— Я ее не бросал! — рычу в ответ. — Просто получилась весьма некрасивая ситуация, а меня не было рядом, чтобы ей все объяснить.
— Я не наивная баба, чтобы верить в твои сказки! Ты, мудак, трахал мою сестру, когда у тебя уже была невеста, которая ждет от тебя ребенка?
— У меня есть только одна невеста, которая ждет от меня ребенка! И это Настя! — уже спокойнее говорю. — А та, что наговорила ей всего этого бреда… С ней я уже поговорил и у меня есть доказательства того, что там ребенок не мой.
— У тебя есть ровно пять минут, чтобы убедить меня не отрывать тебе голову!
— Так точно!
Идем с Михой ко мне в машину. По дороге начинаю ему рассказывать все с момента, как забрал Настю из универа. О наемниках, о попытке похищения, о том, что мы с ней “сошлись”. Опускаю только итимные моменты, они ему ни к чему. Уже сидя в машине и приведя себя в порядок, заклеив рассеченную бровь, рассказываю о том, что сделал Насте предложение и что она согласилась. Ну и, конечно, последние события, что способствовали нашей с ней размолвке, сразу добавив, что уже все решил и осталось только найти Настю и поговорить с ней.
Миха долго сидит молча, явно что-то крутит у себя в голове. Потом громко выдыхает и выдает поток отборной брани себе под нос, но я-то понимаю, что, бран эта, она направлена на меня. Потом он резко поворачивается и я снова получаю в челюсть. Бля, да что за день такой?! Но тут я даже не дергаюсь, ибо понимаю — заслужил. В нашем братстве девушки, жены, сестры и дочери сослуживцев — жесткое табу. Но у нас-то с Настей все иначе.
— Вот ты, сука, ушлый! — Миха посмеивается, потирая костяшки на кулаке. — И когда только успел… Это же моя сестренка… Это же… Ты, блядь, да как ты только додумался? — постепенно от спокойного друга не остается и следа. Сейчас рядом со мной сидит защитник своей семьи, своей младшей сестры.
— Мих, я ж серьезно к ней, — пытаюсь подобрать доводы и аргументы, чтобы убедить друга в том, что Настя со мной будет счастлива. Потому что он мне позарез нужен на моей стороне. Думается мне, что моя девочка не особо горит желанием меня выслушать, раз уж так спряталась надежно. Не без помощи утырка одного, но с ним я позже разберусь. — Я женюсь на ней, потому что люблю больше жизни. Давно люблю, Мих…
— Да знаю я вашу историю! Ромео и Джульетта отдыхают, бля… — друг растирает ладонями лицо и тихо ухмыляется. Дело сделано, Миха — мой союзник. — Обидишь ее — яйца тебе оторву и скажу, что так и было, понял? — грозный взгляд в мою сторону.
— Понял, принял!
— Поехали тогда, — вбивает адрес в навигаторе.
— Куда едем? — спрашивая, выруливая с парковки спорткомплекса.
— Куда-куда… К жене твоей будущей. И, если я правильно понял, беременной будущей жене, — Миха закатывает глаза, — блядь, беременной… Это ж надо… Это ж ты ее, получается…
— Так, стоп! — торможу друга, а то мне снова прилетит, а у меня уже челюсть едва двигается от полученных пиздюлей. А мне еще малышку свою целовать, когда прощения просить буду. — Сейчас вот не надо тебе в “том” направлении думать. Там все было по любви и после всех признаний.
— Ох, бля… Втащить бы тебе, по-хорошему, да перед мелкой объясняться не хочется…
— Поверь, мне от нее еще достанется, покруче, чем от тебя, — немного расслабляемся, обстановка становится полегче и спокойнее.
— О, я-то знаю, что достанется. Потому и еду. Хочу на это посмотреть!
Да я и сам понимаю, что непросто все будет. У Насти и так не самый ангельский характер. А помноженный на гормоны, что сейчас кипят в ее организме из-за беременности… Короче, мне звездец! Но похер! Главное — вернуть малышку домой. Подыхаю без нее.
С этими мыслями минут через тридцать мы наконец подъезжаем к старенькому дому. Сердце начинает оглушительно грохотать в груди, потому что в окне мелькает маленькая знакомая фигурка.
— Ну идем, родственник. На казнь опаздывать нельзя! — Миха ржет и выходит из машины.
— Очень смешно, — бурчу себе под нос, покидая салон автомобиля.
