Милана подняла своё лицо и столкнулась с тёмными омутами, которые мгновенно стали затягивать её, словно в пучину. И вот как она могла думать, что Тимур и Владимир похожи? Да они разные, как земля и небо. И не только характерами разные, но и внешностью. Нет, есть, конечно, какие-то схожие черты, всё-таки родные братья, но вот если присмотреться как следует, то видно невооружённым глазом, что они разные.
Милана смотрела в глаза Леона, практически не моргая, и внимательно наблюдала за тем, как лицо мужчины становится всё ближе и ближе к её лицу, а затем его горячие пухлые губы легли на её губы, и внутри словно что-то взорвалось. Шквал эмоций разлетелся, наполняя её тело. Нет, жизнь её вообще ничему не учит. А ещё эти гормоны, от которых постоянно хочется то смеяться, то плакать, или и то и другое одновременно, доводили её. «Это всё гормоны!» – напомнила она сама себе и резко оттолкнула Леона.
– Эй, ты чего? – нежно произнёс он и стал снова медленно подбираться к ней, но морок уже спал, и Милана видела всё ясными глазами.
– Уйди, пожалуйста, – прошептала она, чувствуя, как в горле всё пересохло.
– В смысле уйти? – не понял Леон и отпрянул от девушки.
– Просто уйди, – снова попросила она, но Леон не собирался просто так взять и подчиниться. Какого хрена, как говорится! Почему он должен уйти? Он тут старался, готовил, приятное хотел сделать, а теперь его гонят? Нет уж. Он станется. Ещё ни одна баба им не командовала, и не будет такого!
– Ты мне нормально можешь объяснить, что случилось? Всё же было в порядке, – скрипя зубами, произнёс он, пытаясь успокоиться и не заводиться.
– Ничего не было в порядке. Ты что думаешь, что можешь вот так вот просто врываться в мою жизнь, без спроса входить в мою квартиру, покупать продукты, жильё, готовить, решать, как мне жить? Не будет этого. Слышишь? Не-бу-дет! – последнее слово она произнесла по слогам. А в глазах уже слёзы рвались наружу. – Я не твоя игрушка, и ты не можешь просто так приходить, поиграть со мной, а потом сбегать.
– Да с чего ты решила, что я сбегу? – всё-таки не удержался и повысил голос.
– А что, не так?
– Нет.
Милана хмыкнула.
– Ты уже показал мне своё настоящее лицо, и я больше не хочу его видеть. Почему тебе бы просто не найти хорошую девушку и жить с ней. Рожайте детей. Делайте что хотите. Не думаю, что у тебя с этим будут проблемы.
– Если бы мог, давно бы нашёл, – как-то устало и обречённо проговорил Леон.
– Да? И что же тебе мешает? В чём проблема? – практически выкрикнула Милана дрожащим голосом. Как же ей сейчас хотелось остаться одной и как следует поплакать. Только вот нервничать ей сейчас нельзя. Она не одна. И должна заботиться о крохе, что растёт внутри неё.
– Не могу я!
– Да почему? Просто оставь меня в покое. Не беспокойся, я не буду претендовать на отцовство. Я справлюсь сама. Просто не мешай мне жить.
– Вот знаешь, я сейчас на тебя смотрю и вижу глупую девчонку, – сказал Леон.
– Что? – возмущаясь, ответила ему Милана. Глупой её ещё никто не называл.
– Ты реально не видишь?
– Вижу что? – Она скрестила руки на груди, готовясь к новым оскорблениям.
– Люблю я тебя! – выкрикнул Леон, а Милана тут же замерла. Это ей не показалось?
– Ты что? – переспросила девушка, опасаясь, что всё же показалось.
