Моуди исследовал феномен сознания людей, находящихся в состоянии клинической смерти. В настоящее время ученые предлагают различать два состояния смерти: смерть клиническую, о которой академик Н. П. Бехтерева говорит:
«Клиническая смерть по времени соответствует времени жизни умирающего мозга».
[29, с. 6]:
И смерть биологическую (органическую), когда уже началось структурное изменение тканей [27, с. 141].
Ученые считают, что оживление возможно только в том случае, когда оно начато раньше, чем проявилось необратимое разрушение тканей организма; после распада тканей реанимация уже невозможна. Правда, в эту концепцию никак не укладываются феномены оживления Христом Лазаря и Суббаммы Сатья Саи Баба Бабой.
В книге Моуди анализируются рассказы людей, признанных врачами клинически мертвыми, но вернувшихся к жизни. «Полное» описание опыта умирания, согласно Моуди, выглядит следующим образом. В тот момент, когда пациент достигает предельного физического истощения, он слышит слова врача, сообщающего о его смерти. Вслед за этим пациент слышит неприятный шум, резкий звон или жужжание, ощущая в то же время, что он движется с большой скоростью сквозь длинный темный туннель. Затем умирающий внезапно обнаруживает себя вне своего физического тела, видит его со стороны. Он наблюдает с необычной точки зрения за тем, как врачи пытаются его оживить, и пребывает в состоянии радости и эмоционального подъема.
Через некоторый отрезок времени он лучше приспосабливается к своему странному состоянию, замечая, что все еще имеет «тело», отличное от оставленного на операционном столе. Вскоре появляются ранее умершие родственники и друзья, которые стремятся ему помочь, и, наконец, перед ним появляется сияющее световое существо, которое без слов (телепатически) задает ему вопросы, позволяющие оценить его жизнь, и развертывает перед ним панораму основных событий прошедшей жизни. В какой-то момент умирающий чувствует, что приближается к некой границе или барьеру между земной и последующей жизнью. Однако тут он обнаруживает, что должен вернуться обратно на землю, так как время его смерти еще не настало. Пациент противится этому, но тем не менее каким-то путем он вновь соединяется со своим физическим телом и возвращается к жизни.
Моуди классифицировал следующие элементы переживания клинической смерти.
1. Невыразимость. Невозможно словами выразить полностью весь пережитой опыт.
2. Способность слышать и видеть происходящее. Многие слышали слова медперсонала и видели его действия с собственным телом, что постоянно подтверждалось и врачами.
3. Ощущение мира и покоя.
4. Шум. Многие сообщают о необычайных слуховых ощущениях в момент смерти или перед ним.
5. Темный туннель. Одновременно с шумом возникает ощущение полета через темное пространство.
6. Внетелесные ощущения. Вдруг осознают себя пребывающими вне тела и видящими его как посторонний наблюдатель. Эмоциональные реакции — от состояния страха или паники до состояния радостного подъема или эйфории.
7. Встречи с другими.
8. Световые ощущения. Наиболее сильное впечатление оставляет встреча со световым существом. Оно вступало в контакт и задавало телепатически два вопроса: «Готов ли ты умереть?» и «Что значительного ты сделал в своей жизни, что можешь показать мне?»
9. Образы прошедшей жизни. В этот момент перед человеком разворачиваются картины его прошедшей жизни. Они заново переживались за несколько мгновений с поразительной ясностью в виде четких зрительных образов, вплоть до самых мелких деталей. Эти картины могли быть объемными и цветными. После реанимации пациенты были в состоянии вспомнить массу деталей из прошлой жизни, которые они до этого совершенно забыли.
10. Граница или предел. Некоторые пациенты отмечают, что приближались к какой-то границе — в виде водного пространства, серого тумана или незримой черты.
11. Возвращение. Все опрошенные сообщают, что в первый момент испытывали желание вернуться назад, но затем это желание исчезало, и они даже сопротивлялись возвращению.
12. Рассказы о пережитом. Все, пережившие опыт умирания, нисколько не сомневаются в его реальности.
13. Влияние на последующую жизнь — очень сильное. Возрастает чувство ответственности, происходит духовное обновление, исчезает страх смерти. Иногда появляются необычные парапсихологические способности.
