приятно пахло серой и свежим деревом.
– Косс!
Со всех сторон кричали плотники, но Виал их не замечал, обходя эллинг. Люди могут подождать. Осталось отдать четверть стоимости и доплатить за материалы. Наверняка что-то подорожало, это было оговорено в контракте.
Плотники часто обманывали заказчиков, закупали материалы дороже у своих знакомых. Это что-то вроде премии за труд, так что никто не спорил.
Вокруг брошены бухты канатов. Совсем свежие, не успевшие познакомиться с морем. Старая мачта лежала возле стены, ее менять Виал не стал. Он доверял старому дереву, соперничавшего со штормовым ветром.
На лодке не было ни тарана, ни проэмболона как у боевых судов. Для таранного боя судно совсем маленькое, не хватит массы, чтобы пробить борт соперника. В длину сорок футов, в ширину десять, высокие борта защищают от воды, мощные скулы позволяют идти прямо на гребень волны. Если потесниться, то в лодке могут разместиться два десятка человек с ножами, топорами и луками. Виал этим пользовался.
Наконец, Виал заметил бригадира плотницкой артели. То был довольно молодой корабельник, занявший пост по наследству. Его отец отошел от дела, передав управление сыну. Формально, конечно. На самом деле, старик до сих пор зорко следит за работой мастеров.
Бригадира звали Авхений, невысокий и плотный человек. Он заметно хромал – упавшая балка передавила ему ногу. Но парень знал свое дело, а главное умел ладить и с плотниками, и с нанимателями.
– Косс! – улыбнулся бригадир. – Как тебе?
Он кивнул на нос лодки. Белая краска глазниц сияла, алые зрачки глядели на хозяина.
– Превосходно, как всегда!
Виал провел рукой по скуле прямо под глазом.
– Извини, что перехожу сразу к делу: когда заплатишь?
– Что ты все о мирском, о низменном, Авхений. Это не дело.
– Моим парням надо кормить семьи. Извини уж, но мы не можем ждать вечно. А ты просрочил оплату… два дня, если не ошибаюсь.
– Раньше это не было проблемой, – пожал плечами Виал.
– Пойдем, – Авхений повернулся к выходу.
– Скажи своим парням, чтобы вино не трогали.
Он последовал за бригадиром, готовясь услышать неприятные новости. Похоже пошлины на заморских купцов не единственное новшество в Циралисе. Проклятье, прошло ведь не больше месяца!
Отойдя в тенистое место, Виал спросил у Авхения, к чему такая спешка. Бригадир посмотрел по сторонам, поджал губы, явно не решаясь открыть рот.
– Да это… нас, в общем, хотят переселить.
– В смысле?!
– В прямом. Всю артель переправить в порт Вер.
Виал не поверил, как можно взять и перевести сотню плотников в другой город. Против их воли, против воли совета Циралиса?! Это просто не укладывается в голове.
– Новый принцепс распорядился так поступить.
– С каких пор какой-то человек получил право распоряжаться нашими жизнями? – зло спросил Виал.
Он понимал, что это пустые слова. Гражданская война показала, какая цена у каждого гражданина. Пока он полезен, будет жить. А как он будет жить – уже не его ума дело, за него все решили.
Не первый год такое происходит. Дальше ситуация только ухудшится.
– Я слышал, с крестьянами так поступают… за долги! Причем здесь мы?!
– Я бы знал, Виал! Так говоришь, будто я решил это. В общем, срок уже подошел. Мы должны были собрать вещи еще вчера. Потому я прошу заплатить тебя сейчас. Иначе мои ребята останутся без денег. Без средств на новом месте. Мы будем голодать.
– Это невозможно! То есть… прости, – Виал смутился, – я не то хотел сказать. Это аморально, позорно. Деньги-то я найду. Дай мне пару часов. Уже к полудню я принесу тебе серебро.
– Спасибо, друг. Я был рад с тобой работать.
– Но как быть нам теперь? Что мы будем делать.
Авхений пожал плечами, сказал, что это уже не его дело. Если у торговца есть желание, пусть идет в совет, потребует ответа. Или обратится в свою коллегию. Итог будет один – решение уже принято, отменить его нельзя.
Отказаться не получится. В казармах амфитеатра расположились две сотни манипуляриев верского флота. Корабли за ремесленниками придут вечером, воины «помогут» погрузиться переселенцам.
Виал не мог сдвинуться с места, смотрел в спину уходящего бригадира. А ведь может оказаться так, что его он больше не увидит. Плотника могут посадить на корабль, отправить с патрульным флотом, где он погибнет. Море убьет его или пираты – не так уж важно.
Циралис обречен рассыпаться, лишенный трудолюбивых рук. И это принял принцепс, которого поддержал этот самый город и его граждане.
Время привилегий кончилось, аппетиты богатых граждан возросли. Не прошло и столетия.
– Мало им было услуг, которые мы оказывали, – сквозь зубы прошипел Виал.
Ничего он не мог поделать. Раз Авхений уже смирился с переездом, значит, все возможные способы он испробовал. Помощи ждать неоткуда.
У Циралиса были покровители в Городе, среди патрициев и богачей. Не помогло. Патроны забыли о нуждах клиентов. Они бросили их на произвол, желая утолить голод собственичества.
Жадность уже сгубила десятки семей, сгоревших в пламени войны. Теперь и эти решили довести города до ненависти.
Вот только истощенная Гирция не спешит восстать.
Виал подумал, что и сам не сможет совершить такое. Он даже не пойдет в совет жаловаться.
Проглотив оскорбление, торговец направился в портовый храм Царя-рыбака, где хранились его сбережения. Придется выскребать все, чтобы оплатить ремонт лодки. Не останется денег на закупку припасов. Неизвестно, станут ли ему отпускать товары в долг. Похоже, во всем Циралисе люди ощутили необходимость запасать деньги.
Еще бы монета потеряла в весе, чтобы окончательно втоптать граждан в грязь.
В сокровищнице храма обычно толпился народ. Виал ожидал увидеть десятки знакомых, прибывших с векселями или деньгами. Ничего подобного не было.
Сокровищница была уменьшенной копией храма, сюда пускали всех, не только жрецов и посвященных. Вход был украшен статуями, изображающими людей занятых ловом рыбы. Две фигуры стояли по бокам от входа, один держал в руках трезубец, а другой вооружился сачком и удилищем. Позолота на
