любишь. Все ясно?
— Ясно.
— Считай, что тебе просто не повезло, Диана. Лично против тебя я ничего не имею. Наши семьи не одно столетие были переплетены общими интересами, силами, крепкими узами дружбы и сотрудничества, наши Источники родственны, что большая редкость. Все было бы ничего, не реши ты вместо меня выйти замуж за Хельмута. Да и это было бы не так плохо, если бы вы не соединили Источники. После его смерти, я бы даже искать тебя не стал… наверное. И плевал я на договоры наших семей. Но вы соединились, а это уже твоя ошибка. Я хочу вернуть свое. Я собираюсь стать Верховным магом и мне нужно больше силы, чтобы победить. А иначе, зачем все мои усилия? За эти полтора года я сделал почти невозможное, остался последний маленький шажок, и я его сделаю. Сегодня я совершу обряд Рассоединения, но, как ты догадалась, мою часть Источника отдать можно только добровольно. Во время обряда, ты должна быть в сознании и усиленно мне помогать.
— Где я? Как вы меня похитили?
— Это вопросы не по делу.
— А если я откажусь?
— Ты умрешь.
— Лжете. Вы мне лжете. Вам нужен Источник, и пока я вам его не отдам, вы меня не убьете. И прекратите мне «тыкать», мы с вами не настолько близко знакомы.
— Скажите, пожалуйста, какая цаца. Да извольте — «вы», так «вы»… Но вы меня недооцениваете. Я мог бы пытать вас, долго и изощренно, и однажды вы, устав влачить жалкое существование в этом подвале, сами предложите мне вас убить в обмен на обладание Источником.
— Мечтайте. Я не хочу сказать, что я героиня или любительница боли, я ее не люблю, не знаю, долго ли смогу терпеть, но и свои принципы я уважаю. Так что, как знать.
— Тоже логично. Но у меня есть козырь в рукаве — ваша тетя.
— Где она? Что вы с ней сделали?
— Вот. Это уже разговор. Я так и знал, что вы не позволите умереть своей тетушке. Она в соседней гм-м-м… камере. На кону — ее смерть или ваша добровольная помощь.
— Если вы убьете тетю поднимется большой шум, вам не быть Верховным магом в нашем королевстве.
— Не обязательно. У меня есть чудесные капельки, которые в течение недели убьют вашу тетю. Они без вкуса, запаха и следов от них не будет. Я просто дам ей напиться и отпущу домой. Никто ничего никогда не узнает, но мы— то с вами будем знать.
— Мы пожалуемся на вас королю.
— Ваше слово против моего? Вы жена моего младшего брата. Мало ли, чем вы недовольны! Несложно придумать тысячи поводов для моего преследования вами. А еще у меня есть чудесный эликсир — двадцать капель — и человек становится невменяемым до конца жизни. Не нужно говорить, что противоядия тоже нет? У меня множество мыслей на ваш счет, поверьте, я умею быть изобретательным.
Я закрыла глаза и застонала. Он меня пугал. Ладно, я! Сама виновата! Дьявол возьми их семейку! Но тетя!
— Я хочу поговорить с тетей.
— Всенепременно. Еще просьбы будут?
— Дайте мне воды и снимите наручники. Я не чувствую рук.
— Воды сейчас принесут, а вместо рук скуют ноги. Я обещаю отпустить вас и вашу тетю живыми и здоровыми, как только все окончится. Вы никогда и ничего не сможете доказать, а следовательно, боятся мне нечего.
Вернер вышел. Я перевела дух. Что я могла сделать? Что это животное сделал с теткой? Надо как-то обезопасить эту сделку. В том, что я отдам ле Мор Источник, я уже не сомневалась. Лишь бы тетя была жива и здорова.
В камеру вошел какой-то здоровый мужик. Заковал мне ноги, снял наручники с рук и быстро вышел. Еще раз зашел ле Мор с графином и стаканом, подергал за кандалы на моих ногах, налил воды, протянул мне. Я с жадностью выпила. Сразу стало легче.
— Все требования выполнены? — с издевкой поклонился он. — Будьте умницей, и все у вас будет хорошо. Сейчас приведут графиню ле Шосс. Я зайду позже.
Тетку впихнула в мою камеру какая-то мужская волосатая рука.
Боже мой! Вся всклоченная, в рваном платье, руки стянуты наручниками, одна нога в изящной грязной туфельке, другая босая. Такой свою любимую тетю Ви я не видела никогда. Я рванулась к ней, но с закованными ногами не побегаешь. Тетя осторожно подошла ко мне и с осуждением на меня уставилась.
— О, Ди! Так это все из-за тебя? Меня морят голодом, бьют и ничего не говорят.
— Вас били? Как он смеет, подлец!
— Кто он? Это ле Мор, да?
Я тяжело вздохнула:
— Да, тетя, это ле Мор. Ему нужен Источник, и он пошел на крайние меры. Он похитил нас. Как у него это получилось, ума не приложу. Мы же были в вашем особняке. Я легла спать в своей спальне, а очнулась здесь.
— Я тоже. Легла спать у себя, а потом эти непонятные люди. Что с моими слугами? Убили или подкупили? Сначала меня не сковывали, я попыталась сбежать, меня избили. Дорогая, это так ужасно. Я хочу домой. Во что мы ввязались? Это страшный человек. Отдай ему все, что он хочет. Отдай. Жить можно и без Источника.
— Тише, тише. Я все ему отдам, но мне нужно знать, что он вас отпустил. Не надо бояться, тетушка. Я думаю, как это сделать, чтобы он больше не причинил вам вреда.
— Надо потребовать, чтобы он отпустил меня, а когда я буду в безопасности, я передам тебе знак, о котором будем знать только мы с тобой, чтобы у него не возникло искушения убить меня.
— Что— то подобное я и хотела предложить. Какой знак?
— Чтобы этот предмет был у меня дома. Ты сразу догадаешься, что я уже в безопасности. Как тебе моя тифусская ваза?
— Хорошо, пускай будет ваза.
— А что будет с тобой?
— Он обещал, что отпустит меня, когда обряд закончится.
— Дорогая, я буду твоей защитой. Как только попаду домой, пошлю сразу записку Деми. Уж он-то защитит тебя.
— Да, это выход. Я последний раз не смогла застать его дома. Если Деми все же не будет, жалуйтесь Верховному магу.
— О, дорогая, я подниму под ружье весь королевский гарнизон.
— Значит, так тому и быть. Не волнуйтесь, тетя, я все сделаю, чтобы вытащить вас отсюда.
Я обняла тетку за плечи и стала гладить по голове. Это, в конце концов, моя вина. Бедная, бедная тетя Ви! Надо скорее вытаскивать ее отсюда!
Открылась дверь моей