Руки дрожат, сердце продолжает качать кровь, но воздух отказывается проникать в легкие. Кажется, что вдохнуть нормально смогу только когда малышка окажется в моих объятиях.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Спешно поднимаюсь на крыльцо и хватаюсь за ручку двери, но меня останавливает крепкая хватка друга. Оборачиваюсь и непонимающе смотрю на него. Вот сейчас реально готов взорваться от злости. Какого хрена он меня тормозит?
— И не надо на меня так смотреть! — Миха отодвигает меня от двери и встает в проеме.
— Не понял сейчас! — рычу в ответ.
— Ну раз не понял, то постой тут и подумай. А сначала зайду я и поговорю с ней. И только потом, если она захочет, зайдешь ты.
— Мих, ты сейчас не прав… Очень не прав.
— А ты не рычи на меня. Не дорос еще! Голову лучше включай. Девочка беременная, а ты хочешь вот так сходу завалиться в ее укрытие, которое она, к слову, облюбовала из-за тебя. Хочешь разозлить ее? Заставить нервничать? Уверен, что малявке в ее животе это не повредит?
— Бля… — страх прошивает позвоночник. Вот я идиот! Реально мозги совсем потекли. — Ты прав.
— То-то же. Стой тут и жди.
С этими словами Миха заходит в дом и через почти закрывшуюся дверь я успеваю услышать тонкий девичий голосок. Такой родной и любимый голос, который проникает прямо в истосковавшееся сердце.
Ничего, осталось совсем немного. Совсем скоро моя маленькая бестия будет со мной!
Глава 26
Настя
Всю первую половину дня не находила себе места. Какая-то неясная тревога не покидала мое сердце и душу, хотя эту самую душу я чуть в унитаз не выплюнула. Долбанный токсикоз! Но мне хоть и тяжело сейчас с этой постоянной тошнотой, слабостью и сонливостью, но я не жалуюсь. Я мечтала о малыше от любимого мужчины и я его получила. Пусть и без его гадского папочки в комплекте.
И вот сейчас, глядя на заходящего в двери брата, живого и относительно здорового, сердце выпрыгивает из груди. Вернулся! Улыбка сама собой растягивает губы, глаза же наполняются слезами и в ту же секунду, как только Миша переступает порог старенького деревенского дома, я с визгом кидаюсь ему на шею.
— Миша, Мишка… — сама не понимаю своих слов, что прорываются сквозь всхлипы, — Боже, Миша, как же я рада тебя видеть!
— Привет, мелкая! — брат крепко обнимает меня и целует в макушку. — Я тоже скучал, родная моя. Ну все, не плачь, не плачь. Тебе нельзя…
Последняя фраза брата заставляет замереть и затаить дыхание. Кто сказал ему? Неужели Антон?
— Откуда ты…
— Разведка знает все! — важно замечает брат, а меня такой ответ в корне не устраивает.
— Я серьезно, Миш, кто тебе рассказал?
— Ну кто-кто?! Пацан твой болтливый и рассказал.
— Он не мой! — протестую. — Антон просто мой друг!
— Ага, только вот он так не считает. Что там за история с замужеством? — Миша выпускает меня из своиз медвежьих объятий и мы проходим в комнату. Я сажусь на диван, брат падает в кресло напротив. — А точнее с замужествами?
— Ой… — черт, он знает и про Яра, получается?
Страх моментально сковывает все мое тело, к горлу снова подступает тошнота. Вот только страшно мне не за себя — у меня самый лучший брат и он точно никогда и ни за что меня не обидит! Страшно мне за Ярослава и Антона.
Сижу, молчу. Опустив взгляд, нервно тереблю край теплой вязанной кофты, которую откопала в старинном сундуке бабы Нюры, бабушки Антона. Да так она мне понравилась, что я не удержалась и таскаю теперь ее, не снимая. Она сидит на мне как стильное теплое платье нежно-бежевого цвета.
Так и сижу, расправляя большие петельки на кофте.
— Ты мне тут не “ойкай”, — напряженный голос брата заставляет поднять на него взгляд. — Я ж нормально спрашиваю тебя. Не ругаюсь, ни в чем не обвиняю. Просто хочу понять и помочь тебе.
— Миш… — шепчу со слезами на глазах. Боже, такой плаксивой стала, аж сама себя бешу! Такое чувство, что девушка, как только узнает о том, что носит под сердцем ребенка, включает режим “эмоционально нестабильной” личности. Раньше ведь за собой я такого не замечала, хоть и по срокам выходит, что беременна я уже недели три. По сути, с нашего с Яром первого раза…
