своими заданиями.
— Адепт Лойс, что вы делаете?
— Стираю, лерна Ториса.
— Стирают после того, как намочат вещь. Не нужно сначала посыпать ее порошком. Адептка Шарна, по поверхности арнийского дерева мокрой тряпкой не проводят. Вы же не хотите получить счет на несколько тысяч золотых монет за порчу имущества?
— Нет, лерна Ториса. А за что?
— Это дерево не лакируют, и от воды могут появиться побеги на всей поверхности. Не думаю, что владельцы этой мебели будут рады есть или сидеть среди многочисленных колючих ростков.
Смешки среди адептов дали мне понять, что мой юмор оценили.
Арнийское дерево привозили с другого континента, обычно по воздуху, на вивернах. Так как одна виверна много досок доставить не могла, а содержание этого животного влетало в копеечку, то и само арнийское дерево ценилось на нашем континенте чересчур высоко.
Зачет сдали не все — чуть меньше половины группы. Остальные узнали много нюансов насчет стирки и уборки и приготовились к пересдаче.
Я вернулась в свой кабинет, уселась в кресло и с удовольствием отпила несколько глотков из чашки с чаем, оставленной Урисой.
Еще одна пара, у первого курса, и можно заняться разбором очередной партии документов. Экзаменационные ведомости уже успели предоставить сразу пять преподавателей, причем с разных факультетов. Нужно было просмотреть их, проверить успеваемость, отметить для себя процент не сдавших. В общем, дел было невпроворот. Конечно, подобным мог заняться и мой помощник, но тогда я получила бы финальный отчет, сухие цифры. И не смогла бы в случае чего припомнить те или иные фамилии отличившихся.
Да и вообще, я считала, что, когда это возможно, нужно держать руку на пульсе.
История магии у первого курса прошла спокойно. Адепты тщательно записывали все то, что я говорила, а затем активно отвечали на вопросы. Они старались продемонстрировать свое владение материалом, и я с радостью выслушивала их ответы.
Я вышла от них, усталая, но удовлетворенная. Теперь можно было пообедать и наконец-то вернуться к документам у меня на столе.
Голоса в коридоре привлекли мое внимание.
Благополучно забыв о несчастной любопытной Варваре, лишившейся своего носа, я решила полюбопытствовать, кто и чем там занят. Слишком много веселья было у тех, кто там разговаривал.
Несколько шагов, и вот уже, за ближайшим поворотом, я вижу интереснейшую картину. Димир стоит у окна, облокотившись о подоконник, и без малейшего стеснения флиртует сразу с тремя адептками-шестикурсницами. Вампирша, драконесса и эльфийка млеют от его внимания, подрагивают ресничками, надувают губки и чуть ли из формы не выпрыгивают, лишь бы понравиться новому преподавателю.
Глаза внезапно заволокло красной пеленой, руки задрожали, дыхание сбилось. Я почувствовала жгучее желание убивать. Причем не только своего муженька, но и этих малолетних совратительниц.
Я тихонько отошла от поворота, прикрыла глаза и постаралась выровнять дыхание. Он меня вроде как чувствует, да? Ладно…
— Аурелия, — позвала я шепотом, надеясь, что удержусь и не сорвусь на крик, — забери меня к себе, пожалуйста.
Миг — и я уже в подпространстве, «доме» банши.
— С ума не сходи, — проворчала она, оказавшись напротив меня в одном из своих старомодных платьев. — Ну решил он тебя позлить. И что теперь?
— Скотина, — выдала я, понимая, что желание убивать не исчезает, а наоборот увеличивается. — На что он рассчитывал? Что я прямо там истерику закачу? Или в ноги ему упаду и буду молить о внимании? Сволочь такая.
— Ты ревнуешь.
Спасибо, а то я это и сама не поняла.
— Да. И что? — я все еще тщательно вдыхала и выдыхала, стараясь прийти в себя. Получалось слабо.
Ревность была новым ощущением. Ранее я ничего подобного не испытывала. Да и не уверена, что хотела бы испытать вновь. А вот прибить Димира, причем своими руками, да, хотела.
— Он всего лишь пытается выяснить, что ты к нему чувствуешь.
Нашелся психолог доморощенный. Я угрюмо взглянула на чересчур спокойную банши.
— Я не желаю возвращаться.
— Тогда он разнесет всю академию, пытаясь понять, куда ты делась, — пожала плечами Аурелия. — Он уже сейчас нервничает, потому что не может до тебя достучаться.
— Пусть понервничает. Ему полезно. Может, в другой раз голову включит, прежде чем с моими чувствами экспериментировать.
— Тори…
Я протестующе качнула головой. Нет. Я не хочу сейчас к нему возвращаться.
Глава 37
Аурелия прислушалась, нахмурилась.
— Он обернулся снаружи. Облетит владения академии, вернется сюда. Скоро. Кем, ты говоришь, он работает?
Я поморщилась. Сволочной глава Патруля. Меня, землянку, эта структура не пугала. Но я догадывалась, что простые существа могут думать по-другому. И если этот гад начнет проводить обыски и допросы, то многие адепты реально перепугаются. Да и преподаватели тоже.
Я, ректор, не могла допустить, чтобы из-за моего отношения к одному чешуйчатому гаду пострадали те, кто находился под моей защитой.
— Он вернулся, — сообщила между тем Аурелия. — Оборачивается.
Я выругалась.
— Верни меня в мою спальню, пожалуйста.
Аурелия исполнила приказ. Миг — и я уже в комнате, не сказать чтобы спокойная, но уже с притушенными эмоциями. Мне больше не хотелось убивать Димира. Вот еще. Потом отвечать за это. Вот придушить немного — да, можно было бы.
Предмет моих мыслей появился в моей спальне через несколько секунд после меня. Растрепанный, недовольный, злобно сверкавший глазами, он, даже не пытаясь скрывать обуревавших его эмоций, шагнул ко мне и требовательно, словно самый настоящий диктатор, приказал:
— Где ты была? Отвечай!
Мама, пока еще была жива, учила меня:
— Детка, мужчины — существа предсказуемые. Их базовые желания: прибить тебя или защитить от другого мужчины. Постарайся, чтобы в твоей жизни всегда был кто-то, кто способен осуществить не только первый, но и второй вариант.
Как говорится, в каждой шутке есть доля шутки. Я прекрасно видела, что Димир, доведенный до белого каления, сейчас определенно раздумывает над способами моего уничтожения. Как бы я ни хотела позлить его еще сильней, чувство самосохранения просто вопило, что пора обратиться за помощью ко второму мужчине. Нет, его я, конечно, тоже в свое время могу довести до желания меня прибить. Но не сейчас, не сейчас.
Поэтому я, ни секунды не сомневаясь, громко позвала:
— Папа, мой муж меня обижает!
Позвала и с удовольствием полюбовалась на вытянувшееся от изумления лицо Димира. Что, супруг, съел? Я тебе не тихоня Ториса и не восторженные адептки. Я могу и удивить. Причем не только тебя.
Целую секунду ничего
