И он ушел на второй этаж, в хамам.
А я принялась за ним убирать. Собрав все, включая плеер, в мусорный пакет, я пошла извиняться перед Петером.
* * *
Следующий конфликт произошел в декабре – в день моего рождения.
Накануне мы поехали на концерт обожаемой мною группы «Jethro Tull» в Мюнхен – это был такой подарок. День не заладился, потому что Петер пребывал в одном из своих странных состояний – все дерьмо, все тупые, всех ненавижу! По пути туда он прошелся по группе и провозгласил, что их музыка ему на самом деле совсем не нравится. Потом его разозлила манера вождения немцев, и, проезжая по городу, он совал средний палец во все стороны. Удивляюсь, как никто не остановил машину и хорошенько ему не вмазал. По прибытии на место Петер обложил матом концертную площадку. На мою просьбу купить мне футболку с символикой группы он громко проорал: «Они все большие, для толстых уродливых англичанок». Во время концерта Петер без остановки ковырялся в мобильнике и критиковал происходящее на сцене. А когда все закончилось, харкнул в стену и чуть не получил за это по лицу от охранника. В общем, поездочка получилась еще та!
А продолжение последовало на вечеринке в мою честь. Петер вызвался ее организовать. Он пригласил свою семью и друзей, потому что никого другого я в Австрии пока еще не знала.
Все началось довольно весело. Алкоголь буквально тек рекой, все хохотали и чокались, один раз меня даже поздравили. Некоторые гости пришли с подарками – в основном с бутылками.
Праздновали мы на ретродискотеке в Имсте, где крутили музыку моих любимых рок-групп. В какой-то момент ко мне привязался посторонний парень, который начал выспрашивать подробности моей жизни. Я сразу указала ему на Петера и сказала: «Это Петер Бергер, мой муж». Парень быстро протрезвел и промямлил: «О, Бергер! Мэни мани!»[15] – и удалился. Да уж, моего мужа действительно знали все!
Равно как и подвыпившие мужики, которые присоединились к нам чуть позже. Петер кивнул на них и шепнул: «Мои клиенты. Очень важные люди». Глядя на эти расплывшиеся лица, трудно было с ним согласиться, но я с готовностью протянула им руку. После чего один из них спросил:
– А ты из Чехии, да? Ванесса?
Я чуть не подавилась. Но мне хватило самообладания, чтобы сказать:
– Нет.
– Ну как же, ты же художница!
– Нет. Я другая девушка, – процедила я.
– А-а-а! – протянул мужик и икнул. – Другая! – он многозначительно подмигнул моему мужу.
Я повернулась к Петеру.
– Этот козел принимает меня за твою бывшую.
– Да? – он хихикнул.
– Да, и это не смешно. Могу я о ней не слышать хотя бы в день своего рождения?
– Ну что ты опять придираешься? У меня нет времени ходить всем рассказывать, что мы поженились.
– Зато про бывшую, видимо, рассказывать было время.
Я понимала, как по-стервозному это звучит, но не могла остановиться.
– Если я еще раз услышу ее имя, я уйду.
Петер больно сжал мне руку.
– Не начинай!
Но это не подействовало. И я полыхнула праведным гневом:
– Серьезно – уйду!
– Ну так иди, корова тупая!
Меня настолько достало равнодушие моего мужа и то, как он каждый раз бросал меня наедине с им же созданными проблемами, что я просто развернулась и ушла. Оставила их всех веселиться на моем дне рождения. Представляю, что подумали гости. Пусть подавятся! Сейчас вся эта толпа казалась мне чем-то враждебным, хотя и вызвано это было чисто субъективными причинами – Петером. И ладно!
У меня были ключи от квартиры. Именно там мы и собирались сегодня заночевать. Я отправилась пешком, а внутри у меня все трепетало. На улице валил снег, и мои ноги в сапогах на шпильках то и дело разъезжались. Один раз я поскользнулась, рухнула на колени в сугроб и выругалась. В этот момент я ненавидела Австрию и Петера. Собственно, для меня они были одним целым.
В квартире я прождала часа три. Петер все не возвращался. Похоже, он положил на меня кое-что большое, и его абсолютно не волновало отсутствие жены на вечеринке в ее же честь. Если, конечно, все действительно планировалась для меня, а не как очередной повод собраться вместе и напиться.
Когда Петер наконец заявился, я уже заснула на диване. Прямо как была – в одежде. Он хлопнул дверью, и я проснулась.
Не говоря ни слова, Петер прошлепал в спальню и рухнул на кровать.
Я, честно говоря, не была готова к такому окончанию вечера и пошла за ним.
– Эй, ты спишь?
– А-а-а-а? – прокряхтел он, пьяный в стельку.