– Я сам недавно это понял. Да, я поступил как последняя мразь, которой мозги заволокло местью, и уж никак не думал, что влюблюсь в тебя. Это, кажется, произошло ещё в тот момент, когда мы впервые увиделись там, на стоянке возле магазина. Ты стояла вся мокрая, расстроенная, а мне только и хотелось обнять тебя и скрыть от всего мира, сделать своей. Только я это не сразу понял. Много раз ловил себя на мысли, что думаю о тебе, но постоянно одёргивал себя за это, приказывая, что ты нужна только для дела. А когда ты исчезла, и я отомстил брату, думал, станет легче. Но ни хрена легче не стало! Меня только сильнее клинить стало. В каждой бабе искал тебя, ощущал себя каким-то душевнобольным, а потом не выдержал и стал искать. Это было сделать легко. А теперь увидел снова и не могу отпустить. Я уже думал о том, что если ты не согласишься поехать со мной обратно, то я продам бизнес, куплю себе здесь жильё и буду рядом. Никого к тебе не подпущу. Можешь обижаться на меня, бить, проклинать, но ты будешь моей. Никому тебя не отдам, слышишь? Никому. И этот ребёнок… Не имеет значения, чей он – мой или брата. Мне это до лампочки! Понимаешь? Я готов полюбить всё, что связано с тобой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Леон замолчал и впервые почувствовал себя слабым и ничтожным. Он никогда ещё не ощущал такого состояния. Даже когда от него все родные отвернулись и закрыли на зоне, он чувствовал только зло и нарастающую ненависть. Но вот слабость он никогда не чувствовал, даже когда его жизнь была на волоске от смерти. А сейчас вот стоял с распахнутой душой перед этой девчонкой, говорил ей всё то, что чувствует и за что презирает себя, но не мог остановиться. Она была его ахиллесовой пятой. Та, за кого он без раздумий отдаст жизнь.
В квартире повисла тишина. Милана никак не могла ожидать такого признания. Она думала, что он смеётся над ней, а, оказывается, он просто любит? Это вообще возможно? Как можно полюбить человека, так и не зная, кто он на самом деле? Они же были практически не знакомы. Толком не общались, только так, по мелочи, не больше. Хотя она и сама испытывала к этому мужчине чувства, которые её раздирали. Она прекрасно понимала, что ненормально любить того, кто однажды предал и играл тобой, используя в своей грязной игре просто как пешку, но она ничего не могла сделать со своим глупым сердцем.
– Ты ведь не уйдёшь из моей жизни? – тихо произнесла она, разбивая тишину.
– Нет, – твёрдо отчеканил Леон.
Милана тяжело вздохнула.
– Ты должен понять, что я не могу просто так вот взять и броситься тебе на шею и отдать своё сердце и душу. Я не готова быть с тобой и делить свою жизнь, но, если хочешь, можешь помогать мне и быть отцом моего ребёнка. Я согласна на то, что ты будешь с ним видеться, но быть твоей девушкой или женой – нет.
– Хорошо. Спасибо, – ответил Леон. Ему сейчас и этого было достаточно. Он просто будет рядом, как чёртов мазохист раздирать себе душу, не имея права прикоснуться к Милане. Но только ради того, чтобы просто быть рядом, он выдержит любые испытания. – Я тогда пойду, а ты поужинай. И посмотри квартиры. Если понравится, скажешь, а не понравится, я найду другие.
Милана только молча кивнула и проводила взглядом Леона до двери. Она слышала, как захлопнулась входная дверь. Подойдя к стулу, девушка медленно опустилась на него.
– И вот что мне со всем этим делать? – тихо произнесла она и перевела взгляд на папку, что лежала на журнальном столике. Не хотелось ей выбирать какую-то квартиру, где она будет жить с малышом. Она безумно соскучилась по своему городу, пусть так ретиво из него и сбежала. Соскучилась по Любе и Насте, по той жизни, которая у неё была. Она даже учёбу не закончила, а так стремилась получить диплом.
Тяжело вздохнув, Милана снова поднялась и подошла к столу, где совсем недавно стоял Тимур. Она посмотрела на овощи, которые он не дорезал и, помыв руки, стала доделывать ужин.
Глава 18
Сидя в баре недалеко от отеля, Леон вливал в себя уже третью порцию виски со льдом. Снова она его прогнала. Он к Милане со всей душой, а она взяла и выгнала. Честно говоря, он чего-то подобного и ожидал от неё. Знал, что просто так она его не простит. Он бы не простил. Так чего хочет от неё?
Рядом за барную стойку кто-то подсел, и в ноздри ворвался приторно-сладкий аромат женских духов. Леон поморщился и перевёл взгляд на ту, которая сейчас сидела с ним рядом и мило улыбалась.
– Привет! – таким же приторно-сладким голоском произнесла незнакомка, и Леон, не отвечая ей, только кивнул в знак приветствия.
