«Ты глупец! — сказал он себе. — Ты чертов глупец!» Дрожа от гнева, он тихо выскользнул из комнаты и, только когда оказался в безопасности своей спальни, в полную силу дал волю своим чувствам, шагая по комнате как лев в клетке; каждый его тяжелый шаг звучал как похоронный звон по его будущему, так как он осознавал тот факт, что навсегда потерял шанс признать их брак недействительным.
Теперь ему придется три года ждать своей свободы. Снова и снова он проклинал себя за то, что сразу не разглядел истинной причины капитуляции Джейн. Но она не сможет завоевать его таким образом. Если она думает, что может привязать его к себе так, то ей следует еще раз хорошенько подумать!
Он быстро умылся, оделся и поспешил вниз, в библиотеку. Сидя за своим столом, он начал писать, слова выплескивались на страницу злобными очередями, вслед за его ожесточенными мыслями.
Когда, некоторое время спустя, Джейн читала это письмо, какая-то ее часть умерла навсегда. Как по-детски наивна она была, когда решила, что ее девственная капитуляция что-то значит для Николаса! Она взмахнула рукой, и письмо соскользнуло на пол, но она не стала поднимать его, так как каждое слово уже неизгладимо отпечаталось в ее голове.
«Я хочу поблагодарить тебя, — оно начиналось без всякого обращения, — за волнующее окончание и так достаточно приятного вечера. Твоя капитуляция была очаровательной, я оставался в одураченном состоянии до сегодняшнего утра, когда разум наконец вернулся ко мне. В холодном свете дня я нашел в своем сердце лишь сожаление к твоей наивной вере, что таким образом — хотя, без сомнения, страстным и волнующим — ты сможешь удержать меня. Ты поймешь когда-нибудь, если уже не поняла, что страсть, основанная на любви, прекрасна, но, основанная на похоти, она представляет собой нечто уродливое и быстротечное. Я должен поздравить тебя с тем, что тебе почти удалось заполучить меня. Николас».
— Николас! — Джейн произнесла его имя вслух, а затем, закрыв лицо руками, разрыдалась.
— Джейн! Джейн! Мое бедное дитя, что случилось?
Джейн подняла залитое слезами лицо и увидела, как через комнату к ней спешит Агата Кэрью; с криком боли она кинулась к ней навстречу.
— Мое бедное дитя, что это? Безо всяких сомнений, тут замешан мой глупый Николас.
Запинаясь, с трудом и горечью подбирая слова, она рассказала все, что случилось прошлой ночью.
— Так что теперь вы видите, что положение безнадежно, — закончила она. — Все совершенно безнадежно. Все, что мне остается, — это переехать кмоим родителям и оставаться с ними, пока я не получу развод.
Агата Кэрью резко встала и схватила письмо Николаса. Она прочитала его, а затем порвала на куски, пристально глядя на Джейн и качая головой.
— Ты сделаешь кое-что для меня, Джейн? — спросила она. — Ты позволишь мне взять все в свои руки?
— Для чего?
Агата Кэрью терпеливо разъяснила:
— Встань и посмотри на себя в зеркало. — Последовала пауза. — Ну а теперь, если сравнить тебя с Кэрол или любой другой элегантной девушкой?
Джейн несчастно покачала головой:
— Нечего и сравнивать. Я слишком обычная.
— Не будь дурочкой, ты самая прекрасная девушка, которую я когда-либо видела. Посмотри на свои черты, на цвет твоего лица. Черт побери, ты сможешь заткнуть за пояс любую так называемую шикарную девушку! Все, что тебе нужно, — это выхолить себя.
Несмотря на ситуацию, Джейн улыбнулась:
— Но я не лошадь!
— Это всем необходимо! Ты можешь мне полностью довериться?
— Какой в этом смысл? Я потеряла Николаса и…
— Он не с тобой только в настоящий момент! Но у тебя появится шанс, если ты последуешь моему совету.
— Если бы только у меня появился шанс один из миллиона, я бы все сделала!
— Значит, решено. Первое, что нужно менять, — это одежда. За ней мы поедем в Париж.
— Там она стоит целое состояние! — выдохнула Джейн.
— С какой бы целью ты ни выходила замуж за моего племянника, но точно не ради денег! Николас может себе позволить, чтобы его жена была в списке самых элегантно одетых, и я собираюсь проследить, чтобы так и было!
— А что он скажет, когда увидит счета?
— Когда и если он женится на Кэрол, ему придется оплачивать гораздо большие счета, чем твои! — Агата Кэрью фыркнула, как она любила это делать. — Когда мы будем в Париже, ты должна зайти к Франсуа, чтобы он занялся твоими волосами. Мы тебя полностью изменим, Джейн. Я собираюсь извлечь как можно больше удовольствия из этого. У меня никогда не было дочери, а теперь вот она, специально для меня!
Джейн прижалась к ее морщинистой щеке.
— Я люблю вас, тетя Агата, — на самом деле люблю.
— Вздор! — Женщина обвела глазами комнату. — Почему бы тебе не изменить здесь обстановку? Здесь так же уютно, как в музее!
— Я не чувствую себя вправе тратить деньги.
— У тебя больше прав, чем будет у Кэрол. — Миссис Кэрью промаршировала к телефону и набрала номер. — Мистера Селбрайта, пожалуйста… Это ты, Перси? Это Агата Кэрью… Очень хорошо, спасибо, у меня для тебя есть большая, прекрасная работа… Нет, дорогой мальчик, это должно быть сделано немедленно. Немедленно. Это дом миссис Гамильтон. Да, именно, газетный магнат. — Она послала Джейн улыбку и продолжала говорить: — Мы собираемся в Париж на несколько недель, и дом должен быть готов к нашему возвращению… Да, полностью переделан. Продавай что хочешь и покупай что хочешь, но прежде отправь моей племяннице образцы и фотографии… Отлично, я знала, что ты согласишься.
Если бы Джейн не была так возбуждена, возможно, она даже получила бы удовольствие, глядя, как повелительно требует и получает тетя Агата то, что она хочет; ей даже удалось заказать два авиабилета до Парижа на следующее утро.
— Все, что тебе остается, — это сообщить моему племяннику, куда мы едем, и попросить его оставаться в клубе на то время, пока в доме идет ремонт.
Тут Джейн сникла:
— Я не могу видеть Николаса. Не сейчас.
— Тогда напиши ему, — тетя Агата похлопала Джейн по руке, — скажи ему, что сегодня останешься со мной в отеле, так как завтра мы вылетаем очень рано.
Изумленная Джейн выполнила требование тети Агаты, написав короткую записку Николасу, в которой она ни словом не упомянула о его письме, полученном ею утром. Затем позвонила экономке и сказала, что уезжает за границу на несколько недель, а вся прислуга отправляется в дом миссис Кэрью в Корнуолл. По окончании ремонта они должны вернуться, чтобы успеть подготовить дом на Орм-сквер к ее возвращению.
На лице экономки отразилось крайнее удивление.
— Это все? — осведомилась она.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
