— Думаешь? — Я перестала скручивать пряжу в клубок и посмотрела на нее. — Там говорят только родственникам.
— Скажи, что ты его девушка. — Бабушка улыбнулась и похлопала меня по плечу, забирая клубок из рук. — Вижу же, что хочешь сходить к нему. Так не сдавайся.
— Он не хочет никого видеть. — С тяжелым вздохом сказала ей и пожала плечами. — Да и вообще. Мы вроде как не особо друг друга перевариваем.
— Или тебе кажется? — Бабуля поднялась и пошла в кухню, кивнув и мне следовать за ней.
Мы выпили ее фирменного чайку, и мне пришлось отправиться домой, размышляя над всем. Может, бабушка права, и стоит снова попытать счастье. Пока не могла определиться с тем, что делать дальше. Поговорю с Ангелиной и выслушаю ее мнение по этому поводу. За последнее время мы сдружились, а вот с остальными была проблема, ведь они следовали за Максом, как верные слуги, и это определенно бесило.
Стоило открыть дверь квартиры, как я снова услышала ругань отчима и матери. Я уже привыкла к их склокам. Сразу уходила наверх и не выходила из комнаты, пока мама не поднималась ко мне и не звала на ужин, который проходил в гробовой тишине.
— Я не обязан кормить ее! Достаточно того, что похлопотал насчет этой идиотской школы! — Орал Иннокентий, а я замерла, ведь речь шла обо мне. — Мне наплевать! Я хочу своего ребенка, а не твою нахлебницу!
Ком в горле появился внезапно, а внутри все скукожилось от этих слов. Помнится, он был таким любезным, когда мама познакомила нас, а теперь вывернул свое гнилое нутро. Стало противно, что мама терпела скотское отношение из-за роскошной и беспроблемной жизни.
— Зачем ты так, Кеша, она ведь моя дочка. — Промямлила она со слезами в голосе. — Что ты хочешь? Чтобы я отправила ее к матери?
— Нет, но не мешало бы уже работать. Я в ее возрасте батрачил на износ.
— Кеш, Аля еще школьница…
Я сорвалась с места и побежала в комнату, где закрылась и сидела возле двери. Плакать я не стала, но желание что-либо делать пропало без следа. Мама стучала несколько раз, но я говорила, что делаю уроки. Даже ужинать не пошла. Просто пропал аппетит…
Глава 24
Ксандр
Я быстро отключился, когда один из недоумков ударил меня по голове. Что было дальше одному богу известно и парням, которые передали привет от Марата. Чертов хиляк не смог стерпеть поражения и отправил своих верно подданных мне отомстить. Очнулся в больнице, чувствуя мучительную боль во всем теле и жуткую жажду. В палате никого не было, кроме меня. Дышал через трубки и в какой-то момент начал задыхаться. Запаниковал, но прибежала медсестра и еще одна девушка. Успокоили и сказали попробовать дышать самостоятельно. Только после этого убрали трубки.
Голос хрипел, и я не мог ничего толком произнести. Потом снова вырубился, и так несколько раз, пока сознание не прояснилось. Очнувшись в очередной раз, увидел врача, разговор с которым убил меня. Оказывается, мне сделали операции на позвоночнике. Травма незначительная, ходить смогу, но заниматься спортом запрещено в первое время. Бокс теперь придется оставить. Навсегда. Любимое занятие. В дальнейшем разрешены физические нагрузки, но точнее доктор сможет сказать после того, как я приду в норму.
Физическое состояние было намного лучше, чем моральное. Я растоптан. Ничего не хочется. Даже с матерью поговорить не смог, а с отцом тем более. Все раздражали. Работники больницы, надоедливые родственники, Митяй, Лизка, а еще Петрова с ее жалостливым взглядом. На здорового смотреть не хотела, а стоило попасть под каток, так сразу прилетела, чтобы показать, какая она добренькая и хорошая. Ангелочек, мать ее за ногу!
Митька приходил еще, но я попросил медсестер никого ко мне не пускать, даже если платить будут. Достали! Пялился в окно днями, превращался в овощ и не притрагивался к еде. Только мой покой был нарушен назойливой мухой, которая каким-то чудом проникла в палату.
— Привет, больному! — Радостно проверещала Петрова и поставила пакетик с апельсинами на прикроватную тумбочку, нервируя меня своим видом. — Как дела?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Что тебе надо, нечисть? — Спросил, хмурясь и сжимая кулак.
