практически постоянно держали на наркотиках военной разработки, и, как понимаю, даже намеренно пытались привить ей зависимость от них, чтобы лучше контролировать опытный образец, так сказать. Тогда я понимал только, что ее забрали и мучают где-то, пока я спокойно сижу и покрываюсь плесенью в этой клетке. Сколько себя помню, я почему-то всегда считал, что обязан защищать ее, и буквально ходил тогда по потолку от беспокойства и нетерпения. Аня уговорила меня успокоиться и выждать время. Я прислушался к ней, мы намеревались сбежать и разработали соответствующий план, насколько мы могли тогда это сделать в нашем возрасте, но все, естественно, сорвалось в последний момент, нас раскрыли и сурово наказали.
В итоге, просидев несколько дней в подземном, надежно закрытом карцере практически без сна и еды, с полностью заблокированными телепатическими силами, я по-прежнему отказывался сломаться, вместо этого только злился все больше и больше. Моих родных без моего ведома забрали неизвестно куда, неизвестно для чего, и неизвестно что с ними делают! Да живы ли они еще? Я запрещал себе думать о самом плохом, чувствуя, как при одной мысли об этом сердце буквально замирает в груди. За дядю я почему-то был совершенно спокоен, в конце концов, этот шалопай всегда и везде выходил сухим из воды и побывал еще и не в таких переделках. Но мама и Аня! Да как они смеют так с ними поступать!
Наконец, я разозлился до такой степени, что мои эмоции были буквально на грани взрыва. Но когда я практически достиг точки кипения, и где-то на краю моего сознания зашевелился какой-то странно знакомый мне радужный огонек, в моей голове совершенно четко раздался голос мамы:
«Леша, родной. Успокойся, со мной все хорошо. Аня тоже в порядке.»
Я замер, пораженный. Даже с установленными блоками я все еще мог разобрать, было ли это обычной слуховой галлюцинацией, или прямым телепатическим контактом. Определенно, второе, но как именно? Обычно для этого же нужно находиться вблизи друг от друга, а это значит, что…
«Мама… ты… где ты?» — мой голос сорвался, а в глазах предательски защипало, но я запретил себе разводить нюни, как маленькому. В конце концов, я был уже довольно взрослым человеком лет пятнадцати, которому совершенно не пристало плакать, прячась за юбкой у матери.
«Далеко… и близко.» — мама явно улыбалась, но почему-то была очень грустной и предельно сосредоточенной. «Не теряй времени. Забирай Аню и немедленно уходите отсюда. Найдите Мишу, он сейчас недалеко от вас. И улетайте с планеты как можно скорее.»
Контакт прервался также внезапно, как и установился ранее. Я моргнул, почему-то совершенно успокоившись, и сделал несколько глубоких вздохов, оценивая свое новое состояние. Кое в чем убедившись, я широко улыбнулся и поднялся на ноги. Ну, по крайней мере, на этот раз мне не нужно было сдерживаться, напротив. Легким движением рассеяв практически нерушимые блоки, я развернул свое психокинетическое поле в полную силу и для начала начисто разнес дверь своего карцера. Опуская подробности, скажу только, что мне удалось тогда отыскать Аню и вместе с ней уйти оттуда, оставив на прощание некоторый беспорядок в виде руин бывшей школы-интерната, разумеется, исключительно из любви к искусству.
Мы в самом деле нашли дядю несколько часов спустя. Он скрывался в поселке неподалеку, пытаясь разработать план проникновения на территорию интерната. Каким-то еще неизвестным для себя образом он намеревался как-то выкрасть нас оттуда, уже зная о местонахождении той лаборатории, в которой держали маму. Естественно, мы облегчили ему задачу, заодно озадачив новостью о том, что я разговаривал с мамой через прямой телепатический контакт. Это звучало довольно дико, но дядя не стал особо задумываться над этим, списав все на некоторые особенности детской психики в экстремальных условиях выживания, в которых мы тогда оказались. Мы укрылись тогда у его очередных друзей — координаторов очередного движения за права телепатов, недавно объявленного Земной Конфедерацией вне закона, которые организовывали в том числе и вывозные рейсы с планеты, разумеется, также незаконные. Но нам, разумеется, уже не было до этого особого дела. Мы уже оказались вне системы со всеми вытекающими отсюда последствиями, и мечтали только поскорее убраться отсюда куда подальше.
Убедившись в моих существенно возросших способностях, дядя с моей помощью решил хотя бы попытаться вытащить маму, а потом уже сесть на ближайший вывозной рейс. Времени у нас было в обрез. Дядя очень торопился, но когда мы все-таки нагрянули в ту лабораторию, то обнаружили, что уже опоздали. Кто-то уже разнес здесь все начисто и без нашей помощи. Как высказался по этому поводу дядя несколько позже, яблоко от яблоньки недалеко падает, имея в виду, разумеется, меня и маму. Ее саму, разумеется, мы тогда так и не нашли. Уже потом я узнал, что в тот день ее психокинетический дар развернулся полностью и вышел из-под контроля тех горе-экспериментаторов. И поделом! Но, к сожалению, под действием той дряни, которой маму накачивали ежедневно, она начала страдать провалами в памяти, и, когда освободилась самостоятельно, попутно стерев в порошок то проклятое место, только и могла вспомнить о том, что ей непременно нужно домой. После этого она провалилась в кротовую нору, созданную Хранителем Тейей, и навсегда исчезла из нашего времени. По крайней мере, исчезла она-прошлая, так как в тот день в подземном карцере я разговаривал с ней-будущей, причем хочу особо отметить тот факт, что мама это провернула на бодрствующем реципиенте напрямую через физическую Грань Зеркала Пространства-Времени.
Тогда дядя принял непростое для себя решение пока перестать искать сестру, а вместо этого позаботиться о безопасности ее приемных детей. Он решил отвезти нас на Цмахим, одну из отдаленных аграрных колоний Земной Конфедерации, вверив последней ученице своего отца, Наталье Дахновой, с которой мы несколько раз пересекались на самой Земле еще при жизни деда. Как он позже рассказывал, дядя обещал себе потом вернуться обратно, чего бы ему это ни стоило, и достать маму буквально из-под земли. И если бы по возвращении он не нашел ее в живых, очень боюсь, что он стал бы на путь мести, как Рина когда-то. К сожалению, или же к счастью, ему не пришлось этого делать, так как звездолет, на котором мы улетели в составе очередной группы телепатов-беглецов, подвергся нападению космических пиратов и был вынужден, спасаясь от них, прыгнуть в гиперпространство с поврежденными приборами навигации практически на верную смерть. Но в результате мы все-таки благополучно сошли со скорости света где-то в пределах звездной системы Саенар Хээда, тогда еще Спектра-1055.
Мы были
