— Не к добру, — повторила Джесс.
Джесс вела себя странно. Она никогда не была трусливой или же боязливой. Всегда лезла первая на рожон и никогда, никогда не могла удержать язык за зубами. Но в тот день Джесс словно почувствовала надвигающуюся беду. Я заметила, как ее руки затряслись, а нижняя губа задрожала. Она старательно отводила взгляд, цепляя ноготком ниточку на платье. Когда с ее губ сорвался вздох, я готова была бежать на ферму Остину за сестрой. Но Майя уже шла мне навстречу.
Сестра несла в руках плетеную корзинку, набитую тканями. Вид у нее был мечтательный, счастливый, будто Остин положил весь мир к ее ногам.
— Сьюзан передала нам хорошую ткань. Я могу сшить из нее платья, — пропела Майя, подпрыгивая на месте.
Но мне не было дела до ее радостного настроения или ткани. Внутренний голос требовал, чтобы я немедленно направилась в дом. Беспокойство охватило каждую клеточку тела, отдаваясь мелкими покалываниями в подушечках пальцев. Даже воздух словно пропитался тревогой. Все в деревне выползали из домов и взволновано переглядывались. Внезапно воздух заискрился черным мерцанием с серебристым отливом. Я встала перед Майей, в надежде, что сумею отвлечь внимание незваного гостя.
Но гостей оказалось слишком много. Точки возникли по всей деревне, а несколько и вовсе возле нас. Все ведьмы сплотились. Травяной аромат магии возник в воздухе и окольцевал нас, создавая невидимый барьер. Это означало, что любая магия, пускай даже и черная, не могла выйти за пределы нашей деревни. Заклинание было настолько сложным и древним, что лишь опытные и возрастные ведьмы могли его использовать, при этом привлекая силы предков. Значительные силы. Либо глава в одиночку могла воссоздать такого рода заклинание.
Мерцающие точки разрастались. Вскоре мы увидели очертания. Ведьмы из клана, которые не захотели жить с нами, постепенно появлялись в деревне. Именно в эту секунду я испытала ужас, ведь кто-то насильно перенес их сюда.
Я схватила сестру и понеслась в сторону дома. Единственная мысль засела в голове — мама в опасности. Пусть она и глава клана, но в одиночку ей все равно не одолеть зло, которое вот-вот обрушиться на нас. Майя семенила за мной, беспокойно оглядываясь на знакомые лица.
Не успели мы ворваться в дом, как почувствовали сладкий, приторный аромат. Он серыми клубами дыма вытекал из дома и медленно скользил по земле, одурманивая каждого. Черная магия.
Я вошла первая, но краем глаза заметила, как Майя прижала к животу корзинку. Тащить с собой сестру, как оказалось, было худшей идеей, но оставить ее беспомощную одну — я не могла.
Клубы дыма можно было ошибочно принять за пожар, однако исходили они не от предметов, а от Аннабель. Она стояла спиной к нам. Длинный черный плащ разметался по половицам. Копна огненно-красных кудрей ниспадала с плеч. Она взмахнула рукой, и клубы окрасились в черный цвет, отдаваясь звонкой пощечиной. В ответ небеса прогремели, заглушая звонкий визг Майи. Аннабель резко развернулась. Прежде бесстрастный взгляд стал гневным. Палец с длинным крючковатым ногтем медленно указал на одну из нас.
— Ты.
Не знаю, что заставило меня среагировать, но в эту же секунду я схватила Майю и потащила за собой в подпол — единственное место, на которое я смогла бы сама наложить защищающее заклинание. Сестра от неожиданности выронила корзинку, и ткани разлетелись по полу. Они могли бы остановить Аннабель, примени я к ним заклятие и преврати в змей, но внутренний настойчивый голос твердил бежать. К тому же в тот момент я не смогла очистить разум от лишних мыслей. Заклинание могло бы навредить нам.