— Буду возвращать напыщенную задницу к жизни. — С таким же оптимизмом произнесла девушка, а я скрипнул зубами так сильно, что сам скривился.
Хорошо, что с шеи убрали фиксатор, и я мог нормально смотреть на Алину.
— Я же просил никого ко мне не пускать. Что за люди?! — Злость накрывала меня с головой, и хотелось треснуть чем-нибудь по улыбающемуся лицу Петровой.
Как бы она меня не привлекала в качестве трофея, но сейчас до жути бесила своей непринужденностью и нормальным отношением.
— Нормальные люди, — одноклассница пожала плечами и сделала шаг в сторону, внимательно рассматривая обстановку в палате, — которые между прочим понимают, что тебе нужно общение.
— Мне ничего не нужно, тем более, от тебя. Так что забирай свой пакетик и шуруй отсюда, пока я тебя не прибил.
Алина скривилась и указала взглядом на гипс на ноге и руке.
— Даже если очень захочешь, то не сможешь. Так что придется меня потерпеть. — Она пожала и плечами улыбнулась.
Не выдержал, схватил апельсин из пакета и кинул в нее. Конечно, не попал, а она рассмеялась, но я снова взял фрукт и кинул в нее.
— Ярославский, аккуратнее. Если попадешь в голову, то я лягу рядом с тобой. — Произнесла Алина, увиливая от моих снарядов.
Эти действия позволили немного снизить уровень негодования, но злость все еще бушевала внутри. Только злился я не на нее, а на самого себя. За беспомощность и слабость.
— Хватит! Не ценишь свой труд, цени мой. Я, между прочим, сама заработала на апельсинчики. — Сказала одноклассница и принялась собирать фрукты с пола, пока я хмурился.
— Не понял? Ты что, работаешь? — Нажал на кнопку, чтобы немного приподнять корпус и видеть эту ненормальную лучше. — С каких пор?
— Слишком много вопросов задаешь. — Петрова на миг стала серьезной, но когда поднесла апельсины к тумбочке, вновь улыбнулась. — Я пришла не просто так. Теперь буду учить тебя.
— Какого…? — Вылетело у меня прежде, чем она села на стул.
— Ты же не можешь пропускать занятия, и я вызвалась тебе помочь. — Девушка закинула ногу на ногу, а я фыркнул.
— Других кандидатов не нашлось?
— Не хотелось бы тебя огорчать, но, — она развела руки в стороны, — никто не выявил желания.
— А ты, значит, заделалась чертовым волонтером.
— Типо того. — Алина потерла ладони друг о друга. — Сегодня так и быть не стану тебя грузить, но вот завтра…
Скрипнул зубами, щурясь и еле сдерживая злость на эту глупую куропатку.
— Не будет никакого завтра. Сегодня я тебя еще терплю, а завтра не стану. — Процедил сквозь зубы и снова взял апельсин в руку. — Этот будет контрольным.
Петрова цокнула, поднялась и забрала фрукт, направившись к раковине и вызвав у меня еще одну волну негодования.
— Тебе нужны витамины. — Она тщательно намывала апельсин и не слышала моих слов. — Сейчас почищу.
— Петрова! Ты меня бесишь! Я тебе сказал, выметаться. — Чуть ли не шипел на девушку, которая вернулась, поставила стул ближе к кровати и принялась усердно сдирать с апельсина кожуру. — Ты меня слышала?
— Не поверишь, напыщенная задница, — она отломила дольку фрукта и протянула мне, — мне наплевать. Я буду приходить к тебе каждый день и, если надо, запихивать в тебя витамины и знания. Понятно объясняю?
Скрипнул зубами, понимая, что исчадие ада не прогонишь даже концом света. Она выпучила глаза и кивнула на дольку апельсина, но я демонстративно отвернулся. Еще чего! Пользоваться услугами волонтерки. Так низко я не паду. Вот встану на ноги и поиграю в такие игры, но не сейчас.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Ярославский, тебе говорили, что ты противный. — Петрова тяжело вздохнула, кинула дольку апельсина себе в рот и откинулась на спинку стула.
— Таких особей еще не встречал. — Буркнул и наблюдал с каким аппетитом девушка уминает фрукт.
