Характерным является пример Жан-Поля Сартра. Чтобы защититься от возможных осложнений, он принял мескалин в клинике в присутствии нескольких врачей, исповедующих те же взгляды, что и сам писатель. Когда через несколько часов с ним связалась по телефону его подруга жизни Симона де Бевуар и поинтересовалась, как Сартр «развлекается», то она услышала в ответ, что Жан-Поль как раз ведет безнадежную борьбу с огромной рыбой, похожей на дьявола, и что ощущения он испытывает самые неприятные.
Писатель очень образно описал зонтик, который превращается в труп, и ботинки, превращающиеся в скелеты. Ему являлись отвратительные личины. Раки, полипы корчили ему рожи. Дома смотрели на него косо и скрежетали зубами. Это состояние Жан-Поль Сартр описал как «предел галлюцинаторного психоза».
Молодые европейцы принимают мескалин совсем с иной целью, чем индейцы и эффекты у них возникают сосем другие. В погоне за новыми впечатлениями и желая пережить трансформацию сознания, они бесконтрольно применяют этот наркотик и становятся жертвами нежелательных и неожиданных эффектов. Часто за стремление приобщиться к экзотической мудрости они платят помешательством рассудка…
Первые признаки действия мескалина появляются позже, чем при употреблении ЛСД, часто даже не ранее, чем через три часа, но зато они длятся дольше, – в среднем около двенадцати часов. Галлюцинациям предшествуют судороги, тошнота, потливость, озноб, страх и расширение зрачков.
Позже начинаются зрительные и слуховых галлюцинации, усиленные ощущением нереальности происходящего и одновременно восхищающие наблюдателя. Мескалиновые галлюцинации наиболее красочно описали Элис Хэйвлок, Аль-дус Хаксли, Жан-Поль Сартр и Карлос Кастанеда.
Приведем фрагмент книги Карлоса Кастанеды «Учение дона Хуана: Путь Знания индейцев Яки», в котором известный американский антрополог описывает свой первый опыт общения с мескалином, который его наставник дон Хуан любовно называет «Мескалито», относясь к наркотику как к живому существу:
«Дон Хуан принес большую кастрюлю и поставил ее на землю у стены. Еще принес маленькую чашку или банку. Зачерпнув ею из кастрюли и вручив мне, он сказал– что пить не надо, а только пополоскать во рту, чтобы его освежить.
Вода выглядела странно сверкающей, стеклянистой, как толстая слюда. Я хотел спросить дона Хуана об этом и старательно пытался выразить свои мысли по-английски, но вдруг вспомнил, что он не знает английского. Я очень смешался, когда понял, что не могу говорить, хотя мыслю совершенно ясно. Мне хотелось высказаться о странном качестве воды, но то, что последовало, вовсе не было речью. Я ощущал, что невысказанные мысли выходят у меня изо рта в жидком виде. Было ощущение ненапряженной рвоты без сокращения диафрагмы. Это был приятный поток жидких слов.
Я попил, и чувство, что меня тошнит, исчезло. К тому времени все шумы стихли, и казалось, что мне трудно фокусировать глаза. Я взглянул на дона Хуана и, когда поворачивал голову, увидел, что поле моего зрения уменьшилось до круглой зоны прямо перед глазами. Это ощущение не было пугающим, не было неприятным, наоборот – в нем была радующая новизна. Я мог буквально коснуться взглядом земли, сосредоточившись на одной точке и затем медленно перемешивая взгляд в любом направлении…
Я увидел соединение пола веранды со стеной. Медленно повернул голову правее, следуя за стеной и увидел прислонившегося к ней дона Хуана. Потом сместил голову влево, чтобы посмотреть на воду. Наткнулся взглядом на дно кастрюли, медленно приподнял голову и увидел средних размеров черную собаку, приближающуюся к воде. Собака начала пить. Я поднял руку, чтобы прогнать ее от моей воды. При этом посмотрел на нее пристально и внезапно увидел, что собака стала прозрачной. Вода же была сияющей тягучей жидкостью. Я видел, как она проходит по горлу собаки в ее тело; видел, как она равномерно по нему растекается и затем изливается через каждый из волосков шерсти…
Я оглянулся в поисках дона Хуана, но не смог различить никого и ничего. Все, что я мог видеть, – так это собаку, которая становилась радужной. Сильный свет исходил от ее тела. Я опять увидел, как в нем течет вода, воспламеняя ее подобно костру. Я добрался до воды, опустил лицо в кастрюлю и пил вместе с собакой. Руками я опирался о землю перед собой, и когда пил, видел, как жидкость течет по венам, меняясь в цвете, в красном, желтом и зеленом оттенках. Я пил еще и еще. Пил, пока не воспламенился весь…
Я посмотрел на собаку, и ее ореол был таким же, как мой. Высшее счастье переполнило мое тело, и мы вместе помчались в направлении какого-то желтого тепла, исходившего неизвестно откуда. Там мы принялись играть. Мы играли и боролись с псом, пока я не узнал все его желания, а он – все мои».
