спорить. Так что я отступил. Ей, очевидно, было не слишком приятно видеть меня здесь. Возможно потому что частично я теперь та самая Женя, что держала её в рабстве. Я старался не обращаться сильно к её чувствам, воспоминаниям и прочему, которые лежали мёртвым нерассортированным грузом где-то далеко. НО одно такое всплыло.
Оно было о том, как рада была Вымершая тому, что она пришла к ней. Как они обсуждали планы на будущее, как девушка рассказывала моему альтер-эго о том времени с Провиденцией. И как Женя предала её лучшие чувства, после организовав спектакль ради меня, водя ниточками и себя и Вымершую. Часть воспоминания была крайне грубо вымарана. Возможно, именно там и крылся секрет контроля, который эта вредина не захотела мне давать. А может, его выдала и сама аномалия, которая сильно обожглась и теперь, пусть и не игнорирует моё существование, но усиленно возводит между нами стену.
И я мог её понять. Но если я сейчас скажу ей о том, что знаю, боюсь, это сделает всё только хуже. Потому, решил не извиняться за девушку, которая хорошо постаралась испортить мои будущие отношения.
— Спасибо и на этом. Можно я буду приходить иногда, чтобы поглядеть на то, как тут всё меняется? Просто, я правда был поражён, когда увидел всё это. Но, думаю, что ты ещё не закончила.
Девушка отвернула голову в сторону, окончательно исключая возможность встретиться взглядами и проговорила «как знаешь, мне всё равно». Ну, то что не запретила, это уже хорошо. Осталось только научиться входить когда захочу и не слишком ей надоедать. А там, может, и станем ближе. Потому что мне кажется, что она знает слишком много, чтобы следовать её совету и постараться игнорировать существование аномалии внутри себя.
Попрощавшись и не получив ничего в ответ, я вновь сел за дрезину. И, как ни странно, вверх она поднималась намного резвее, чем по ровной поверхности. Ну не надо прямо настолько неприкрыто показывать, что я здесь не нужен, это меня обижает. Но, пусть делает что хочет. Пусть я и не собираюсь добиваться её руки и сердца, но нормальными партнёрами быть не помешает.
Партнёрами, один из которых может вырасти у другого вместо головы. Представил как это может происходить и по телу прошла неприятная дрожь. Ну нафиг! Не хочется мне такого исхода. После такого, как мне кажется, даже настоящая волшебница не воскреснет, если пассаж про кристаллы воли имеет под собой правдивую основу.
Пока ехал, ещё вернулся мыслями к искусственности аномалии внутри ядра галактики. Вот, наверное Види удивится, если я это ей расскажу. Правда. Возникает закономерный вопрос. Если уже подсадная утка занимает нужное ей место и аномалии теперь не могут туда попасть, то за что мы боремся? Этот вопрос будет преследовать меня, похоже, вечность. Вроде была более-менее возвышенная цель, что я не просто хочу на суицидальные миссии, но делаю это ради человечества. Но как-то это яркое объяснение давно поблёкло, растёкшись красками под дождём неутешительных фактов.
Мне не хочется во всём этом участвовать всё больше и больше. Но здесь мои друзья. Те, которые были на Земле, они хорошие, да. Но тройка девчонок из этого лагеря, какой бы странной она не казалось, как бы некоторые из них меня не бесили. Но мне не хочется бросать их. Нет, может они и проживут без меня. И я, может, смогу без них. Но даже если бы мне прямо сейчас дали деньги и возможность покинуть это место, то не знаю, чтобы сделал.
Даже если эти хрупко-крепкие связи, которыми я обзавёлся здесь заранее срежиссированы, то это уже не важно. У меня есть и своя голова, чтобы сделать выбор, стоят ли они того. И я говорю, что да. Поддержка Види, напористость Рюнхот, наивность Целии. Они стоят того, чтобы продолжать быть девочкой-волшебницей.
Проснулся в приподнятом настроении, даже несмотря на то, что у меня всё ещё болели раны. Возможность остаться наедине и подумать это великая вещь. Мерный стук колёс и повторяющаяся физическая нагрузка ввели меня в некое подобие успокаивающего транса, что помог расставить всё по полочкам. Это было, наверное, самое радостное моё пробуждение в этом лагере.
— О, Женя, ты наконец-то проснулась! А я взяла нам, как ты и хотела, лёгкую миссию, правда-правда! Мы сможем её выполнить и покажем этой сучке, что наша команда — самая крутая!
Если кто-то слышал мои мысли, то просто забудьте их. Вычеркните всё, что относилось к Целии. Потому что я ей сейчас вломлю!
Глава 11 (57). А Целия мила, когда беспокоится
— Ай! — получила она несильно по голове. — Да шучу я! Ты что, совсем шуток не понимаешь? Разве я могла после того, как ты меня так сильно упрашивала пойти и взять миссию? А ведь мне очень и очень хотелось!
Тело скорее действовало на инстинктах, не беря во внимание то, что, вообще-то, у меня куча не слишком приятных ран, пусть и по большей части поверхностных. И изрезанная коготками вукоары рука не укрылась от взгляда девушки. Да и то, как я чуть было не закричал, когда резкими движениями сорвал часть одежду с прилипших мест, тоже наводило на мысли.
— Я не буду тебя спрашивать, что ты вчера делала и зачем. — проявила Целия чудеса чуткости. — Но взамен… — а нет, она просто торгуется — Расскажи, что это вообще было тогда! Я про твоё превращение.
Всё-таки терпеть больше она не могла. Да и сомневаюсь, что вообще хотела. Как бы ей это преподнести? Крепко над этим задумался. Нельзя слишком переборщить с враньём, потому что я совершенно спокойно пользуюсь надиром, но это-то я. Вымершая сегодня вообще не проявила антипатии ко мне, так что, наверное, мне не грозит ничего такого от неё. Но Целия это другое дело. Расскажу сейчас, что это меня усиливает, но на небольшое время и её захочется тоже такое иметь наверняка.
И тогда мы точно будем каждый день ходить в поле, пока моя полоса удачи не закончится. Наверняка она воспримет это как отличный способ стать сильнее, да и отличный повод каждый день таскаться по аномалиям. Стукнуть бы вместо Целии её мать, да только я думаю, что это будет последнее,
