И как бы подтверждением того, что накопленные человечеством знания и опыт достигли уровня, позволившего наконец доказать существование малого круга кровообращения, служит открытие Реальдо Коломбо, который независимо от Сервета пришел к аналогичным выводам.
Коломбо родился в Кремоне в 1510 году. Именно к нему перешла кафедра анатомии в Падуанском университете после того, как Везалию пришлось ее покинуть. Вскоре после этого события Коломбо опубликовал книгу под названием «De Re Anatomica», в которой он объявил галеновское учение о сердечном кровообращении «абсолютно неправильным» и дал точное описание легочной циркуляции крови. Ему также принадлежит ряд важнейших оригинальных наблюдений.
Научные труды Коломбо, бесспорно, имели большую ценность, но на них всегда лежал отпечаток несомненной двуличности и приспособленчества автора. Разумеется, все люди так или иначе реагируют на окружающие условия, однако реакция их различна, так же как различны и сами люди. Одни ни при каких обстоятельствах не поддаются нажиму, а другие, вольно или невольно, идут на сделку с совестью во имя спасения собственной жизни, из карьеристских соображений или ради жизненных благ.
Попытки Везалия поправить ошибки Галена были с яростью встречены его коллегами по Падуанскому университету. К одним из самых беспощадных критиков Везалия принадлежал Коломбо. Однако, заняв профессорскую должность, от которой вынужден был отказаться Везалий, Коломбо тут же перестроился и выступил против Галена с еще большей прямотой и откровенностью, чем Везалий.
Как полагают некоторые историки, Коломбо написал свою книгу заблаговременно, но выжидал удобного момента для ее опубликования. Однако, каковы бы ни были его мотивы, по единодушному мнению современников, Коломбо пришел к своим выводам независимо от Сервета, с работами которого он, очевидно, даже не был знаком.
Характеризуя малый круг кровообращения, Коломбо писал: «По артериоподобной вене кровь попадает в легкие, где она разжижается и смешивается с воздухом. После этого через веноподобную артерию она поступает в левую половину сердца. Это мог бы видеть каждый. Однако до сих пор никто не наблюдал этого и никто не упоминал об этом в своих работах».
Даже если бы Коломбо ограничился только одним этим описанием малого круга кровообращения, то и тогда его вклад в нанесение Реки жизни на карту заслуживал бы упоминания. Но он этим не ограничился. Внимательно рассматривая четыре крупных сердечных сосуда, Коломбо отметил, что два из них по своему строению предназначены для притока крови в сердце, а два других — для оттока ее от сердца. Связав движение крови с сокращениями сердца, Коломбо пришел к выводу, что кровь поступает в сердце при диастоле, т. е. в тот момент, когда сердце расслабляется, и выталкивается в момент систолы, т. е. когда сердце сокращается.
Коломбо также показал, что сердечные клапаны предназначены для того, чтобы направлять ток крови только в одну сторону. Когда клапаны открыты, кровь может поступать в сердце. Затем клапаны закрываются, «чтобы кровь не вытекала из сердца через то же отверстие».
Внимательное изучение работ Коломбо позволяет нам утверждать, что он заслуживает больших похвал, чем отпущено на его долю историей. Помимо малого круга кровообращения, Коломбо, по всей видимости, довольно ясно представлял себе и большой круг циркуляции крови по организму. И все же он не избежал некоторых ошибок, типичных для той эпохи. В частности, он утверждал, будто кровь по организму разносят вены, а роль кроветворного органа выполняет печень.
Открытие сердечных клапанов и выяснение их роли позволяло понять процесс кровообращения в целом. Поскольку благодаря клапанам сердца и сосудов кровь течет только в одном направлении, очевидно, никакие приливы и отливы в этих сосудах невозможны. Но хотя Коломбо и другие его предшественники и располагали сведениями о сердечных клапанах, очевидные факты почему-то ускользали от них — то ли из-за того, что предвзятости эпохи притупляли их зрение, то ли по другим, менее понятным причинам.
Изучение крови и возможных путей ее перемещения в организме все чаще привлекало к себе внимание врачей и анатомов. Поэтому нередко различные исследователи одновременно работали над одной и той же проблемой. Это способствовало не только проявлению самых неожиданных форм сотрудничества, но и вызывало сильную конкуренцию, ревность и даже вражду, а для одного человека явилось подлинной душевной трагедией.
