Маленький островок Фера занимает в мифологии место, не соответствующее его величине. Раскопки Феры в 60-х годах прошлого столетия дали этому объяснение. Выявлено городское поселение бронзового века, уничтоженное гигантским взрывом вулкана, находившегося на Фере. Установлено, что это извержение вызвало гигантскую приливную волну, затопившую Крит и уничтожившую его древнейшую культуру, которую принято называть по имени царя Миноса минойской. Самым удивительным свидетельством древности островных мифов являются обнаруженные на Фере рисунки «допотопного» периода с изображением кораблей, входящих в гавань, и большой реки, на берегах которой растут пальмы. Это, бесспорно, Ливия. Не случайно миф объясняет возникновение Феры милостью ливийского Посейдона.
Крит Царица Крита
Покинув пещеру, Европа побрела по еле заметной тропе, которую ей указал тот, кто сменил облик быка и назвался Зевсом. На ней оставалось ее девичье одеяние, пахнущее морской солью, шею же холодило ожерелье из драгоценных камней как знак чего-то нового, неведомого. Европе еще не приходилось носить украшения, ибо мать, видя, как загораются у девушки глаза при виде содержимого шкатулки, наставляла:
– Царевну украшают не золото и драгоценности, а скромность.
Европа нащупала почти квадратный камушек и вслух повторила ранее неведомое ей название – «сарпедон». Ибо ей нравилась не только игра этого камня, но и его название, означающее на ее языке «утес спасения». Что имел в виду Зевс, выделяя этот камень среди других? Утес, где они вышли на берег после страшного плавания среди морских чудовищ? Или холм, на котором возвышается дворец невиданной на ее родине формы? Возлюбленный, прощаясь, велел ей идти туда, объяснив, что ее ожидает Астерий и что она станет его законной супругой и царицей острова, имя которому Крит.
Военный танец аттических юношей
Случилось так, как было решено и предсказано Зевсом. Астерий действительно ждал Европу много лет. Цари восьмидесяти девяти городов острова конечно же были счастливы отдать за юношу с сияющими, как звезды, глазами любую из своих дочерей. Но оракул Зевса на горе Иде поведал, что к царю явится с моря девушка в восточном одеянии с прекрасным ожерельем на шее и, став его женой, родит ему трех могучих и мудрых сыновей. Благочестивый Астерий покинул свой город Кносс и, поселившись на восточной оконечности Крита, терпеливо ждал.
Увидев Европу, он упал перед нею на колени и объяснился в любви. Затем, увезя чужестранку в Кносс, он никогда не спрашивал, из какого она рода и как попала на Крит, ибо оракул объяснил, что как только он проявит несвойственное мужу любопытство, супруга покинет его навсегда.
Завершили свой круг девять полнолуний, и у супругов родился первенец, которому отец дал имя Минос. Одновременно с этим все восемьдесят девять городов признали Астерия своим владыкой и принесли ему дары как царю. Не догадывался Астерий, что не случайно такое совпадение. Но Европа понимала, что это Зевс не забыл о своем сыне, которому суждено стать наследником Астерия. Второго мальчика, вскоре появившегося в царской семье, Астерий назвал Радамантом, по имени своего покойного отца. Могла ли возразить Европа и попросить назвать новорожденного в честь своего отца Агенором? Когда же родился третий сын, она сразу объявила, что его имя будет Сарпедон.
Настойчивость показалась Астерию странной, и он сразу же спросил, что означает это имя. Европа имела неосторожность объяснить, что это название драгоценного камня, и даже показать, как он выглядит. С тех пор в душе царя зародились подозрения. Он вспомнил, что в тот день, когда к нему пришла Европа, к берегу не причаливал ни один корабль. Если бы дева каким-то чудом добралась вплавь, на ней не могло быть ожерелья: оно бы смылось волнами. Следовательно, кто-то подарил его уже на Крите. Кто же был этот человек или бог, сделавший такой подарок? И чем его заслужила чужестранка, назвавшаяся Европой?
И стал Астерий, забыв предостережение оракула, засыпать супругу вопросами. Европа ничего не знала об оракуле, но, как любая женщина, она имела свои тайны и не хотела ими делиться.
Однажды, когда Астерий вернулся домой после битвы с напавшими на Крит пиратами, он не застал ни Европы, ни младшего сына. Напрасно он разослал по всему морю корабли, чтобы вернуть беглянку. Она исчезла бесследно. Привратник, которого обвинили в пособничестве похитителю, уверял, оправдываясь, что видел, как Зевс поднимал на небо Европу с мальчиком на руках. И когда уже все в это поверили, критский купец, вернувшийся из Ликии, явился во дворец с вестью, что видел Европу вместе с юношей, охранявшим любимую мать не только от бесчисленных женихов, но и от злых помыслов. Ликийцы называли юношу Сарпедоном.
