πῦρ — более известен как «греческий огонь». Это зажигательная смесь, до крайности обросшая легендами и мифами. Византийцы использовали греческий огонь на кораблях, метая его медными устройствами — сифонами, а также в осаде крепостей, доставляя до противника в деревянных бочках и глиняных сосудах — посредством метательных машин. Современники греческого огня писали, что он горел даже на поверхности воды, что очень актуально на море — нет для корабля бедствия страшнее, чем пожар, даже несмотря на изобилие воды вокруг. Первое и самое знаменитое применение греческого огня произошло при двух осадах Константинополя (674 и 717 годы), когда целых два гигантских флота арабов, решивших взять Константинополь, сгорели дотла, превратив затею в безнадёжную. На суше византийцы безальтернативно проигрывали, но зато сумели парализовать морское передвижение арабов, из-за чего удержали свою столицу. Иронично, но последнее упоминание применения греческого огня тоже было при осаде Константинополя (1453 год), ставшей роковой для последней Римской империи.
Глава десятая. Пища богов
//Российская Федерация, г. Владивосток, 11 августа 2021 года//
У котов есть такое свойство: стоит им появиться в доме, как оказывается, что они были здесь всегда — даже если час назад никаких котов у вас не было. Они живут в собственном временном потоке и ведут себя так, будто мир людей — это всего лишь остановка на пути к чему-то гораздо более интересному.
Терри Пратчетт, «Кот без прикрас»
— Дикари до сих пор орут друг на друга, — сообщил Ниалль, двигая ушами.
— Это неважно, — усмехнулся Савол. — Нужно срочно добыть еды. А ещё как-то узнать, что такое «камера».
— Если маскировка не работает, может, стоит обойтись без неё? — предложил Ниалль. — Мы вызвали целый шквал нездорового беспокойства там, где наличие котов не должно никого удивлять.
— Ты прав, — вздохнул Савол. — Снимаем.
Если бы на этом узком просвете среди кустарника был посторонний, он бы увидел, как там из ниоткуда возникло целых два чёрных кота.
— Неподалёку кто-то сдох, — принюхался Ниалль. — Проверим?
— Собака, — помотал мордой Савол. — Терпеть не могу этих тварей…
— А кто может? — усмехнулся Ниалль. — Разве есть хоть один разумный и благовоспитанный кот, способный терпеть рядом с собой общество неряшливой псины?
— Килат, если только, — ответил Савол со смешком.
— Ой, не напоминай… — страдальческим тоном попросил Ниалль. — Этот любитель псов доводил меня до безумия в академии. Почему его не сдали в лечебницу? Он же точно душевнобольной!
— И, одновременно с этим, великолепный маг воздуха, — напомнил Савол. — Даже если бы он бесконтрольно гадил под себя, его бы, всё равно, держали на хорошем счету. Даже если бы он систематически трахал какую-нибудь шелудивую псину, его бы, всё равно, носили на руках.
— Знаю-знаю… — протянул Ниалль. — Кому-то просто суждено было родиться в нужной кондиции и быть любимым всеми.
— Простым парням, вроде нас, приходится выцарапывать своё когтями и клыками, — с грустью вздохнул Савол. — А котам, родившимся на шёлковых простынях, всё достаётся на блюдечке. Но так устроен мир.
— Ты-то своё, получается, уже урвал, — хмыкнул Ниалль.
— Я поделюсь с тобой частью дохода с патента, — пообещал Савол. — Я не забываю тех, кто мне помогает.
— Я благодарен тебе за это, — улыбнулся Ниалль. — Но перспектива выкарабкаться из этой ситуации мне видится маловероятной… Наше бегство похоже на акт отчаянья.
— Тебе так кажется только потому, что ты не знаешь того, что знаю я, — произнёс Савол. — В Протекторате, в обозримом будущем, кое-что кардинально изменится. Нужно только подождать.
— Что ты знаешь? — живо заинтересовался Ниалль.
— Всему своё время, партнёр, — ответил Савол. — Тем более, что гарантий никаких нет, и никто не может точно спрогнозировать грядущий ход событий. Я буду выглядеть глупо, если наговорю тебе всякого, а затем всё сложится совсем не так…
— Я подожду, — решил Ниалль.
— Теперь о наших планах на ближайшую перспективу, — продолжил Савол. — Необходимо найти место, где мы сможем обитать неопределённое время, с едой и водой.
— Найдём, не сомневаюсь, — уверенно ответил Ниалль. — А затем? Ты собираешься выяснять причины неотвратимой гибели этого мира?
— Неизвестно, сколько нам здесь придётся просуществовать, — ответил на это Савол. — Поэтому придётся выяснить всё в подробностях. Это в наших интересах. А ещё, в наших же интересах, спасение этого мира. Я никогда не работаю бесплатно, но, в этот раз, придётся сделать исключение.
— А если сохранить этот мир уже невозможно? — спросил Ниалль. — Что тогда?
— Тогда придётся связаться с Огизис, — вздохнул Савол.
— С этой стервой? — недоуменно вопросил Ниалль. — Да никогда!
— Шельма, ещё какая, — кивнул Савол. — Но только у неё, если верить смутным слухам из гнилых местечек Коттона, есть доступ к координатам большей части миров под Печатью Трибунала.
— Она с тебя три шкуры сдерёт за такое, ха-ха-ха! — рассмеялся Ниалль. — И с меня тоже, в придачу!
— Есть у меня несколько мыслей, как её можно ублажить, — уверенно заявил Савол. — Управляемые молнии — это ведь не всё, чем может удивить нас этот мир. Смогли придумать это, значит, могут придумать что-то ещё.
— Понадеешься на Огизис? — с недоверием спросил Ниалль. — Не узнаю старину Савола.
— Только в крайнем случае — если жестоко отрыгнёмся с сохранением этого мира, — вздохнул Савол. — Сохраним — Огизис останется с кисточкой. Не сохраним — нам будет не до каких-то там патентных гонораров, Ниалль. Конец этого мира может означать конец для нас. Бежать нам будет некуда, потому что везде, куда мы только можем податься, уже ждут агенты Протектората…
— Авантюра, Савол, — неодобрительно мурлыкнул Ниалль.
— Выбора, всё равно, нет, — вздохнул Савол. — Идём искать жильё и пропитание.
И они пошли вглубь города.
Людская застройка становилась всё выше, всё больше гремящих и рычащих машин, а также самих людей, гуляющих вдоль дорог.
«Видимо, чтобы их не давило машинами, люди ходят вдоль дорог», — подумал Савол. — «То есть людей вытеснило с дорог машинами…»
— Ма-ма, мяу! — раздалось из коляски, ведомой некой женщиной.
Савол посмотрел на источник звука — детёныш человека сидел в коляске и тыкал в направлении котов пальцем.
— Их надо научить вежливости, — произнёс Ниалль.
— Меньше всего нам нужно привлекать внимание, — покачал мордой Савол. — Идём дальше, будто мы неразумные.
Но два кота, идущих рядом, привлекали внимание прохожих людей, потому Савол принял волевое решение свернуть в многочисленные дворы.
За заборами попадались безумно лающие собаки, что нервировало котов, привыкших, что домашние псы, обычно,