– Ты спать будешь?
– Мари-и-и, оставь меня в покое. Я устал.
Видимо, мне было не дождаться не то чтобы извинений, но хотя бы более-менее человеческого отношения. Петер вонял, как подзаборный пьяница. Нам было не суждено спать сегодня рядом.
– Петер? – я снова потормошила его.
– Ну отвали, будь человеком!
Я криво усмехнулась. «Отвали» было самым подходящим словом молодой жене в день рождения.
– Где у тебя одеяла? Я буду спать наверху.
Ни протеста, ни ответа – ничего. Петер отреагировал молчанием, а через несколько секунд захрапел.
– Петер!
– Отвали!
– Где одеяло?
– Иди поищи!
Я понимала, что больше не могу рыскать по тайникам этой квартиры. У меня был какой-то патологический страх, что я найду очередной «привет» из прошлого. А сегодня я бы этого не выдержала. Но попытки объяснить это Петеру ни к чему не привели. Он лишь пустил пузырь и хрюкнул. Пришлось отправиться на поиски самостоятельно.
Поразмыслив, я пошла в гардеробную. Мне не очень хотелось открывать все эти отделения, но пришлось, потому что спать без одеяла было холодно и неуютно.
Как я и боялась, вместо одеяла я сразу же нашла ворох колготок и белье из того самого секс-магазина, в котором Петер покупал мне всякие соблазнительные штучки. Похоже, он там был постоянным клиентом! Белье оказалось явно ношеным, а на одной из юбочек с рюшечками даже остались белые следы, о происхождении которых нетрудно было догадаться. Петер любил кончать на спину.
Я поняла, что вскрикнула только после того, как это уже случилось. Схватив одну из пар колготок, я метнулась к Петеру в спальню. Он лежал в той же нелепой позе, в которой я его оставила. Мои руки сами собой накинули колготки ему на шею и придушили. Он застонал, но не проснулся.
– Тебе это нравится? Это ты хранишь, да? – казалось, я сейчас задохнусь от гнева. – Сволочь!
– Несси-и-и-и… – протянул Петер сквозь сон.
Нет, это было невероятно! Мне захотелось взять стул и проломить ему голову. Чтобы сдержаться, я вытянула у него из штанов ключи от стоящей в гараже машины и выбежала на улицу.
Все было как в прошлый раз – отчаяние, гнев, дикое желание отсюда уехать. Только теперь я оказалась намного пьянее, успев выпить на дискотеке несколько коктейлей. И все же мне удалось доехать до дома без приключений. Если бы меня остановила полиция – выпившую, без прав, практически в истерике… ой, что бы со мной тогда было! Но все обошлось. Дело в том, что к этому моменту у меня уже была практика подобных заездов. Петер взял моду сажать меня за руль после каждой попойки – даже если у меня с собой не было прав. «Твои украинские права и так купленные, а мои мне терять не хочется», – говорил он, когда я пыталась возразить. Так что я хорошо натренировалась в пьяной езде без документов.
Дом был пустым и тихим. Я легла в постель и сразу же заснула.
А Петер приехал только к полудню, на такси. Он жутко матерился и обзывал меня последними словами. Запустив в меня плюшевой белкой – это была вторая часть моего подарка, – он ушел в ванную.
Вот такой у меня получился двадцать седьмой день рождения.
* * *
А затем настал день рождения Петера. По счастливому – или, наоборот, несчастливому – стечению обстоятельств он отстоял от моего всего на несколько дней. И не успела я отойти от нервных переживаний предыдущего празднования, как добавились новые.
Мой подарок – купленный на пару с Мартином милый винный шкафчик – остался без комментариев. Зато в своей обычной манере Петер поручил мне подготовить «небольшой ужин» для нескольких человек. Он так и сказал – «нескольких». Я уже усвоила, что в его случае это могло быть сколько угодно – вплоть до десяти. На десятерых я и закупилась. Но когда дом заполонила толпа из восемнадцати человек, из которых я знала только пятерых, мне стало по-настоящему страшно. Продуктов, как обычно, катастрофически не хватало, но зато выпивкой Петер запасся по-полной. Каждому приходившему он выдавал пиво, а мне не то чтобы не предложил выпить, но даже не удосужился представить незнакомых гостей. Петер вспомнил о моем существовании только тогда, когда все захотели есть.
– Ты скоро? – он подошел ко мне со своим пивом.
– Спасибо, это мне? – и я отхлебнула из его бутылки.
– Эй, ты чего? – он выдернул ее у меня из рук.
Мне стало противно, и, вместо того чтобы проглотить пиво, я выплюнула его в раковину.
– Ладно, раз тебе жалко.
