— Убери деньги, — потребовал я.
— Но…
— Марианна, я помогу тебе, — пообещал я, усаживаясь напротив, — но сначала ты должна обо всем рассказать. Что на снимках?
— Мы просто дурачились, — пролепетала девушка, вновь покраснев. — Ничего особенного, но мама…
— Сколько всего фотографий?
— Не знаю. Даже не знаю…
Я обреченно вздохнул, с трудом удержался от ругательства и задал очередной вопрос:
— Раньше Жорж уже требовал деньги?
— Нет. Никогда! Не знаю, какая муха его укусила. Он всегда был таким милым…
— Когда и где вы должны встретиться?
— Виктор, вы ведь не скажете отцу? — с надеждой спросила Марианна. — Пообещайте!
— Обещаю, — уверил я девушку, раздраженный невозможностью дать делу официальный ход. Если негативы станут вещественными доказательствами, шумихи не избежать; рано или поздно об этой пикантной детали пронюхают газетчики и разразится скандал.
— Спасибо! — часто-часто заморгала Марианна, пытаясь справиться со слезами, и вновь сунула мне стопочку купюр. — Возьмите.
— Деньги не понадобятся, — отказался я. — Скажите лучше, где вы с ним встречаетесь.
— У него на квартире, сегодня в восемь вечера.
— На той самой квартире, откуда я тебя вытащил? Он не переехал?
— Нет, не переехал.
— Отлично. — Я протянул девушке визитную карточку и попросил: — Позвони мне завтра. И приведи себя в порядок, а то все решат, будто я довел тебя до слез.
Марианна кивнул, утерла платочком слезы и достала из сумочки пудреницу.
— Все будет хорошо, — пообещал я, выпуская девушку из комнаты для отдыха.
— Спасибо, Виктор, — прошептала Марианна, поправила шляпку и зацокала каблучками по коридору.
Я проводил ее фигуру задумчивым взглядом и вернулся в кабинет.
— Все в порядке? — уточнил Алан Портер.
— Более-менее, — вздохнул я, усаживаясь за стол.
— Кто такой этот Левин? — полюбопытствовал детектив.
— Стажер, — не стал отмалчиваться я и пояснил: — Зарезали пару месяцев назад. Знакомая приходила.
— Ну и дела! — присвистнул Алан и вдруг прищелкнул пальцами: — Да, тебе звонили! Я сказал, что ты подойдешь с минуты на минуту, сообщение оставлять не стали.
— Спасибо, — кивнул я, пододвинул к себе телефонный аппарат и позвонил в контору Брига. — Поговорил? — спросил, когда меня соединили с медиатором.
— Действуй, — разрешил Алекс.
Я кинул трубку на аппарат и взглянул на хронометр.
— Пора закругляться, пожалуй, — решил, поднимаясь из-за стола. — Продолжим завтра.
— Еще немного поработаю, — заявил Алан. — Просмотрю протоколы. Возможно, мы что-то пропустили. Ничего, если позвоню тебе вечером?
— Собираюсь заскочить в боксерский зал. — Я написал телефонный номер клуба и передал листок детективу. — Если что, звони туда.
— Хорошо.
Но в боксерский зал, как бы сильно ни хотелось сбросить напряжение, по понятным причинам я не пошел. Через четверть часа я стоял на площади перед мэрией, курил и обдумывал предстоящий разговор.
Больше, конечно, курил; ничего путного в голову не шло.
Намереваться допросить одного из наиболее влиятельных членов городского совета втайне от непосредственного руководства — затея не из лучших. А уж когда из фактов — лишь невнятные слова человека, который в случае очной ставки будет все отрицать, — можно заранее писать заявление на увольнение по собственному желанию.
Вся надежда — на покровительство мэра да благоразумие советника. На чудо, если называть вещи своими именами.
Выкинув окурок в урну, я поднялся на крыльцо, прошел в вестибюль мэрии и продемонстрировал охраннику служебный значок.
— Вам назначено? — уточил крепкого сложения парень в неброском сером костюме, нисколько не впечатленный видом жетона.
Мэрия находилась под охраной сыскного агентства Лазаря Гота, и поскольку его сотрудники городской полиции не подчинялись, пришлось назваться.
— Специальный комиссар Грай, к советнику Гардину, — объявил я с нескрываемым раздражением.
Дежурный клерк за стойкой раскрыл журнал регистрации и повел пальцем по строчкам. Наконец отыскал мою фамилию и подсказал:
— Третий этаж. Налево и до конца коридора.
— Проходите, — разрешил тогда охранник.
Я поднялся по лестнице и без стука прошел в приемную советника.
— Специальный комиссар Грай, — представился, сняв шляпу.
Строгая на вид тетечка средних лет оторвалась от ретуширования листа с машинописным текстом и указала на шкаф:
— Можете оставить верхнюю одежду.
Я повесил плащ на плечики, тогда секретарша поднялась из-за стола и открыла дверь кабинета.
— Проходите.
Я прошел, недоуменно огляделся и развернулся к невозмутимой тетке.
— А советник?
— К сожалению, у советника возникли неотложные дела, — как ни в чем не бывало, заявила секретарша. — Он оставил для вас записку.
Стараясь не выказать собственного замешательства, я подошел к рабочему столу советника и вопросительно обернулся.
— Берите, — подтвердила секретарша.
На листке были выведены всего четыре слова:
«Не располагаю полезной информацией».
— На словах советник ничего не просил передать? — спросил я, небрежно кинув листок обратно.
— Нет.
— Очень интересно, — выдал я с многозначительным видом и покинул кабинет.
Секретарша прикрыла дверь и вернулась на рабочее место; я спокойно оделся и спустился на первый этаж. Миновал пост на входе, сунул руки в карманы плаща и встал на крыльце. Закурил, прикрывая спичку ладонью от разгулявшегося ветра, и покачал головой.
Без гнева и пристрастия. Ха!
После сбежал по ступенькам, зашагал через площадь и махнул рукой, заметив медленно катившее по дороге такси.
— Знаешь бар «Черная пинта»? — спросил я, усаживаясь рядом с водителем.
Таксист знал.
— Поехали.
Движок рыкнул, автомобиль дернулся и, резко набрав скорость, перестроился во второй ряд. Мимо понеслись темные тротуары, яркие витрины и редкие пятна освещенных окон; я откинулся на спинку и закрыл глаза.
На душе было неспокойно.
Никак не удавалось решить для себя, по какой причине не захотел встретиться со мной советник. Желает что-то скрыть или решил продемонстрировать собственную значимость? А что, если он и в самом деле имеет отношение к убийству Шарлотты? Ведь таким образом он мог вывести из игры и мэра, и наиболее серьезного конкурента на досрочных выборах! Советнику Ли убийство племянницы еще аукнется…
Заметив вывеску с обвивавшей чашу змеей, я попросил таксиста остановиться, рассчитался по счетчику и выбрался на тротуар. Прошел в аптеку и кинул на прилавок мятую пятерку.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