Что поразительно, так это то, что люди разных уровней образования, различных профессий, национальностей, разного вероисповедания, разных возрастов, побывавшие за чертой смерти, говорят об одном и том же. Необразованная женщина видела и переживала то же, что и профессор психологии; пятилетний ребенок видел то же, что и семидесятилетний старик.
Иногда ярые противники, не признающие существования Души, возражают: «Если после клинической смерти человек оживал, значит это не была смерть». Да какое имеет значение как назвать данное состояние. Суть ведь не в том, как оно называется, а в самом существовании этого удивительного феномена, когда какая-то часть человека выходит из своего физического тела и наблюдает это тело и все, что его окружает, со стороны. Уже одно это показывает, что сознательная жизнь может продолжаться вне зависимости от физического тела и даже вовсе без него.
В работе Н. П. Бехтерева пишет:
«Итак, живет ли тело без души — ясно только в отношении так называемой биологической жизни. По крайней мере частично — не живет. А вот душа без тела живет — или живет то, что может быть соотнесено с понятием души».
[55, с. 213].
Ученые предлагают различать две стадии восприятий при выходе Души из тела: аутоскопические — то, что Душа видит, слышит и чувствует непосредственно после выхода из тела, когда она еще находится здесь, в нашем мире; и трансцендентальные — восприятия Души, прошедшей через туннель в Тонкий Мир.
Аутоскопические восприятия
Подобные восприятия возникают как при клинической смерти и в стрессовых ситуациях, так и при управляемом (сознательном) выходе Души из физического тела. Сознательный выход Души из тела, или как его называют психофизики — ВИТ, является объектом экспериментальных исследований и о нем мы будем говорить ниже.
А пока рассмотрим несколько наиболее интересных примеров аутоскопических восприятий, возникающих в состоянии клинической смерти и в стрессовых ситуациях.
Академик РАМН и РАН Н. П. Бехтерева по этому поводу замечает:
«При анализе явления не последним должно быть то, что рассказывает о виденном и слышанном человек не от „имени“ тела, но от „имени“ души, отделившейся от тела. А тело не реагирует, оно клинически умерло».
[55, с. 212].
Утром 12 апреля 1975 года Марте Иган стало плохо с сердцем. Когда «скорая помощь» доставила ее в клинику, Марта уже не дышала, а сопровождавший ее врач не мог нащупать пульс. Она находилась в состоянии клинической смерти. Позже Марта рассказала, что была свидетельницей всей процедуры собственного воскрешения, наблюдая за действиями врачей из некой точки вне ее тела. Но рассказ Марты имел и еще одну особенность. Она очень беспокоилась о том, как больная мать воспримет известие о ее смерти. Лишь только Марта подумала о матери, как увидела ее сидящей в кресле рядом с кроватью у себя дома в Вермонте.
«Я продолжала находиться в палате реанимации, но в то же время была у мамы в спальне. Было поразительно — находиться одновременно в двух местах, да еще настолько удаленных одно от другого, но пространство казалось понятием, лишенным смысла… Я села на край ее кровати и сказала: „Мама, у меня был сердечный приступ, я могу умереть, но я не хочу, чтобы ты беспокоилась. Я не против того, чтобы умереть“. Но она не смотрела на меня. „Мама, — продолжала я шептать, — это я, Марта. Мне надо поговорить с тобой“. Я попробовала привлечь ее внимание, но вдруг фокус моего сознания вернулся в реанимационное отделение. Я оказалась в собственном теле».
Позже, придя в себя, Марта увидела у кровати мужа, дочь и брата, который прилетел из Коннектикута. Оказалось, что брату позвонила мать. У нее было странное ощущение, что с Мартой что-то случилось, и она попросила сына узнать, в чем дело. Позвонив, он выяснил, что произошло, и первым же самолетом прилетел в Айдахо.
Неужели Марта действительно преодолела без тела расстояние, равное двум третям протяженности США, и общалась со своей матерью? Мать сказала, что она что-то почувствовала: что-то не в порядке, но не знала, что именно, и не представляет себе, как она узнала об этом [32, с. 82].
Рассказ Марты можно расценить как редкий, но не единственный случай. Марте в определенной степени удалось добиться контакта с матерью и передать ей «чувство беспокойства». Однако большинству этого сделать не удается. Но наблюдения за действиями врачей, родных, в том числе и находящихся на определенном расстоянии от операционной, потрясают.
