И этот кто-то весь сегодняшний день вне зоны доступа.
Ох, Злата! Ну почему ты всё отрицаешь?
— Огановский, давай в кадр!
Чёрт! Сегодняшние съёмки просто резиновые. Два раза словил в челюсть от Майка. Рассеян, как никогда. Совершенно не настроен работать. Все мысли только о Златке и об этом её Тодде!
"Соскучилась по Тодду". А если она, и правда, начала с ним встречаться? Нет, не должна… Не должна…
— Виталий! Ты уснул что ли? — в который раз рыкнул на меня режиссёр.
Вот чёрт! Ещё немного и опять сорвался бы с балки!
Не иначе, как чудом я продержался ещё полчаса и, видимо, наконец, удовлетворив режиссёра своими выкрутасами, был амнистирован на час раньше положенного срока.
Ещё два дня съёмок, а я уже как размохрившаяся тряпка. Ни на что не годен. Если только на бесконечные переживания и попытки дозвониться одной маленькой засранке.
Как же хочется домой и просто упасть. Вымотался! Не столько физически, сколько морально. Но ничего! Осталось принять получасовой душ, чтобы избавиться от фунтов грязи и искусственной крови на теле и домой.
Рухнуть бы прямо тут! — закралась отличная идея, когда я пересекал последние пятьдесят футов от павильона к машине.
"Ага! И рассыпаться, как старый, трухлявый пень!" — морально "поддержал" меня внутренний голос.
Да уж, совсем раскис. Ещё и сегодняшний звонок Деборы сыграл не последнюю роль в падении моего настроения до уровня пола. Всё решится через четыре дня. Пора нам уже закончить с этим делом.
С волей покойной не поспоришь…
Не знаю, что двигало Джесс, когда она составляла это завещание, но я не в обиде. Не беден. Есть, где жить. Осталось собрать вещи и перебраться в свой коттедж в Майами.
Наверное, мои мысли так и тянулись бы, как противный, вязкий кисель, если бы не худая, женская фигура, вынырнувшая справа.
— Виталий Огановский! — поставил меня на паузу тягучий, стервозный голос.
— Мина? — вот только тебя не хватало до кучи!
— А ты, смотрю, у нас шустрый! — недобро усмехнулась она и подошла ближе.
— Если ты про вчерашнюю ночь… Извини, что-то, я не рассчитал свои силы. Давно так не нажирался.
В ответ она хлестнула меня взглядом, как кнутом.
— Извини, мне пора. Увидимся, как-нибудь. — попытался по-быстрому отмазаться я и нервно ткнул кнопку на брелке.
— Обязательно увидимся. И опять набухаемся до чёртиков. — с сарказмом процедила она.
— Мина, мне правда нужно ехать. Надеюсь, ты не держишь обиды. Давай потом созвонимся, окей? — Боже! Как-будто я ей что-то должен! И почему я вообще обязан оправдываться перед этой озабоченной кошкой?
— Да, нет… Не обижаюсь. Мне просто любопытно… — она на миг отвела глаза в сторону и, коротко усмехнувшись, добавила, — Ей это удалось?
— Кому? О чём вообще речь? — в голове после последних событий была самая настоящая каша.
— Твоей соседке. Дочке друга. — хмыкнула она. — Удалось ей с тобой переспать?
— Что??? С чего ты это взя…
— Да она сама сказала. — Мина пожала тощими плечами и продолжила своими словами погружать меня в какую-то другую, невозможную, сюрреалистичную реальность, — Точнее, не сказала, а орала о своих намерениях на весь дом. И даже предлагала мне деньги в качестве отступных. Вот я и решила узнать: удалось?
Её последние слова остались на улице, в то время, когда я уже сидел в своём "Мустанге" и нервно выкручивал руль, не соображая в какую сторону ехать.
Глава 32
| ЗЛАТА |
Последние несколько дней я не жила, а притворялась.
Симулировала всё: начиная от внимательности на лекциях, заканчивая улыбками Тодду и Хизер. Казалось, вся моя жизнь была уже просто игрой. Дурацкой и неправдоподобной. Я, как марионетка невидимого кукловода выполняла определённые жизненные функции, позволяя себе дышать и есть лишь изредка, чтобы оставались хоть какие-то силы. Но для чего? Чтобы страдать и дальше. Другого ответа у меня не было.
А сердце… Его то не было, то оно снова появлялось. Чаще, ночью. В одиночестве и темноте. Своими частыми и глухими ударами оно беспощадно выбивало из меня последние силы и бесконечные, душащие слёзы.
Тодд… Он был внимателен и терпелив. Друг, хотя, вернее будет теперь говорить "мой парень" не задавал лишних вопросов и ждал, пока я вновь оживу. Лишь один раз он попытался меня поцеловать, но я не смогла. После рук Виталика моё тело превратилось в магнит — отталкивало всех и тянулось только к нему.
— А поехали к Статуе Свободы, Злат? Прямо сейчас! — не унимался Тодд, когда мы уже второй час уныло бродили по дорожкам Центрального парка. Точнее, унылой была только я, а он, как всегда, всеми силами пытался меня развеселить. — Ну давай, мышка! Я там не был уже лет пять, представляешь?
"Только не туда!" — возмутился внутренний голос. Хватит! Надоело! Повсюду Виталик! Когда-нибудь я смогу не думать о нём хотя бы пять минут?
— Извини, давай потом, — получилось не очень убедительно и судорожно-вымученно. — Я лучше пойду. Мне ещё к завтрашнему тесту надо подготовиться.
— К тесту? Тебе? Не смеши меня, мышка. Да тебе автоматом зачёт поставят! — засмеялся он. Но что-то в этом смехе было необычным. Натянутым и напряжённым, что ли? Всё равно, что пытаться крутить колёса машины вручную — сил много, а эффекта нет.
— Тодд, в другой раз, ладно? Мне, на самом деле, надо домой. — я ускорила шаг по направлению к выходу из парка, но он перехватил мою руку и развернул к себе.
— Злат, я же вижу, как тебе больно. Ты можешь ничего от меня не скрывать. Просто скажи, что он тебе сделал? Я не могу больше смотреть, как ты страдаешь.
В глазах Тодда читалась просто невозможная боль. Я так его понимала, жалела и мечтала ответить взаимностью. Но, не срасталось. Не получалось. В душе лишь теплилась искренняя надежда, что это временно…
Я отвела глаза в сторону и заскользила невидящим, уставшим взглядом по огромному водоёму Жаклин Кеннеди.
— Он ничего не сделал. Просто я больше так