Царь Минос
Незадолго до кончины Астерий назначил своим наследником Миноса. Пожелав убедиться в правильности выбора, престарелый царь вышел на берег и обратился к владыке тяжелогремящего моря с мольбой, чтобы дал он в качестве знака одобрения жертвенного быка. И выкинул Посейдон из морской глубины быка невиданной красоты, который вплавь добрался до берега и вышел на землю Крита [136].
Так стал Минос царем, оставив Радаманта не у дел [137]. При нем Кносс стал столицей всего Крита. Только два города отказались подчиниться Миносу.
Начал новый царь свое правление с того, что удалился на гору Иду, где Зевс продиктовал законы для его народа. Таким образом, Минос считался греками первым законодателем. О законах восточных царей в эпоху формирования мифов греки представления не имели [138].
В Миносе видели также первого обладателя военного флота, установившего владычество Крита на морях. Как обратили внимание ученые нового времени, мифы о завоеваниях Миноса приурочены к тем местам, которые назывались «Миноя». Такое место имелось и в Мегарах.
Рассказывали, что в Мегарах правил царь Нис, сын Ареса. У него на макушке имелась прядь волос того же пурпурного цвета, как и его царская мантия. Всем было известно, что царь умрет, как только лишится удивительной пряди. Знал об этом и Минос, мечтавший о завоевании Мегар. У Ниса не было сыновей, и после его смерти город легко было захватить.
Минос послал к берегам Аттики, с которой граничили Мегары, флот и вступил в переговоры с дочерью Ниса Скиллой [139], обещав ей великолепное золотое ожерелье, если она срежет у отца пурпурную прядь. Жадная Скилла ночью пробралась в спальню отца и, срезав у него волосы на макушке, поспешила к Миносу, чтобы обменять их на ожерелье. После этого она сняла массивную цепь, которой запирался вход в гавань. В гавань вошли корабли, и, захватив город, воины перебили его жителей. Скилла получила обещанную награду. Но недолго радовалась она своему приобретению. Минос счел справедливым, чтобы получила она воздаяние не только за помощь, но и за предательство. Привязав к корме своего корабля канат, он закрепил другой его конец вокруг поясницы предательницы и бросил ее за борт. Недолго барахталась Скилла в волнах – тяжелое ожерелье быстро увлекло ее на дно в назидание всем, кто ради блеска золота готов забыть о верности и чести.
Захвачен был Миносом и Кеос. Прибыв туда на пятидесяти кораблях, Минос обнаружил на острове всего трех девушек, царских дочерей. Оказалось, что за три дня до этого Зевс ударами молний истребил остальных островитян-тельхинов вместе с их царем за то, что они своим злым взглядом заколдовывали посевы. Минос поселил на Кеосе половину своего отряда. Оставил там наследника и он сам. Ведь его полюбила одна из царевен и родила ему сына.
Завоеванные земли управлялись многочисленными сыновьями Миноса, основывавшими там города. Беспрепятственно плавали корабли Миноса по всем морям и заходили в любой порт, как в свой собственный: к Криту же не мог пристать ни один корабль. За этим следил исполин Талос, несокрушимый, как все существа медного поколения, к которому он принадлежал. В его огромном теле текла кровь, подобная расплавленному свинцу. Трижды в день обходил он Крит побережьем по протоптанной медными стопами тропе и швырял в пришельцев огромные камни.
Была у Миноса и сухопутная армия, делившаяся на отряды в два-три десятка хорошо вооруженных воинов. Ими командовали его сыновья.
Участвуя в походах или проверяя свои многочисленные владения, Минос был редким гостем в собственном дворце, и его супруга Пасифая, дочь Гелиоса, полюбила то ли одного из могучих быков из стада своего отца, то ли быка, присланного Миносу Посейдоном. Во всяком случае, все сходились на том, что это был бык, а не человек.
Вернувшись после очередного отсутствия во дворец, Минос услышал о рождении сына и поспешил в покой царицы. Каковы же были его удивление и ярость, когда он увидел, что у новорожденного тело ребенка, а головка молодого бычка. Первым помыслом Миноса было убить уродца, но, подумав, что бык, вступивший в связь с его женой, мог принадлежать Посейдону, он не решился ссориться с владыкой морей. Минос стал искать мастера, который сумеет соорудить подземелье для подрастающего чудовища, получившего имя Минотавр.
