел день, а по факту пролетело полгода. Блокировка почты, рейтинга, аукциона и прочего функционала, позволяющего связаться с внешним миром, говорит о временной аномалии. Мы в такие обычно не суемся, потому что это редко себя окупает. Когда такие попадаются, просто убиваем себя, чтобы вернуться обратно. Знак — это плюс или минус. То есть ускорено время или нет.
Слушая Херкулеса, я наблюдал за Славской. Она припала на колени и поднесла к краю площадки, которая возвышалась на метр, острие своего оружия. Ничего не произошло. Затем неуверенно выставила палец — тоже ноль реакции. Но как только за пределы высунулась рука, из джунглей вылетел сгусток, напоминающий черную кляксу. Графиня успела среагировать — она на мгновение стала бесплотной и пропустила атаку сквозь себя. Странная субстанция ударила о поверхность. Мимолетно возник энергетический барьер, прикрывающий нас от внешней угрозы.
— Увязли и схлопнулись, — продолжил Херкулес, — потому что не можем простым путём выбраться отсюда. Считай, что угодили в ловушку. Придётся искать путь.
— А камне?.. Как их там?
— Златоглавые камневики, — он указал на растение, росшее неподалеку от нас. — Один из видов валюты. Огюст говорил, что если нашел такое, то жди беды.
— Суеверие? — уточнила Лика.
— Нет. Это крафтовый материал для смесей, но его всегда можно обменять на опыт. Если сорвешь такой, появится новый раздел в аукционе. Один такой бутончик равняется одному миллиону тремстам сорока шести тысячам двумстам шестидесяти девяти. И это всё помноженное на твой текущий уровень. Считай, что если сорвешь его, получишь… э… много получишь.
— Без калькулятора не посчитать, да? — съехидничала хаоситка. — Шестьдесят миллионов с копейками.
— А знаешь, почему именно такое число? — решил исправиться парень. — Оно входит в ряд последовательности Фибоначчи. Мы всё время сталкиваемся с ними. Даже наши способности и задания часто завязаны на эти значения. Допустим, у меня есть одно умение, но работает оно в радиусе трехсот семидесяти семи метров…
Я неожиданно вспомнил, что именно такое число адептов порядка мне предстояло уничтожить на новом этапе. Да и при получении ауры ликвидатора система оповестила, что я обнулил это же количество.
Графиня тем временем продолжила эксперименты. Находясь на площадке, она зашвырнула оружие. Стилет, преодолев десяток метров, исчез, но тут же появился в её руках. Потом женщина использовала психокинез. Монстры, пока игроки находились на территории площадки, никак не реагировали.
— Да хрень это всё собачья, — сказала Лика. — Для тебя — это триста семьдесят семь метров, потому что ты говоришь по-русски. Для американцев — это тысяча двести с мелочью футов. А для каких-нибудь дикарей из африканского племени Тумба-Юмба это пять ходок от священного куста до хижины шамана.
— Быть может, вы потом пофилософствуете? — раздался холодный голос Графини. — На этой территории можете чувствовать себя в полной безопасности, — она убрала шлем в инвентарь и прогладила сбившиеся волосы. — Тут время ведёт себя неправильно. Оно будто замерло, но при этом движется довольно быстро. Ничего не понимаю.
— Уверена, что нам ничего не угрожает? — спросила Лика.
— Да. Никаких дополнительных или сторонних заданий не будет, поэтому это место останется неизменным, — пришла к нелогичному выводу женщина. — Но отсидеться тут всё равно не получится. Голод и жажда никуда не денутся. Через три дня, если ничего съестного не найдем, будет плохо.
Перед отправлением в провал каждый из нас использовал артефакт насыщения — группа Огюста учитывала подобные мелочи. Авалонский батончик обеспечивал организм питательными веществами на целые сутки, и у него имелся остаточный двухдневный эффект. Теперь же наши инвентари заблокированы, так что до этих предметов никак не добраться.
— Думаю, это единственный источник воды в этом провале, — Херкулес кивнул на бурную речку. — Надо обезопасить весь участок. Монстры будут восстанавливаться?
— Нет, — уверенно