Лишь взмахом руки я сумела запереть ее в комнате. С сестрой мы побежали к подполу, вход в который был подле нашей комнаты. На ходу мне пришлось отворить дверцу с помощью магии. Майя полезла первая, а я же умоляла всех Богов, чьи имена сохранились в памяти, дать нам еще несколько минут, чтобы мы смогли спрятаться и защитить себя магией. Но что я отчетливо помнила, так эта ненависть, что вспыхнула в груди к самой себе. Я оставила маму. Бросила ее без сознания на полу и пыталась всеми силами спасти свою жизнь и жизнь сестры. Тогда я не знала, что у эгоизма желчный привкус.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Едва я запечатала дверцу магией, как послышались шаги. Я велела Майе двинуться вдоль настенных полок, на которых когда-то мама складывала припасы, и постараться спрятаться за дубовыми бочками. Раньше в них плескалась брусничная и клюквенная настойка, сейчас же они скрывали за собой дверцу в тоннель: единственный подземный выход из деревни. Его еще начал рыть наш прадед, продолжил дело дед и закончил отец. Он умер спустя несколько дней от неизвестной болезни, но мы с Майей были слишком маленькими, чтобы запомнить его. К тому же, отец был простым человеком, и в его жилах не текла магия.
Сейчас я понимаю, что должна была пинками заставить Майю выбраться через туннель, но вера в себя и в собственную магию затмила разум. Первым делом я наложила защищающие чары на подпол. Это самое простое и надежное заклятие, которому Маргарет обучила меня. С помощью него можно спрятаться от самой смерти, вот только одно неверно произнесенное слово может с легкостью рассекретить. Тогда я наспех проговорила заклинание, но допустила крохотную ошибку, спутав несколько букв. Именно поэтому Аннабель смогла нас найти.
Ее шаги звучали, как удары отбойного молотка. Аннабель знала, что две мыши сами загнали себя в клетку, осталось только раздавить их. Мои губы не переставали двигаться, снова и снова повторяя заученные заклинания. Беспомощная Майя обняла себя руками и дрожала. Как же мне хотелось в ту секунду сорваться и припомнить каждый беззаботный проведенный ей день. Когда она отмахивалась от занятий и бежала по своим делам, все время, полагаясь лишь на меня. Но бесполезная болтовня не смогла отсрочить неминуемое. Дверь подпола отворилась. На нас напали.
Мужчина в черном одеянии даже не воспользовался лестницей: он шумно спрыгнул. Под грубыми ботинками взметнулись клубы пыли. Я не колебалась — использовала мощное оглушающее заклятие и одним взмахом руки уложила его на землю. Вторым взмахом руки я вскипятила его кровь, заставляя его содрогаться в судорогах. Магия заныла, словно мышцы после долгой ходьбы. Я взывала к предкам, умоляя восполнить ее. Дать еще чуть-чуть, лишь бы защитить сестру.
Сверху что-то прогрохотало. Я отвлеклась на секунду, как вдруг передо мной возник еще один мужчина. Его лица не было видно из-за длинного капюшона. Ведьмак оказался чуть умнее: он использовал заклинание быстрее меня. Удар пришелся по ногам, но я смогла выстоять и использовать свое заклинания. Толстые стебли вырвались из земли и окольцевали его тело. Самый мощный из них медленно прополз по позвоночнику и сжал шею. Он давил на нужную точку и вырубил мужчину. Майя, испугавшись, закрыло лицо. Она посчитала, что я его убила его. Бурлящая внутри меня ярость заставила приблизиться к ведьмаку и убедиться, что он без сознания. Где-то внутри вспыхнуло радость. У меня получилось. Я смогла использовать заклинания и не убить. Эта радость меня отвлекла и ослепила.
Я даже не поняла, как это произошло, но в одну секунду чужие руки обрушились на меня и крепко схватили. Попытки вырваться не увенчались успехом: сковывала не только мужская сила, но и магия. Крик вырвался из глотки и смешался с визгом Майи. Я попыталась вырваться, царапалась короткими ногтями и даже сумела вонзить зубы в морщинистую кожу. Но было очевидно, что физически я слишком слаба и без магии не могу справиться с человеком. Паника. Я подалась панике и не смогла ничего сделать. Собственный крик оцарапал горло.
— Беги!
Майя замешкалась. Она захлебывалась слезами и пыталась… воспользоваться магией? Иначе, зачем сестра вскинула руки и закрыла глаза? Ничего не произошло. Мягкий оранжевый свет не скользнул по рукам, и даже цветы, что всегда сопровождали сестру, не распустились под ногами. Я впервые увидела, как именно магия мстит. Как наказывает свою слугу за непослушание и игнорирование.