Героем этой печальной истории был чрезвычайно талантливый анатом Джованни Баттиста Канано из Феррары, человек крайне чувствительный, застенчивый и замкнутый. Ему принадлежит первое описание венозных клапанов. Канано работал над обширным трудом по анатомии, который, будь он завершен, имел бы непреходящую ценность. Об этом можно судить по вводной части книги, которая была уже опубликована, когда из печати вышел труд Везалия.
Потрясенный неожиданным появлением столь блестящего исследования, Канано решил, что по сравнению с Везалием его достижения выглядят жалкими и несущественными. Удрученный, остро чувствовавший собственное поражение, он не только приостановил наблюдения и эксперименты, но и изъял из обращения уже завершенную и опубликованную часть своей книги.
Это была невосполнимая для науки потеря, ибо ни один из современников Канано не смог превзойти его в точности описания природы венозных клапанов. Именно эта точность в совокупности со способностью ученого смело истолковывать наблюдаемые явления могли бы ускорить открытие кровообращения. Канано же ограничился тем, что все полученные им сведения о клапанах переслал Везалию в надежде, что знаменитому ученому удастся достичь большего. Однако Везалий никак не откликнулся на это и лишь подтвердил получение письма. Таким образом, ценнейший вклад в науку не получил дальнейшего развития.
Канано, исследования которого столь неожиданно были прерваны, умер в 1577 году, его великое открытие прошло совершенно незамеченным, и о нем фактически забыли. А ведь именно Канано сообщил Везалию о том, что устройство венозных клапанов не позволяет крови течь от сердца по венам, а допускает лишь обратное движение. Стоило только внимательно изучить эти сведения, как стало бы абсолютно ясно, что кровь от сердца несут не вены, а артерии и что вены служат лишь для возвращения крови назад, к сердцу.
Рис. 12. Рембрандт. «Урок анатомии».
Во второй половине XVI века выяснение роли клапанов в кровеносной системе привлекало к себе пристальное внимание великих итальянских анатомов. На первых порах их интересовали общие вопросы: каково устройство клапанов, как они действуют, для чего они нужны? После того как им удалось ответить на эти вопросы и суммировать соответствующие данные, они перешли к решению более важных и более конкретных проблем.
Известный болонский анатом-ветеринар Карло Руини, всю жизнь занимавшийся изучением анатомии лошадей, написал книгу, в которой рассказал о действии сердечных клапанов, а также о нагнетании крови из левой половины сердца в кровеносную систему. В Венеции легендарный Фра Паоло Сарпи, изучавший венозные клапаны, передал полученные сведения своему другу Фабрицио д’Аквапенденте, профессору анатомии Падуанского университета, учителю, наставнику и покровителю Уильяма Гарвея.
Великий Фабрицио получил свою фамилию по названию маленькой тосканской деревушки Аквапенденте, в которой он родился в 1533 году. Он был превосходным преподавателем, и к нему в Падую стекались студенты со всех концов Европы. Фабрицио прославился также как искусный хирург. Медицинская практика принесла ему немалое богатство, которое он частично использовал для строительства в Падуе анатомического театра — единственного учреждения подобного рода в эпоху Возрождения, сохранившегося до наших дней.
Деятельность Фабрицио в огромной мере способствовала развитию современной физиологии. Как известно, анатомия — наука о строении организма в целом и его отдельных органов. Физиология — еще один шаг вперед в познании человека: она изучает функции этих органов. Если анатомия определяет природу сердца и объясняет его строение, то физиология устанавливает его назначение и выясняет причины и характер его деятельности.
Фабрицио д’Аквапенденте достиг выдающихся успехов и как анатом, и как физиолог, но в историю он вошел, пожалуй, прежде всего как учитель Гарвея и как человек, который первым публично продемонстрировал венозные клапаны. Он объяснял их следующим образом: «Маленькие дверцы вен — так я называю находящиеся внутри них тончайшие перегородки… Дверцы эти могут открываться только в ту сторону, откуда начинаются вены. Внешне они похожи на бугорки, которые можно заметить на сучьях и стволах деревьев. Я полагаю, природа создала их для того, чтобы они на какое-то время задерживали кровь и не давали ей устремляться потоком к ногам, рукам и пальцам и там застаиваться».