Комментарии, как говорится, излишни. Не каждому под силу пережить подобные впечатления и сохранить при этом душевное здоровье.
В заключение уместным будет добавить, что в исключительно высоких дозах мескалин может привести к смерти в результате паралича дыхательного центра. Так же, как и другие психоделические наркотики, мескалин вызывает развитие толерантности, то есть при длительном употреблении дозировка должна постепенно повышаться. От мескалина может развиться психическая зависимость, – различные авторы дают ей неравнозначную оценку; но физическая зависимость от этого препарата не развивается.
Псилоцибин
Родиной псилоцибина, так же как и мескалина, является Мексика, где многие века ацтеки использовали его для религиозных и обрядовых целей. И сегодня многие индейские племена в Мексике и в юго-западной части США используют этот наркотик под контролем шаманов и знахарей.
Уже известный нам индейский волшебник дон Хуан связывает употребление псилоцибина с пробуждением силы, которую он назвал «союзником». Сила эта может помогать человеку в реальной жизни, давать ему советы и необходимые силы для дел больших и малых, добрых и злых. «Союзник» расширяет границы познания человеком окружающего мира, предоставляет возможность увидеть и понять сущности, недоступные простым смертным. Такая точка зрения на «волшебный гриб» объясняет его популярность среди индейцев.
Псилоцибин выделил из мексиканского гриба Psilocibe mexicana в 1958 г. тот самый Хоффман, который за двадцать лет до этого.открыл ЛСД-25. Псилоцибин и ЛСД в начальной фазе действия дают похожие эффекты, но в конечной фазе их действия различно.
В медицине псилоцибин используется как вспомогательное средство для лечения некоторых неврозов, потому что он пробуждает «аффективную память». Воспоминания о давно прошедших событиях могут проявиться настолько отчетливо, что почти забытое прошлое воспринимается так же ярко, как настоящее. Это облегчает конструктивный анализ факторов, послуживших причиной невроза.
Врачи разделяют время действия псилоцибина на три фазы:
1. Первая фаза начинается через десять – двадцать пять минут с момента введения наркотика в организм. В ней внимание пациента обращено внутрь себя.
Вначале проявляются неприятные симптомы – ошеломленность, головокружение, полуобморочное состояние и чувство страха. В течение следующих тридцати минут к ним присоединяется потливость, нарушение координации движений, и смятение мыслей. Активное внимание личности нарушено повышенной слуховой и зрительной восприимчивостью – человек как бы находится «под обстрелом» со всех сторон множества внешних раздражителей. Контакт с окружением ослабевает, так как личность постепенно переполняется субъективными переживаниями. Пациент отвечает только на единичные вопросы и не заинтересован в поддержании контакта с окружающим миром.
2. Во второй фазе личность переносится в мир необычных видений и галлюцинаций – от очень приятных до устрашающих и причудливых. Как и в других случаях– употребления психоделиков, эти впечатления зависят прежде всего от того, что человек носит в себе.
В этой фазе пациент также стремится сохранить дистанцию между собой и окружающими. Все внимание его сосредоточено на внутренних переживаниях Его эмоциональные реакции совершенно необъяснимы для постороннего наблюдателя.
3. В третьей фазе пациент крайне пассивен, не проявляет никакой инициативы или заинтересованности. Он эмоционально-аморфен. Время и пространство не имеют для него никакого смысла. Доминируют различные нереальные ощущения. Некоторые авторы описывают в этой фазе состояние out of body – впечатление, что душа покинула тело и наблюдает за ним со стороны.
После окончания сеанса воспоминания о пережитом неплохо откладываются в намята.
Со стороны псилоцибина не отмечены случаи выработки физической зависимости и абсистентного синдрома, но его сильные галлюциногенные свойства являются причиной возникновения психической зависимости у лиц, хронически злоупотребляющих препаратом.
